Лё коростыль

Сердце стало подводить Питера.

- Уходи в лес.

- В лесу зима - бормотал Питер - зима, понимаешь? Снег выше колена, какое там?

Сердце в ответ замирало. Аритмия. Тук. тук-тук? Хехе. Пауза. Тук. Пауза. В лес, я сказало.

- Завтра? - испугался Питер.

Сердце застучало ровнее.

Завтра с утра позвонил шеф, и весь день Питер мотался по делам.

Утром сердце не стучало совсем.

- Эй, - испуганно спросил Питер.

Сердце молчало.

Он подождал, но ответа не дождался.

...Черные стволы, белый снег. Ноги сначала проваливались, потом стало легче. Вокруг, мельтеша вмежду стволами, метались вороны, дразнились.

- Проваливаешься? Крретин!! А еще в журрравли поперррся!!!

Он сжимал твердый обмерзший рот, прислушивался к сердцу. Обиженно, отвернувшись, вполголоса, оно все же работало. Ровно и быстро, все быстрее и быстрее.

У него мерзли ноги, он поджимал и грел в перьях то одну, то другую. Куда теперь? К озеру. Поскользнувшись на льду, взмахнул руками. Нет, не летится. Ноги сильные, а руки.. что руки, как всегда руки коротки. И что там вороны говорят? Какой же он журавль? Те серые, высокие, а он во льду отражается черный, лаковый, длинношеий, на коротких сильных ногах.

Коростель. Лё коростыль.

Журавли-журавли, я ваш гадкий утенок. Ободрите меня, объясните коростылю, куда бежать зимой нелетающей птице? Журавли стоят вокруг, ласково качают качают головами. Самый старый, седой, наклонился, погладил клювом по гладкой черной спине.

Улетели.

Питер склюнул ягодку - ничего, есть можно.

Рядом случилась белка.

- Чего горюешь?

- Да какой-то я... Ни журавль, ни ворона, позорище...

- Дурашка, - смеется белка, - поживешь с журавлями, сроднишься. Ты же сам пришел?

- Сам, - кивнул коростель.

- А сразу в журавли только мученики уходят.  На вот, у меня тут яблочко с осени завалялось.