Войны, танки... судьбы.

Помните песенку Высоцкого про то, что «...при власти, при деньгах ли, при короне ли, судьба людей швыряет, как котят»? Правильно это он подметил. Особенно это касается нашей страны, хотя и в других не проще, вообще-то. Приходит рано или поздно к людям то самое «интересное время», в которое жить не рекомендуется, и начинается это самое. В такие времена достаточно одного неверного шага чтобы обеспечить себя неприятностями на всю оставшуюся жизнь. Именно так и случилось с одним талантливым человеком из самой русской глубинки, можно сказать. И вот его история вкратце... Что в ней удача, а что провал – трудно разобрать. То есть, это, как смотреть. Вообще всё сильно переплетено. 

В 1897 году в семье одного помещика из Харьковской губернии родился мальчик. Жил он себе неплохо, разумеется. Закончил Политехнический институт в Киеве, за ним Высшую артиллерийскую школу. Ну, а как Первая Мировая началась, оказался на юго-западном фронте. Может и дослужился бы до чего, но тут случилась Революция, а за ней Гражданская. Вот тут и совершил молодой артиллерийский подпоручик Сурин Алексей Михайлович свою главную в жизни ошибку. Понятное дело, что он думал всё правильно и был патриотом на самом деле, но в той свистопляске разобраться было не просто. Не он один промахнулся с выбором. Как знать, может быть мы сейчас вспоминали бы его имя рядом с такими людьми как Котин, Грабин, Яковлев, Токарев, но тут уж что гадать... Сурин вступил в стройные ряды Добровольческой (Белой) армии. И провоевал в ней до самого бегства из Крыма. Потом была работа автомехаником в Константинопольских «французских гаражах», но прошёл слух, что чехи не прочь принять на своей территории молодёжь из России. В 1921 году Сурин поступил в Праге в Технический институт. Понятно, что имея за плечами диплом «Политеха» этот этап был для него просто формальностью. Всё. Досрочные экзамены и диплом инженера-машиностроителя и электромеханика в кармане. 

С такими бумагами Алексей оказался на работе в фирме ЧКД техником-чертёжником. С этой ступеньки случился у него стремительный рост до главного конструктора вооружения ВММ. Трудились инженеры этого КБ не только для чехословацкой армии. Здесь нужно учитывать взвешенную экономическую политику чехословацкого правительства. В стране было две мощные оружейные фирмы – это ЧКД и «Шкода». Так вот правительственные заказы давали то одной, то другой, чтобы избежать монополизма. В результате два конкурента плодили оружия намного больше, чем было нужно для страны и вынуждены были работать в расчёте на внешние рынки. Разумеется, оружейники очень внимательно следили за новациями и спросом в этой области. В такой вот среде и приходилось работать Сурину. 

Первой самостоятельной работой конструктора стала модернизация колёсно-гусеничного лёгкого танка kh-50, сделанного на основе агрегатов гусеничного трактора и грузовика. Тогда такие машины были в моде во всём мире. Наш аналог – серия танков БТ. Получилось у Сурина хорошо, и он получил задание на создание нового танка с аналогичной идеологией. В результате получился kh-60: 

По сравнению с предыдущей машиной улучшили все характеристики машины. Две опытные такие машины для изучения были куплены представителями нашей страны. 

Лидером по созданию бронированных машин тогда в мире была английская фирма «Викерс». Среди их творений была одна довольно удачная танкетка. Чехи захотели такую же, но лучше. Задание на проектирование получил Сурин. В результате получилась маленькая машинка, вооружённая двумя пулемётами под маркой Tancik vz.33: 

Её запустили в серийное производство. Подобное оружие разрабатывали и строили и у нас. Однако теоретические расчёты военных стратегов не выдержали проверку даже на уровне войсковых учений. Тема танкеток была признана неактуальной. Может Сурин что-то узнал, а может и сам дошёл до подобных выводов, но довольно быстро он сильно улучшил маленькую машину, добавив ей вращающуюся башню. Новая модель получила марку ah-IV. Вот так она выглядела: 

Сразу бросается в глаза характерного вида ходовая часть машины, которую Сурин впоследствии повторит и на других своих машинах. Чешским военным машина не понравилась и её предложили всем желающим. В результате эти танкетки поступили на вооружение Швеции, Ирана и Румынии. Последние эксплуатировали их до 1942 года. 

Параллельно с организацией производства ah-IV Сурин приступил к разработке новой, более мощной бронированной машины. Новый танк под обозначением LT vz.34 был первым, принятым на вооружение чехословацкой армии в 1933 году: 

Его вооружили полуавтоматической пушкой калибра 37 мм и двумя пулемётами. Противопульное бронирование и скоростные качества (до 30 км в час по шоссе) вполне соответствовали лучшим мировым образцам своего времени. Его ближайшими аналогами можно считать английский «Викерс МкЕ» и советский Т-26. Танк LT vz.34 купили Иран, Перу, Литва и Швейцария, где им была дана очень высокая оценка. Достаточно сказать, что в Швейцарии они прослужили до 1950 года, в Иране эти танки прослужили без модернизации до 1957 года, а в Перу они дожили аж до 1988 года! Причём там им пришлось конкурировать с куда более поздними американскими «стюартами». 

Чуть позже конкурирующей фирмой «Шкода» был разработан танк LT vz.35. Он превзошёл по некоторым характеристикам машину Сурина и был принят на вооружение чехословацкой армии незадолго до начала Второй Мировой войны. Сурин, работавший на ЧКД, взялся за разработку новой, более совершенной машины. Называлась опытная модель TNH: 

Его улучшали, появлялись новые опытные образцы: 

Усилили броню, поставили новый мощный двигатель, планетарную коробку передач, всерьёз поработали над всеми элементами конструкции, проанализировали необходимые изменения для улучшения условий работы экипажа. Испытания прошли успешно и в 1938 году было принято решение поставить новый танк на вооружение чехословацкой армии под обозначением LT vz.38. Фирма ЧКД получила заказ сразу на 150 машин, но тут пришли немцы, и армия Чехословакии даже не попыталась обозначить сопротивление. Немцы внимательно изучили производственные мощности и осмотрели трофейные новейшие LT vz.38: 

Нужно заметить, что у немцев к тому времени уже появились новые Т-3 и Т-4, но в войсках ещё было более, чем достаточно их лёгоньких предшественников Т-1 и Т-2. И вот по сравнению со всеми этими машинами LT vz.38 выглядели очень достойно. Они были намного легче и немного быстрее, чем немецкие PzKpfw III. Бронирование имели послабее, но были отлично вооружены. Не мудрено, что немцы сразу же поставили их на вооружение под обозначением Pz Kpfw 38(t) практически без каких-либо изменений. За работу дружно взялись и на заводах ЧКД, и на предприятиях «Шкоды». Потом, по результатам разгрома Французской армии и английского экспедиционного корпуса, им ещё увеличили бронирование и в этом виде чехи со всей ответственностью клепали танки для Вермахта до 1942 года. 

Нужно заметить, что Сурин ещё до войны постоянно предпринимал попытки вернуться на Родину и очень долго отказывался получать чешское гражданство, но на Родине к нему относились с подозрением. А теперь представьте себе, что творилось в голове у этого человека, когда он получил в 1941 году известие о нападении объединённой Европы на СССР. Ведь две из четырёх танковых групп немцев были в основном вооружены танками именно его разработки. Это были 4-я группа Гёпнера в составе группы армий «Север», и 3-я Гота в составе группы армий «Центр». 

Нужно было что-то делать, но неизвестно что. Никакого «сопротивления» в Чехословакии в общем-то просто не было. Да и кто в здравом уме попытается работать в таких условиях с человеком из самых верхов? Он был один на один со своей проблемой. Мало того авторитет Сурина был у немцев очень высок, потому как танки чешского производства отличались отличным качеством изготовления и немецким танкистам нравились, хотя они уже быстро устаревали. Их броня не выдерживала попаданий 45-мм снарядов советских пушек. И даже если не было пробития на больших дистанциях, то нередко взрывы выбивали клёпки, поражавшие экипаж. Сурину, хочешь не хочешь, приходилось работать над модернизацией своих машин, а потом и над разработкой самоходок на их базе. Используя своё положение, Сурин саботировал работу, подкидывая при случае ошибочные решения, но это приходилось делать очень осторожно – ведь он был не единственным конструктором фирмы. Получалось неплохо. По крайней мере у немцев Сурин продолжал пользоваться большим авторитетом. К нему обращался за консультациями сам Гудериан, и отказаться от приглашения Алексею Михайловичу удалось с очень большим трудом. В 1944 году немцы решили отблагодарить Сурина за его танки. Его представили к Ордену Германского Орла. Это было уже слишком для Алексея Михайловича. 

Сурин воспользовался помощью своего двоюродного брата, трудившегося врачом. Удалось убедительно симулировать приступ стенокардии и до конца войны большую часть времени оставаться вне работы по состоянию здоровья. 

Между тем работа чешских специалистов над превращением лёгкого танка в самоходку продолжалась без активного участия главного конструктора. В результате появилось вот такое изделие (один из его вариантов) Marder 38t: 

Потом самоходку ещё не раз переделывали и улучшали. Вот ещё один вариант этой самоходной противотанковой пушки марки Marder III Ausf. M: 

Ещё на базе снятых с производства Pz Kpfw 38(t) была разработана очень удачная самоходка Jagdpanzer 38(t) HETZER. Вот один из вариантов этой машины: 

Сурин, как мог, саботировал работы, затягивал сроки, но ничего решительного, разумеется предпринять не мог. В результате его осторожных усилий во время войсковых испытаний около 20 машин Jagdpanzer 38(t) HETZER были вынуждены списать и конструктор снова лёг в больницу. Произошло это потому, что выявилась перегрузка передних катков ходовой части. Сурин, воспользовался моментом и предложил в лобовой броне сделать кучу отверстий «для облегчения», и прикрыть их тонкими «затычками». Понятно, что истребители танков после такого «улучшения» немцы смогли отправить в войска с припиской «в боевых действиях не использовать». Это уже был слишком явный саботаж на уровне диверсии. Тогда конструктора спасла больница, а когда пришла Красная Армия именно этот случай оказался самым показательным настолько, что суровые органы к конструктору претензий не имели. Но вернуться на Родину Сурину так и не пришлось. Он продолжал работать в ЧКД над разработкой боевых машин, газотурбинных двигателей, системами силовых передач. В 1974 году Алексея Михайловича не стало. Так закончилась одна из самых драматичных биографий в истории нашего народа.