Байрон четыре

(продолжение. начало в предыдущих блогах)

Кофе хлебали молча. Я достал с верхней полки офисного шкафа старый виски, чтобы добавить в чашку, но задумался и налил в отдельный стакан. Бэнки отказался.

— В конце концов, не вижу государственной проблемы, — начал я. — Это же просто голограмма. Такие приборы есть у правительственных организаций. В Океане встречалось, что для работы с разумными существами пятой категории у них есть телекинезтические программы.

— Что у них есть? — переспросила Нэнси, едва появившись в дверях приемной. — Решили продавать теликинез, мальчики? Забудьте, разрешения не дадут.

Не то чтобы Нэнси пессимистка, но она привыкла реально смотреть на вещи, что делает ее незаменимым членом команды.

Подруга Бэнки была сложена, как древнегреческая богиня. Однако ее умопомрачительный бюст не оставлял никаких сомнений в том, что у древних греков не встречалось таких женщин. Таких уж точно. Короткие светло-каштановае волосы, зеленые, как майская трава, глаза. И белоснежная кожа. Это бы точно купило греков! Кроме того, она умела становиться нежной, несмотря на природную строгость и некоторую воинственность. Одним словом, Нэнси относилась к тому типу женщин, возле которых «просто постоять рядом» — уже за счастье. Разумеется, Бэнки об этом знал.

— Привет! — он направился к даме сердца и чмокнул ее, неловко наклонившись и изрядно при этом покраснев. Нэнси благосклонно подставила щеку, затем слегка отстранилась, строго осмотривая компанию.

— Погоди! — она по-царски опустила ладонь на грудь Бэнки. — Это кто? Стажер?

Нэнси протянула Гор Дону ту же самую царственную руку. Честно говоря, я, позабыв о проблеме, наблюдал за движением этой женщины, как ягненок за удавом. Думаю, тест Люшера завопил бы сейчас розово-персиковыми тонами. Я побаивался Нэнси.

— Нэнси Стай, оператор продаж, бухгалтер и кодировщик фирмы. Исправляю все то, что наваляют эти красавцы.

— Гор Дон, — представился инопланетянин. — У вас красивый костюм.

Это проходимец еще позволял себе язвить! Но Нэнси неожиданно смутилась, потерла указательным пальцем висок, щедро улыбнулась Байрону и случайно перехватила мой ироничный взгляд.

— Так, — она сощурилась, поглядывая то на меня, то на Бэна. — Что вы натворили в этот раз? И где шеф? Я хотела с ним обсудить проценты китайцам. Многовато просят. Надо сделать вид, что мы не успеваем в сроки.

— Шеф улетел в Мадрид. У нас тут пикантная ситуация, — начал Бэнки, но Нэнси его перебила, гневно уставививишись на меня:

— Эмиль!

— На этот раз — нет, — самодовольно осклабился я. — Но спасибо!

Мы показали ей туртур и рассказали о чудесах с одеваниями, разуммется умолчав о том, что с ее роскошным костюмом Байрон успел познакомиться загодя. Нэнси не надо было долго объяснять все глубину проблемы. Она изучала право, как земное, так и ближне-галактическое, где черным по белому указывалось, что любые разработки в сфере телекинеза и мыслительного программирования строго запрещены.

— Выходит, идиотов в фирме прибавилось? — Нэнси выслушала нас и решительно села напротив Байрона с целью растерзать его как можно кровожаднее. — В нашем секторе галактики немного сторомоные правила! — елейно начала Нэнси. — Исключения перед законом могут себе позволить только сверхправительственные организации. И очень возможно, что они там вовсю превращают воду в вино и читают мысли. Но сначала я хочу послушать вас совсем чуточку. Что вы скажете, Гор Дон? Почему вас не предупредили, что наша планета еще достаточно низкого уровня, чтобы провозить сюда любую разработку, читающую мысли.

— Я очень хорошо осведомлен о вашей планете, — бесстрашно улыбнулся Гор Дон. — Поэтому я здесь.

— Но у аппарата есть лицензия и паспорт? — Нэнси воинственно выпрямила спину.

— Нет. Туртур может изготовить в секунду любой задуманный документ. Так что не вижу необходимости.

— Не обижайтесь, Гор Дон, — снова сказала Нэнси, глядя ему прямо в глаза, и как мне казалось, немножечко испепеляя взглядом. — Все это кажется мне крайне безответственным!

— Что вы? Я и не думаю обижаться. Я просто не умею. Это для вас безответственно. А для нас — жизненно необходимо.

— Что вы имеете в виду? — вмешался Бэнки. Он нервничал как дикий дюк в брачный переод, разве что ногти не грыз.

— Нам важно понять, как вы придумываете новые объекты. Пока я видел только существующие визуализации. Но уверен, вы можете создавать с нуля. Это ведь особенности вашей расы.

— Ха!!! — заржал я и откинулся на кресле. — Можешь не сомневаться, приятель! Да если мы включим воображение по полной, тут начнется сто тринадцатый сезон Звездных войн.

— Я видел ваши фильмы. Впечатляет! Учитывая то, что это все придумано...

— Есть столько существующего творческого материала. Зачем же вам понадобился туртур? — удивленно спросила Нэнси.

— Чтобы увидеть то, что у вас в голове, — наивно объяснил инопланетянин.

Наступила неловкая тишина.

— Только этого нам не хватало! — пробурчал Бэнки, положил ногу на ногу и принялся с отсутствующим видом разглядывать угол приемной.

— Погоди, Бэн, — внутренний Океан Нэнси перегревался от скорости обработки информации. — Мы, конечно, пока не заявим. Шефа нет и все такое. Репутация наша треснет. Но... надо сначала испытать прибор.

— О да! — сыронизировал Бэнки. — Испытать! На всю катушку воображения.

Гордон, наивно решивший, что ему удастся воспользоваться волшебной штукой еще раз, подошел к стеклянному сооружению. Он раскрыл футляр, провел рукой по туртуру, и этот момент датчики дверей пикнули, а через мгновение в коридоре Люшера послышалось отчаянное постукивание тормозящих по пластиковому покрытию скайботов.

— Она нам весь пол испортит, — мрачно констатировал Бэнки.

Алекс влетела в приемную, стаскивая на ходу огромный шлем.

— Привет, ребята! Слушайте, я там видела парад в городе. Люди идут по улице прямо ногами, несут шары и всякие призывы.

— К чему призывают? — автоматически спросил я.

— По-моему, к ограничению экспансии.

— Которой? — снова спросил я.

— Не знаю, — по-детски пожала плечами Алекс. — Экспансии как таковой.

Я заржал и осекся.

— Погоди, Эмиль! — горячо и увлеченно продолжала Алекс. — Там был такой красивый дирижабль... Ну, очень прикольный.

— Алекс! — немножко стальным голосом вступила Нэнси.

— Секунду, Нэн, — перебила Алекс. — Я потеряю идею. Так вот...

Алекс стояла в своем комбинезоне для полетов, восторженно размахивая руками. Волосы растрепались, щеки раскраснелись.

— Там такая штуковина в небе. Огромная, как планетарный катер. Похожа на кузнечика-переростка. Тело кузнечика — прозрачные капсулы, в капсулах сидят люди. Все прозрачное и они плывут по воле ветра. — Алекс, не замолкая ни на секунду, положила шлем на стол, чтоб он не мешал ей жестикулировать. — Здорово придумано, в общем. Но у меня появилась другая идея. Эм! А вот если бы мы с тобой нарисовали кита, тоже прозрачного, как желе, а внутри были бы рыбы. Он бы мог лететь, а рыбы плавать в нем, так в аквариуме. Пусть тоже дирижабль. Хотя лучше бы это был настоящий живой летающий кит.

В лаборатории что-то плюхнуло. Скорее всего, свалилась гололампа. Но мою девушку так просто с мысли не сбить.

— А еще можно... Эм, да послушай ты, чтобы целая вереница от большого до маленького. Смотрелось бы очень стильно.

Алекс не договорила.

Раздался грохот падающих установок. Мы кинулись к дверям, но те уже сами разъехались на датчиках. Оттуда, из недр нашей любимой лаборатории, в широкий дверной проем выплыл кит. Настоящий, здоровенный кит, похожий на тех, что я нарисовал под потолком марсианского космопорта пару месяцев назад. Только живой и прозрачный. Летающий кит был синий, да к тому же такой огромный, что едва пролез в двери. Его резиновое тело застряло между стен, тогда чудище изменило форму и потянулось по коридору длинной кишкой, сшибая боками таблички Люшера.

Я увидел его левый глаз. Живой, глупый, даже немного грустный глаз.

Рыбы, разноцветные, как карпы в японских фонтанах, испуганными стайками носились внутри него.

Наружные кристаллические двери больше лабораторных. Кит толкнулся в них носом, словно знал, как попасть на свободу. Двери раскрылись, позвякивая аварийкой. Общий компьютер тоже что-то натужно пискнул, из кармана доставки в приемной выпал чей-то идентификационный номер, Байрон догадался и захлопнул свой прибор, Нэнси открыла верхнюю пуговицу костюма, я допил залпом виски, и только Бэнки замер посреди коридора с открытом ртом.

Кит выплыл из внешних дверей за стороны оранжереи нашей студии, что находилась на уровне одиннадцатого этажа, и полетел, неуклюже покачиваясь между домами, набирая высоту, прямо в послеполуденное Пражское небо.

Мы все бросились посмотреть его полет. А Алекс, нахлобучив на голову шлем, вспорхнула на скайботах следом за ним. Я видел ее юркую фигуру, кружащую возле гиганта. Ей трудно было расстаться с визуализацией своей фантазии.

— Это нам не забудется... — проговорил Бэнки, складывая на груди руки. — Никогда!

Вот теперь, когда Нэнси во всем убедилась сама, она вернулась в приемную, спокойно налила себе чаю и повернулась к Байрону. Мы все повернулись к Байрону.

Он улыбался. Ясно было, что он совершенно не понимает абсурдности происходящего. Так же, как не понимает всей опасности данного прибора.

— Выключи его, — приказал Бэнки, — и больше не включай!

— Я выключил, — кивнул Гор Дон.

— Он ведь исчезнет, да? — спросил я. — Кит?

— Нет, — ответил инопланетянин. — Не думаю. Он получился настоящий. Будь он голо, он не посбивал бы таблички. Да и датчики...

— Двухвостая комета! — взревел я. — Почему он настоящий? Одежда же исчезала!

— Тогда ты представил голограммы, вот и появлялись голограммы, — объяснил Гор Дон. — Но твоя девушка придумала настоящего кита. Причем летающего, прозрачного и при этом живого. Не представляю, как ей это удалось! Так легко, буквально на ходу...

Только теперь, оправившись от шока, я сумел заметить, что Байрон доволен, как тысяча слонов. Он мягко улыбался и щурился в небо, туда, где затерялся новый питомец моей неугомонной Алекс.

— Эмиль,— стажер впервые обратился ко мне по имени. — А какого он цвета, этот кит? Было бы интересно узнать...

(продолжение следует по мере написания)