Самая читающая страна в мире

Полвека назад Советский Союз называли «самая читающая страна в мире». Я сомневаюсь, что это буквально так и было. А если было, то с оговорками: по темпам роста, в кой-то момент времени, по изданию сочинений классиков марксизма-ленинизма. В принципе читали бумажных книг довольно много, других же не было. И они (наиболее популярные) были в дефиците, как много чего остального.

Но вообще-то уже тогда русский язык, на котором я тут пишу, был не самым распространенным в мире. Китайцев с индусами было больше, они, правда, у нас считались дикими, что на самом деле не совсем так. Англоязычный мир уже тогда был больше русскоязычного, а книжная индустрия лучше развита. То же самое с книгоизданием на испанском, португальском, французском и немецком языках.

Потом Советский Союз развалился, и вместе с ним развалилась индустрия книгоиздания и распространения. Разваливаясь, она перестраивалась, и даже отчасти развивалась, но сколько там было развития а сколько деградации – трудно сказать. Это я так деликатно выражаюсь, второго - конечно больше.

Наконец руководящие товарищи решили прекратить веселый полет в бездну с помощью прочных скреп. Это многим не понравилось, потому что катящихся - качение вниз расслабляет, а в наблюдающих со стороны - вселяет определенные надежды, по поводу освобождающегося места.

Далеко не всем пишущим писателям удалось интегрироваться в эти процессы противуборства с выгодой для себя. В основном устраивались писатели разговаривающие. Первое время после развала называться писателем еще было престижно, помню, какой-то смазливый мужик долгое время брал интервью у тогдашнего мэра Москвы Юрия Лужкова на третьей кнопке телеящика… Один из пресс-секретарей Ельцина был типа писатель, я как-то раз купил его книжку, читать было невозможно (не Медведева и не Вощанова имею в виду). Постепенно и это быльем поросло. В стане оппозиции (действующей российской власти) подвизаются другие: Быков, Улицкая, а так же последняя наша нобелевская лауреатка по фамилии Алексиевич со своим «неженским лицом». А тут еще общемировые экономические кризисы. 2008-й в книгоиздании, как говорят, аукнулся в 2011-м. Ну куды бедному писателю податься!

Это я к тому говорю, что со времен Даниэля Дефо писатель прилеплялся к сильным мира сего, к некой идеологии. Не все же, как Лев Толстой и Рон Хаббард придумывают свою. То есть, конечно, многим хочется, но не у всех получается.

Сейчас наша литература продолжает свой сложный путь «схода-развала», разрушения-созидания. Она произрастает за счет фанфиков, разрушаясь в части бумажных книг, в особенности наиболее серьезных и умных, которые как-то скукоживаются и глупеют. В общем, конец света и есть.

Лично я ничего не имею против фанфиков, ведь весь жанр фентези возник как фанфик Джону Р.Р. Толкину. Я так же с почтением отношусь к литературе серьезной, отобранной серьезными икспердами в этой области. В не зависимости от того какая литература: серьезная или не очень, она должна быть интересной. Все стальное – чепуха.

Где-то когда-то я читал, кажется у Грема Грина, про то, что однажды последний священник прочтет последнюю мессу в пустом храме. И то же самое может случится с последним серьезным писателем, который, не исключено, что заслужил нобеля по литре, чисто теоретически, да кто же ему даст, ведь про него никто не знает и знать не хочет.

И это на самом деле еще оптимистический вариант развития событий. Есть и пессимистический, при котором человечество, проходя сквозь очередной «бутылочное горлышко», не удосужится захватить с собой хоть что-то напоминающее литературу.

Источник