Не хотите поговорить о господе нашем Дионисе?

Мой интерес к личности древнегреческого бога виноделия Диониса начался с необычного сновидения. Произошло это пару лет тому назад. О Дионисе я, конечно, знала и до этого, всё детство читала и перечитывала книгу Куна (у нее аж корешок отвалился от нещадного перечитывания по сотне раз), но подобной аналогии никогда до этого наяву не проводила. Откуда она взялась в моей голове — понятия не имею. К христианству как мифологии я отношусь прохладно, но с интересом. К христианству как общественному явлению — хуже, но не то, чтобы исключительно негативно. Так что почему мой спящий мозг начал думать в эту сторону — загадка. И тем ни менее.

Снится мне, как некий пришелец из космоса (небось, очередной Доктор Кто) рассказывает историю своего то ли крушения на планете Земля, то ли что-то в этом роде и заявляет, что сделался христианином. Правда, у него такое особое христианство, без ожидания награды за веру — он не человек и считает, что ему никакое спасение не светит. Но вот предан он Христу и все тут. И начинает он его восхвалять, весьма поэтично, хотя я, конечно, ни слова не помню (ну, сон же все-таки). И восхваляет, восхваляет, а под конец берет и почему-то именует Дионисом.

Тут я просыпаюсь и начинаю соображать, что у этих двоих много общего. И вино — кровь Христова (и, разумеется, кровь Диониса — бога вина), и оба — сыны бога, наполовину человеки, и умерли оба мученической смертью, и воскресли оба. Ну, и наконец, погуглив как следует, выясняю, что эта тема вообще обсуждается давно и бурно, с раннего Средневековья, можно сказать! Вплоть до утверждений некоторых усердных богословов, что, де, «бесы узнали от пророков иудейских, что грядет Спаситель, и заранее придумали байку о Дионисе»! 

Так вот о дважды рожденном, младшем из богов Олимпа, неистовом и могучем, умерщвленном и возрожденном, сыне человеческом, который был богом, но не все соглашались верить в его божественность. Сыне Дия (другое имя Зевса), Дио из Нисы, которого когда-то звали Загреем.

Впервые Загрея упоминают в текстах вместе с богиней Земли Геей и зовут там «высочайшим богом». Также его иногда связывают с подземным миром мертвых, что, возможно, указывает на тождественность с Аидом. Однако в наиболее известной версии легенды, Загрей был рожден женой мрачного Аида, богиней весны, растительности и цветения, царицей мира мертвых Персефоной. На этот раз Персефону соблазнил ее собственный отец Зевс, приняв облик змея. Плодом их любви стал рогатый мальчик Дионис-Загрей.

Зевс спрятал ребенка от собственной жены, ревнивой богини неба Геры на горе Ида (где в младенчестве скрывали его самого) и приставил к нему стражу из неистовых куретов, развлекавших мальчика своими ритуальными танцами. По слухам, Загрей был так могуч и так люб сердцу отца, что Зевс даже помышлял сделать его своим наследником. Но то, что сработало когда-то, укрыв юного Зевса от глаз его кровожадного отца, титана Кроноса, не помогло во второй раз. Гера без проблем разыскала очередного незаконного отпрыска своего распутного муженька и решила расправиться с ним.

Усыпив внимание куретов и выманив ребенка яркими игрушками, самой заманчивой из которых оказалось зеркальце, богиня натравила на Диониса-Загрея злобных титанов, извечных врагов олимпийцев. Титаны растерзали рогатого младенца на части, сварили в котле и съели. Разгневанный Зевс испепелил убийц своего сына, а из их пепла произошёл род людской.

Впрочем, эта часть сильно варьируется. Например, в некоторых изложениях, прежде, чем умереть, Загрей успел совершить деяние, достойное культурного героя: впервые в истории человечества впряг в плуг быка, заставив его пахать поле. Другие же объясняют зооморфную черту Загрея тем, что, спасаясь от титанов, юный бог принимал обличия разных животных: льва, змеи и, наконец, быка. В последнем облике он умер.

Есть также версии мифа, в которых котел с расчлененным Дионисом-Загреем попал в руки кого-то из богов (Аполлона, Реи или Деметры) прежде, чем дело дошло до трапезы. В этих случаях со старшим Дионисом происходит почти то же самое, что и с египетским Осирисом: растерзанное тело собирают заново и возвращают к жизни. Причем, похоже, более успешно, чем это получилось у супруги Осириса Исиды (та смогла воскресить мужа лишь для одного последнего совокупления, да и фаллос ему пришлось лепить из глины — родного не нашлось).

Но, опять же, самый популярный миф излагает историю воскрешения Загрея несколько иначе. Единственное, что успела спасти от уничтожения посланная вслед за титанами богиня мудрости Афина — это еще живое, бьющееся сердце мальчика. За что, кстати, по этой версии, и получила прозвище Паллада — «все еще бьющаяся». Сердце она доставила к Зевсу, а тот смолол его в порошок и подмешал в питье своей новой любовнице, фиванской царевне Семеле. После чего она и зачала нового Диониса, будущего неистового и прекрасного юношу, знаменитого бога виноделия.