Миллер, Кублицкая "У нас в Арагарте" (Попаданцы в магические миры, Фэнтези) КЛУБ ЗЛОДЕЕВ

Кушать кислый пилав старого дурака бобо Насрулло, все равно, что погонять трехногого ишака.

(с) дедушка Мосулло

 Предвкушая знакомство с современной русской литературой, я надел чистые носочки, побрился и привел в порядок мысли, нарушенные вчерашним журфиксом четы Рубинштейн. На котором мне повезло отравиться печеньем уксусной благоверной старого трилобита.  Сдвинув плетеное кресло, я удобно устроился за липким столом в заведении кариесного монархиста Пепе, весь красивый – в стареньких парусиновых брюках, рваной майке и мокасинах. 

Первым занимательным звоночком, что будет весело, послужило наглое требование ста двадцати рублей, что, насколько мне известно, в дикой, варварской России, служит оплатой проезда в автобусе или бутылки водки  на выбор. Оба средства передвижения из сегодня в никуда меня не устраивали и я решил ограничиться теми крупицами текста, что давал прочесть скряга АТ. Тем более, у меня с собой было все, что позволяло путешествовать по волшебным мирам литературы без всяких помех: полкило контрабандного виски, банка трубочного табака тетушки Лиланд и здравомыслие побитого молью наивного дурака. 

Легконогое время летело незаметно. Пепе –подонок и монархист, поглядывал исподлобья, его дочка строила глазки, пахло самым отвратительной и острой жратвой на земле. А я все топтался в первых пяти абзацах. Герцог, герцог, герцог, герцог. Эльф, эльф, эльф, эльф. После двадцатого герцога и семисотого эльфа, я задумался. Может это было мнемограммой и я только что вызвал Сатану? Хотя в съедобной атмосфере притона «У Пепе» серой не пахло, пентаграммы не вспыхивали в засиженных пауками углах, трубное уханье не раздавалось из смердящих отхожих мест. Песьи мухи, сверчки и саранча не сыпались в тарелки. Кругом разгоралась обычная пьянка, находившаяся в миллиметре от экватора. Когда накеросинившихся клерков из офисов, продавцов ближайшего молла и прочих бедолаг начнут выкидывать из дверей. 

 Благотворный виски, обычно помогающий мне поглощать даже самые несъедобные вещи, в этом случае, оказался бессилен. Стилистика текста тягучая как патока, со скрупулезным описанием любого действия персонажей оклеивала мой череп изнутри.  

Перешагнув через все еще сидящего Гийора, пошел, перепрыгивая с камня на камень, по стене, спустился на сундуки, потом на землю, объясняя на ходу (с) 

Я взял бутылку виски за горлышко одной рукой, второй подхватил за донышко, затем поднес бутылку к зубам, вынул пробку, перехватив ее рукой, потом наклоняя бутылку, принялся наливать виски в стоящий стакан. Примерно так я поступил при прочтении. И третья рука меня не смутила нисколько, ведь я только что вызвал Сатану подробностей.

Звонок Его толстого величества отвлек меня, от раздумий над риторическим вопросом.

Думаю шести штук нам на первое время хватит, а? – он оглянулся на Гийора, как будто ему нужен был ответ на риторический вопрос.(с)

Действительно риторический вопрос! – думал я, с досадой нажимая кнопку ответа.

- Герцог герцог эльф герцог, чувак? – произнес Толстяк

- Что?  

- Эльф, просекаешь? Ты там совсем герцог эльф? Архивариус?

- Что? – глупо повторил я. 

- Я говорю, у тебя там утечки в кукушке? Перебрал керосина?

- Я у Пепе, Моба

- Понятно, - беззаботно определил Пухлый, и засмеялся своим замечательным унитазным смехом, - Прикинь, читаю сейчас опись изьятого у одного м’дака. У него там пипидаср, просекаешь? Обосраться можно. Пипидаср! И как он ходит теперь на дальняк без этой штуки?  

- Пипидастр. Это метелка для пыли, – автоматически поправил я, силясь понять, что авторы хотели сказать:

… в архиве стало интересно. Даже если интерес состоял главным образом в том, чтобы наблюдать – и исполнять, что уж делать, - вывихнутую логику архивариуса, тем более что архивариус не требовал, чтобы окружающие выказывали ему положенное танам почтение(с)

- Да хоть что, -  упорно влез Его величество, - Может, ему в сортир нужна метелка для пыли?

- Наверное, -   согласился я. На что он хмыкнул и отключился, в полной уверенности, что у меня не все в порядке с головой. 

-Даламир - озерный эльф. Им для здоровья нужны купания в холодной воде (с)  

На этом месте я почти обезумел и начислил себе полста виски, необходимого для здоровья мне. Почему начислил? А я не знаю, это не требует объяснений, так же как в тексте. Так, безделица – озерные эльфы купаются в холодной воде, а Макс Акиньшин пьет виски. Просто для здоровья. И эта информация лишняя. Так же как картонная притча, придуманная на ровном месте архивариусом.  Зачем она? Для объема? Нет ответа.

Следующим открытием, через два шота, был телепортирующийся эльф. Нет, ну эльфы такие. Волшебные. Думал я. Сначала показывают дорогу, потом неожиданно разговаривают в пункте назначения, как ни в чем ни бывало. О пользе купания в холодной воде. Все эти Боромиры, Хуйвенбины –дети полей, Дуремары- друзья пиявок – так и представлялось мне, как авторы сидя каждый на своей кухоньке придумывают эльфийские погремухи. Упуская из виду, что герои, как бы они ни были названы, действительно должны жить в тексте, а не рандомно передвигаться по локациям. Хотя, может быть, я ошибаюсь, и все это будет объяснено далее. 

Стать рабом можно по-разному.

Во-первых, рабом можно было просто родиться.

Во-вторых, за долги. Могли и родители продать из-за нищеты ребенка, но такое обществом не одобрялось – все-таки не дикари какие-нибудь.

В-третьих, угодить в полон. (с)

На этом моменте я  чуть не всплакнул. Пьяными слезами из пьяных глаз. Вовсе не из-за горькой рабской судьбы, нет. От диспозитивной атрибуции  родителей продающих нищих детей. Виски мягко пьянил. 

Сюжет напоминал красиво покрашенный кузов масклкара, в который за каким-то лядом был  скромно привинчен четвертькубовый моторчик  языка (вероятно от газонокосилки), с огромным, излишним нагнетателем самодеятельной  пупырчатой стилистики. Все эти : Точняк,  Политесы, Парни, Фигня, Угодить в полон. Какой полон? Откуда вы его выдрали, авторы?     

Растрёпанный текст был то нормален, то впадал в ванильное сюсюсю в сцене знакомства с детьми: просипел сконфужено, недоверчиво прошептал, малышня. И единственное, что по моему мнению его спасало – это диалоги. Нормальные, живые диалоги настоящих персонажей. Пусть и прерываемые недостаточной проработкой характеров и лексикона, пунктирные в каких-то местах. Но имеющие право на жизнь.

Я был еще полон (ударение на первый слог) своего обычного благодушия и даже попытался улыбнуться на: 

Меня такая жаба давит, что нужно покупать бумагу, что аж кушать не могу (с)

Но по-настоящему я рассмеялся, когда перелистнул страницу и АТ меня строго предупредил:

Если вы хотите читать дальше, заплатите 120 рублей. Какой способ оплаты вы предпочитаете?

Да, никакой. Нет у меня ни рубля.

- Еще виски, Макс? У отца была новая поставка.

Серьезные зеленые глаза. Живое пламя рыжих волос. Она чуть наклонилась, демонстрируя в декольте шелкового платья - безотказное нежное оружие любой женщины.

- Хочешь меня?

Я бросил взгляд на стойку, за которой как гнилой зуб торчал хозяин харчевни. Пепе смотрел на нас как паук на двух ос. На двух красивых лаковых ос.

- Не сегодня, дарлинг. Я уже сыт, - ответил я и поставил точку.