Точка Бифуркации. Начало

Говорят, мужчина должен посадить дерево, построить дом, вырастить сына: наверное, к этому в современном мире, где смерть давно в сфере услуг, надо добавить и "выкопать могилу". Я никогда не копал могил. Один из персов "Точки Бифуркации" - тоже. Но ему - шестьдесят, он вот-вот потеряет работу, дело, которому отдал всю свою жизни, сойдет с дистанции. Может, сегодня это еще персонаж, наделенный властью, но через пару месяцев он покинет свой кабинет, и станет безработным неудачником. Еще через неделю-две ему позвонят, предложат работу консультанта в какой-нибудь фирме. Через две недели или раньше. Но между out and in он будет сидеть дома, избегая встречаться взглядом с женой из опасения увидеть в ее глазах подтверждение своим мыслям. Это потом. 

Сейчас он идет на кладбище и читает знакомые имена, и время сжимается до размеров ладони, коснувшейся могильной плиты, как будто жизни этого персонажа вовсе не было. Забавная это задача: начинать книгу с персонажем, чья история подходит к концу.

Вспомнилось

Хитрый лис был Улисс.
Одиссей был мудрей одессита.
Плавал, черт подери его,
весело, пьяно и сыто.

А его Пенелопа,
его огорчать не желая,
все ждала и ждала его,
жалкая и пожилая.

А когда устарел
и физически он, и морально
и весь мир осмотрел -
вдруг заныло, как старая рана,
то ли чувство семьи,
то ли чувство норы,
то ли злая
мысль,
что ждет Пенелопа –
и жалкая и пожилая.

Вдруг заныла зануда,
в душе защемила заноза.
На мораль потянуло
с морального, что ли, износа!
Я видал этот остров,
настолько облезлый от солнца,
что не выдержит отрок.
Но старец, пожалуй, вернется.

Он вернулся туда,
где родился и где воспитался.
Только память – беда!
И не вспомнил он, как ни пытался,
той, что так зажилась,
безответной любовью пылая,
и его дождалась,
только жалкая
и пожилая.

(с)