Листья (нанохулиганство)

Такая, совершенно осенняя сказочка-зарисовка.

* * * 

Среди пожелтевших деревьев стояли напротив друг-друга две людские цепи. Стражи в серой технологичной броне ждали команды, чтобы разогнать толпу активистов, мешавших начать стройку современного эконцентра на месте никчёмного последнего городского парка — рассадника аллергии, источника насекомых и всякой грязи.

Один из стражей — Алекс скрывал усталое и обозлённое лицо под забралом. Напротив в белом платье веснушчатая девушка с золотистыми волосами читала ему странные стихи:

Пакуют листья в мешки для трупов,
Пытаясь спрятать прошедший год.
Распорешь плёнку — там кожа, кости,
И дышит инеем беззубый рот.

Строчки через шум толпы зудели назойливыми жуками, отчего-то тревожили, злили Алекса. В воображении возникало улыбающееся лицо мёртвой девушки с выбитыми зубами. Внутри кто-то заворочался и затеребил коготками душу, что-то неразборчиво и пугающе зарычал — всеми силами Алекс душил его, чтобы он не вырвался, не овладел его руками.

Команду Алекс прозевал — активисты испуганно попятились, а цепь стражей ринулась следом. Он тоже бежал, подчиняясь привычке или рефлексу, среди разноцветной толпы чуял ту самую девушку в белом сарафане, непостижимо для себя рыскал по следу.

Нагнал её среди горы листьев у высокого клёна. По бокам шли серые товарищи — бежать ей было некуда. Девушка закрыла глаза, вздохнула на секунду и нырнула в гору листьев.

Через мгновение гора сомкнулась и замерла. Алекс ринулся к ней, разгрёб, но нашёл только листья: жёлтые, чуть зеленоватые, красные словно в крови. Он бился, ругался, рычал, пытаясь найти в них девушку, но всё было тщетно. Тревожно ворча в рации, товарищи пытались оттащить его.

Вернулся в парк Алекс через несколько дней. В гражданском слегка ошалевший от разговора с начальством, принудительного отпуска и алкоголя он бродил по аллеям, смотрел, как убирают листья в бочкообразные чёрные пакеты. Ноги привели его к тому самому клёну, под которым пропала девушка — теперь там лежал продолговатый чёрный мешок для тел.

Алекс огляделся — никого. Подбежал, осторожно надавил в середине на чёрную плёнку — проминается, значит листья. Облегчённо вздохнул, потрогал ещё раз у края — что-то твёрдое, покатое, две выемки, меж них чуть ниже треугольный провал…

Отдёрнул руку. Облизнул пересохшие губы и ощупал мешок снова — нет, почудилось. Под рукой захрустели ломкие ветви, проминалась листва.

Открыть мешок Алекс так и не решился. Весь день ходил из угла в угол пустовавшей квартиры. Что-то беспокоило его. Раньше он жил по плану, по команде, а теперь появилось чутьё. Оно направляло его в той толпе за девушкой в белом, да завело в тёмную нору сомнения и тревоги. Теперь чутьё подсказывало, что листья надо спасти — их вывезут и сожгут, а весной на этом месте уже построят экоцентр. Алекс понимал, что сошёл с ума, и лучше всего придти в больницу, но поддался.

Ночь в парке резал слабый свет далёких фонарей, дыхание Алекса вырывалось белёсыми облачками и таяло в темноте.

Мешок всё также лежал под клёном, всё также в нём то прощупывались кости и череп, то казалось, будто кроме листьев ничего нет. И всё также Алекс не стал открывать — забросил на плечо неожиданно тяжелый мешок и прячась, словно дикий зверь, потрусил к своему пикапу.

Осмотрелся, осторожно положил мешок в кузов. Накрыл тентом от любопытных взглядов.

Через полчаса, уже за городом его остановил патруль. Офицер проверил документы, глянул во встревоженное лицо и попросил показать, что в кузове.

Алекс откинул тент, показав свету фонариков черный блестящий мешок. Услышал, как выругался офицер, как его помощник щелкнул предохранителем автомата.

— Что там? — прохрипел офицер.

— Листья, — ледяным тоном ответил Алекс. — Показать?

— Не двигайтесь. — Офицер взялся за язычок молнии на чёрной пленке. Потянул дрожащей рукой, распахивая тёмную щель.

Мешок раскрылся и выплеснул кроваво-красные листья клёна, блестевшие влагой в лучах фонарей патруля.

Ни говоря ни слова офицер взял один лист, протёр рукой — вода, не кровь.

В лесу возле старого дуба Алекс выкопал теплую яму, высыпал туда красные листья, укрыл их от морозов пушистой землёй.

* * *

Когда пришла весна, и в городе на месте парка заблестел стеклом бетонный куб экоцентра, Алекс прекратил пить лекарства. Непобеждённое ими чутье проснулось диким зверем и потянуло в лес.

Весна пришла и туда — звенели ручьи, золотилось солнце, зеленела земля. Чутье привело Алекса к дубу, у которого звон обернулся голосом, золото пролилось волосами, зелень оделась платьем, и перед Алексом появилась та самая девушка.

— Спасибо, добрый зверь! — засмеялась она.

— Привязала, — понял Алекс.

— Нет, разбудила и приручила. Пожалуйста, верни меня обратно в парк.

Алекс почему-то не стал рассказывать, а просто привёз её в город. Девушка окинула озорным взором экоцентр, с улыбкой оглянулась на Алекса и просто зашла в стеклянную стену, будто нырнула в озёрную гладь.

Здание колыхнулось потревоженным зеркалом, зарябило волнами. Над крышей зашевелились тени древесных крон. В середине высыпалось окно из него ударил водопад, он коснулся асфальта дороги, тут же растворил его и пробил путь в глубину. Из разбивающихся окон начали ползти лианы, вылетать птицы. Бетон стен крошился, рассыпался, слипался снова и превращался в скалу, на которой росли деревья, искрились под солнцем ручьи.

Среди этого парка многоэтажных джунглей виделись испуганные люди, они жались на своих креслах, испуганно стояли посреди распускающейся озорной зелени.

Чутье Алекса заворочалось и потянуло его домой.

______________________

Эти рассказы также публикуются в сборнике: https://author.today/work/79681