Конечно же, Михал уже сто раз пожалел, что тогда психанул. Это было глупо и по-детски, но возвращаться сразу тогда казалось еще нелепее. Когда он, не останавливаясь, немного подтянул лямки рюкзака, вытер нос и продолжил шарить фонариком между стволами и кустами, не было сомнения, что через пару часов он уже выйдет к дольмену, заночует прямо в нем, а они все утром поймут, кто из них был прав.
С того момента прошло три дня. Михал успел поистерить, позлиться, даже поплакать, но ничего не помогало.
