За подслеповатым окном старой корейской фанзы, временно служившей командиру Особого взвода чем-то вроде штаба, дождь, мелкий, холодный и противный, как чай, забытый в кружке на три дня, стучал по крыше и стенам. Старшина Степан Нефедов сидел за походным столом, наспех сколоченным из нескольких патронных ящиков, и смотрел на ворох рапортов так, будто это была не стопка бумаг, а только что обнаруженное гнездо кампфмагиров.
