Цикл «Фольклор ужаса: Беларусь»

Когда в деревне Мотоль пропадают рыбаки, охотники за нечистью Александр и Герман отправляются вглубь болот, чтобы встретиться с легендой лицом к лицу. Но каждый шаг превращается в ловушку: сгнившие хаты, лодки, покрытые зелёной слизью, кости в тине и тени, крадущиеся в тумане. Охота становится испытанием не только для их силы и знаний, но и для самой хрупкой человеческой решимости.

Пинские болота — земля, где вода дышит, а туман скрывает больше, чем открывает. Местные шепчут о Багуне, древнем духе топей, чья слепая пасть тянется к тем, кто заблудился в камышах. Его слизь разъедает плоть, его крики похожи на плач ребёнка, а железо и огонь — единственное, что может его остановить.

На берегах озера Чёрное, где туман стелется, как саван, а стоячая вода пахнет гнилью и рыбой, местные шепчут о русалке, чья песня ломает разум и рвёт сердца. Там находят тела с разодранной грудью и пустыми рёбрами — жертвы той, что поёт и смеётся одновременно.

Александр и Герман, измотанные после схваток с болотником, получают новый сигнал: в Дрогичине исчез парень, а найденный труп — лишь начало кошмара. Им предстоит столкнуться с древним мифом Полесья, где красота русалки — лишь маска для хищной твари. Её когти рвут плоть, её голос тянет в воду, а единственный шанс выжить — серебро, святая вода и зеркало, показывающее истинное лицо.

Но даже победа не приносит облегчения. Каждая схватка оставляет новые шрамы и открывает страшную тайну: чудища пробуждаются не случайно. Кто-то разрушил древний замок, и теперь в мир хлынула тьма.

Озеро Олтушское хранит больше, чем отражения ивы и мутную рябь на воде. Здесь, в глубинах, застыли кости утопленников — жертвы старого духа, которого местные зовут Жэўжык. Его рыжая борода — огонь среди гнили, а длинные, костлявые руки тянутся за теми, кто осмелится ступить к берегу ночью.

Александр и Герман, уже измотанные охотой на болотных чудовищ, вынуждены вступить в новую схватку, где на кону не только их жизни, но и спасение целой деревни. Здесь не помогут ни железо, ни простая молитва: чтобы победить Жэўжыка, героям придётся спуститься на самое дно легенды — туда, где рябь скрывает кости, а страх становится реальным.

На реке Ясельда, где вода пахнет илом и гнилью, а туман висит над осокой, словно ядовитая завеса, шепчут о женщине-змее. Её зовут вужалка. Она не поёт, а шипит. Её взгляд парализует, когти впрыскивают яд, а прикосновение превращает кожу в чешую, трескающуюся, как сухая земля.

Когда в Спорово находят тело девушки с вывернутыми суставами и кожей, покрытой лопающейся чешуёй, Александр и Герман понимают: их следующая охота начинается. Измученные, с гноящимися ранами и изломанными телами, они вступают в бой, где враг живёт в самой воде. Шёпот вужалки крадётся в голову, её яд разъедает волю, а каждое движение героев становится борьбой с парализующим страхом.

Но за этой схваткой стоит нечто большее. В глубине тины скрыт пятый фрагмент “замка душ” — древнего артефакта, связывающего все проявления зла Полесья. Победа над вужалкой оставит на их телах новые трещины, а в их сердцах — вопрос: если зло возвращается из забытых мифов, то кто разрушил границу, удерживавшую его?

В болоте под Ганцевичами свет не сулит спасения — здесь сияет только глаз Лазавика, одноглазого карлика из полесских сказаний. Его слепящий луч пронзает туман и осоку, заманивая путников в гниющую трясину. В этих местах не звучат песни, здесь вспышка — это приговор: кто посмотрит в глаз Лазавика, теряет зрение и навсегда остаётся в лабиринте болотных дорожек.

Александр и Герман, вооружённые платком, углём и шумовой ловушкой, выходят на охоту среди мёртвых троп и затопленных хижин. Их противник не оставляет ран на теле, но выжигает душу — выжженные глазницы, чёрная кожа, мёртвые крики жертв становятся их маяками в ночи. Каждый шорох и отблеск — намёк на новую ловушку, каждый шаг — риск исчезнуть без следа.