Виталий Медведь

Ледяные, суровые, свинцовые, мрачные пространства Преисподней не давали поводов для удовольствия. Демоны были злы, агрессивны, вечно недовольны и жестоки. Ран с нетерпением ждал своего первого выхода на Поверхность — ведь там, возможно, было хоть что-то похожее на прежнее тепло.

Родители почти на неделю уехали на очередную конференцию, каникулы только начались, и Остап пока не понимал, чем себя занять.

Привет!
Не выпучивайте глаза, просто читайте, что я пишу. Отвечать можете вслух. Конечно, слышу. И вижу! У вас же камера!
Меня зовут Баггс, я – компьютерный.
Нет, не хакер и не мастер. Это вообще не прилагательное.

Обычно донора Дрок выбирал тщательно и кропотливо, долго планируя и просчитывая варианты. Но в последнее время все шло как-то не так, и он, несмотря на все возможности, никак не мог выяснить причину. В этот раз сорвалось вообще все, выбрасывать случайную чужую душу пришлось экспромтом, поблизости оказался только старик, которому и так оставалось жить от силы несколько месяцев, а значит, на поиск следующей жертвы у него оставалось не больше получаса.

- Понимаешь, Мария, - шеф выпрямился и неспешно наполз на столешницу, - любая информация при правильном подходе может быть монетизирована. А эксклюзивная информация – тем более.

Ведьма
- Добрый вечер! Мария Хорхе Москитос? - голос говорящего был скрипуч и неприятен.
Бар на мгновение затих в немой паузе, но все тут же вернулись к своим разговорам.
- Да.
- Вы задержаны.

Муж широким жестом распахнул тяжёлую дверь театра и сделал галантный жест рукой. Алевтина Матвеевна в который раз засомневалась в правильности выбранного решения. Два билета на концерт симфонического оркестра подарил ей ее недавний любовник и по совместительству давний шеф Андрей Аполлонович, подразумевая, что культурное мероприятие будет лишь началом совместного вечера. Однако теща шефа сломала ногу и он внезапно умчал на своем юрком Вольво на далекие окраины в городскую «травму».
Алевтина Матвеевна думала не потратить ли второй билет на подругу Марину, но хотелось хоть какой-нибудь романтики, а не полтора часа шипучих сплетен. Сомнение же было в том, что муж Алевтины Николай был слесарем второго разряда и не слишком разбирался в симфонической музыке и театрах в частности и романтике вообще.

События, описанные в повести, охватывают период с 1892 по 2016 годы, погружая читателей в жизнь нескольких поколений одной родовой фамилии Демеевки, живущей в уникальном особняке Киева, именуемом «Белый Дом».

Книга в бумаге - https://lira-k.com.ua/books/hudozhn%D1%96/angel%D1%8B-belogo-doma-upravljajut-delamy.html

Когда гравикомпенсаторы перешли к тихому урчанию, Хет понял, что можно открыть глаза. Он ненавидел этот момент приближения к планете. К любой. Из крошечной дырочки в ткани космоса межзвездный объект моментально превращался в падающий на тебя гигантский валун и давил, давил, давил, пока пилот не переходил на ручной режим.
На челнок КСП он устроился полгода назад. И хотя, железной бандурине скоро исполнялось четверть века, в ней не было обзорного экрана, да и пространства при перемещении она заглатывала в три раза больше, чем современные аппараты, - все бывшие сокурсники Хету неудержимо завидовали: на «Клизме» летал сам Гротан – легенда галактики, больше двухсот лет проведший в кресле мыслехирурга. Ну и что, что он давно не оперировал. Его опыт, советы, авторитет делали само присутствие рядом лучшей школой для начинающего врача.

Книга в бумаге - https://lira-k.com.ua/books/hudozhn%D1%96/grotan-%3A-fantastycheskaja-novella.html

На Земле все буднично, привычно и понятно. Родители поучают детей, старики жалуются на жизнь, подростки шалят, все вместе - радуются, грустят и решают свои проблемы.
Думаете, в раю или аду что-то иначе? Ну, разве что самую малость... Но между ангелами, демонами и людьми общего много больше, чем вам кажется.

Как-то неожиданно цикл рассказов об ангелах и демонах собрался в единое произведение с несколькими сквозными героями.

Книга в бумаге (на украинском языке) - https://lira-k.com.ua/books/demony--jangoly-ta-prosti-ljudy.html.

- Лейтенант, ты в своём уме!? Ты знаешь, кто это?!
Майор не кричал, а шипел. Все отделение знало: если Почеп переходит на шёпот - это за гранью раздражения. Это еле контролируемая ярость.
- Игорь Семёнович Дзыга...
- Дзыга?! ДЗЫГА! Все буквы заглавные! Понял, лейтенант?!

Детство – это не город и не страна. Это вообще не место. Это даже не время. Детство – это состояние.
Автор этого сборника баек профессионально и качественно погружает читателя в это состояние и каждый уже самостоятельно придумывает место и время, заполняя промежутки собственными воспоминаниями и эмоциями: приятной ностальгией, искренней радостью, тихой грустью.
Эта книжка – про детство, юношество и молодость. Автора и вашу!
Хотите ненадолго вернуться?

Последние две недели все драпали. На Запад, к своим. Кто-то вдумчиво упаковывал весь свой скарб и, заполнив телегу много выше бортов, неспешно уезжал, скрипя колёсами, кто-то мчался без остановок лишь с тем, что успел схватить со стола. Пётр не бежал. Все его прошлое месяц назад разметало по улице несколькими снарядами, а будущему не из чего было зарождаться. Не было у Петра будущего.
В первые дни он ещё угрюмо топтался в грязи, собирая остатки прежней жизни: бронзовый подсвечник, чудом уцелевшее семейное фото в тёмной раме, стул, помятый таз, но вчерашний обстрел уничтожил и это. Когда, источая чёрный дым, догорел доставшийся от отца аккордеон, Пётр развернулся и побрёл в сторону реки – на Восток. Чтобы быстрее…

- Клиенты садятся на заднее сиденье, - терпеливо повторил Роман. Неужели он ошибся? Договоренность была на первую встречу для выяснения степени тяжести ПТСР. Дядя на военного был похож как индюк на сторожа - Передние места для пассажиров, задние – для клиентов. Так проще работать и мне и вам. За вами остается контроль зрительного контакта, возмож…

Себастьян в задумчивости протёр глиняный стаканчик, плеснул туда немного льняного масла, и комната сразу же наполнилась знакомым запахом. Мастер любил этот аромат, он предвещал работу. Привычно смочив кисть, Себастьян подцепил немного краски, растёр её о старый палетерум и отшагнул от холста, ещё раз охватывая взглядом всё пространство. Что-то не складывалось. Полотно было заполнено цветом, композиция выстроена в соответствии со всеми канонами, но чего-то не хватало.

Джованни слегка сдвинул портьеру и выглянул в пока еще освещенный зал. Свободными оставалось четыре места перед сценой и одно – в третьем ряду.

Девочки зашевелились, завздыхали, принялись расходиться, но на Мо снова никто не обратил внимания, даже Зерновушка и Крупеничка, которые раньше были ее подружками. Мо знала, ее игноруют не потому, что она младшая на уроках. Раньше это никому не мешало. Дело в том, что уже месяц ее считали ущербной и порченой. Уродкой! Но они просто не понимали.

Застиранная рубаха, мятый дублет и джеркин с обтрепанными рукавами смотрелись вполне гармонично с широкой, достигавшей колен баской в складку. Плоские башмаки с широкими короткими носками и разрезом сбоку тоже не вызывали вопросов. Такой фасон называли «кухмейлер» — «коровья морда». Однако, на голове у старика отчего-то был повязан дамский платок, поверх него была чуть не до бровей насунута фетровая шляпа, из под штанин выглядывали гольфы, а к груди была пришпилена здоровенная жемчужина.

Пока Настя шла из школы домой, она размышляла о несправедливости жизни и о всемужикикозлинности и внезапно поняла, что теперь она феминистка. Возможно, даже лесбиянка, но для начала всё-таки феминистка. Поэтому склонившись вечером над письмом Деду Морозу она надолго задумалась, а затем круглыми буквами вписала свое желание - получить для изучения нашумевшую, но не переведенную пока на русский язык шестисотстраничную книгу американского автора Марчи Комы «Как стать феминисткой в пять шагов». Ее доставка с Амазона в их Мухозванск стоила в четыре раза больше книги, так что пускай лучше Дед Мороз подсуетится... Ну или Санта Клаус, кто у них там в Лапландии заведует доставкой.

Суккубка Нина подбросила на сковородке блинчик, ловко его поймала, мимоходом слизнув длинным языком прямо из воздуха выскочившую капельку раскаленного масла, и обернулась к столу. Ее дражайший супруг черт Артемий читал газету. Сынок – неугомонный Игорёк - собирал под столом скелет из мелких косточек. Поймав суровый взгляд Людмилы Павловны – своей ожесточенно грызущей мосол свекрови, суккубка притушила умиротворенную улыбку и снова обернулась к плите.