Старый (Ему ровно полгода) и несколько наивный рассказ

Я бежал.

Теплый воздух проходил сквозь моё тело, полностью растворяя меня в весне.

Вдох-шаг.

Вдоль обочины мелькали прямые и невероятно одинаковые берёзы.

Выдох-ещё один

Дорога упиралась в самый горизонт.

Снова и снова.

Ярко-оранжевый от вездесущего освещения рассвета пейзаж радовал глаз, но начинал давить на нервы.

Раз за разом.

-Долго нам ещё бежать?

-Ещё чуть-чуть- ответила бегущая возле меня красивая девушка.

Вдох-шаг.

Растрёпанные темные волосы, блестящая серёжка и темно-синие, как бушующий океан, глаза приковывали к себе взгляд, но смотреть нужно было только вперёд.

Выдох-ещё один.

Её лицо выглядело уставшим, однако мешки и синяки под глазами только придавали ей невероятного обаяния.

Колесо Сансары снова дало свой оборот.

Упасть на асфальт после того, как пробежал десять километров, абсолютно не хотелось.

Почему ещё никто не додумался присоеденить к этой карусели жизни динамо-машину? Это решило бы множество проблем человечества. Глобальное потепление, загрязнения воды, почвы и воздуха пойдут лесом, если человечество обуздает такой резервуар чистой энергии, как сама жизнь. Хватит просто смотреть на скучный мультик одинаковых берёз, убери три километра леса, сожги его к чертям, чтобы полетели искры беспокойных углей. Станцуй на них нижний брейк. Страдай и радуйся. Будь хэдлайнером этого бесконечного фестиваля жизни, смерти и жизни...

Очередной порыв теплого ветра охладил мои мысли. Он принес мне не только спокойствие, но и заветные слова той девушки

-Радуйся, мы почти на месте.

Картина, раскрывшаяся вокруг не напоминала рай, теплый край или ещё что-нибудь, что стоило бы бега на десять километров. Мы стояли на пологом берегу какой-то речки, худой и несчастной, как жертва домашнего насилия. Её берега покрывала только старая, жёлтая трава и разруха. Разруха, которой здесь не место. Бетонные конструкции, оголившие копья арматур, бесформенные ржавые куски металла, и маленький темный дом у самой воды, выглядящий, как первый космонавт, ступивший на поверхность вымершего миллионы лет назад Марса.

-Нам вниз. Только будь, пожалуйста, осторожнее, я очень волнуюсь.-сказала мне девушка.

В искренность её слов хотелось верить. Не столько потому что боишься упасть или тешишь себя надеждой, что ты хоть кому-то нужен, а потому что эти слова были сказаны с любовью, не присущей человеку, которого знаешь меньше суток.

Девушка схватилась за какой-то кусок железа, и начала спускаться. Я подождал немного и посмотрел вниз. Было невысоко, но страшно.

Я слегка повысил голос и сказал:

-Не думаю, что это удачный момент, но всё же. Как тебя зовут?

-Лиза.

"На человека, с таким хорошим именем не жалко и упасть"-подумал я и начал спускаться.

Металл оставлял на моих руках свои ржавые оранжевые поцелуи такого же цвета, как затянувшийся рассвет. Снизу послышался глухой удар и частые хлопки, видимо Лиза уже спустилась и начала отряхивать свои руки от небес. Спустя некоторое время спустился и я.

Мы отправились к дому. Я почувствовал, как с каждым шагом, к моим ногам подступает холодная вода, затекавшая в мои поношенные кеды, которые начали темнеть прямо на глазах. Чтобы не замёрзнуть от хлюпанья, я согнул пальцы на ногах.

Краем глаза я заметил, что Лиза идёт в туфлях на каблуках. Она спокойно пробежала десять километров на такой обуви! Удивительно. Видимо, для неё подобные приключения не в новинку.

Мы подошли к дому и без стука вошли. Внутри была одна единственная комната, с тремя стульями и столом, на котором сидел дед лет сорока, что-то вырезающий из кости. Абсолютно идеальные и одинаковые фигурки из костей стояли повсюду, большинство из них сложно было рассмотреть из-за огромного слоя пыли. Дед явно был чем-то недоволен.

-Здравствуйте, можно я войду.

-Можно Машку за ляжку, -буркнул дед и продолжил колупаться в костях.

Лиза села на один из стульев, положив руки на колени. Я переставил оставшуюся коцанную табуретку поближе к ней. Дед явно начал нервничать.

-Меня зовут Руслан

-Антон. Ноев

Повисла неловкая тишина.

-Чем ты хоть занимаешься, Русик?

Меня передёрнуло от такого ужасного обращения к себе.

-Я поэт

-Понаражали тунеядцев, понимаешь ли. Поэт... Только воздух сотрясать и умеешь. Ладно раньше. Там были настоящие люди, настоящие слова. Люди о жизни говорили.

-А сейчас?!

-А сейчас все ищут что-то в чем-то, а ничего нет. И не было!-он ударил по столу, от чего одна из фигурок упала.

-Я понимаю, иногда хочется, чтобы с силой брошенный мяч прошел сквозь стену, или прогулка по лесу кончилась большим приключением, в котором ты победишь древнее зло...

-Жизнь это проза, в ней нет ни драконов, ни чудес. Есть только Бог который может влиять на наши жизни. Но в нем нет ничего волшебного, он просто за гранью нашего понимания.

-А по вам не скажешь, что вы верующий

-А я и не верующий. Я знающий.- его рука дрогнула, небольшая царапина прошла вдоль фигурки.

-Но нель...

-Хватит с меня разговоров. Принеси мне новую кость.

-Где я её возьму?!

-На улице.

Я встал и вышел на улицу. Не знаю, как я это не заметил, когда шёл сюда, но абсолютно весь берег был усыпан костями. Прямо у порога лежала маленький скелет детской руки, бывший её владелец носил радужные часы, которые сейчас находились на его запястье. Их покрывала паутина трещин, а сами они давно перестали идти. На предплечье можно было заметить кусок зелёной ткани, которая видимо, в прошлом была футболкой. Я долго противился, но в итоге взял эту руку и отнес её деду.

У Лизы на глазах появились слёзы, глаза сверкнули молнией ненависти. Я снова сел возле неё. Дед выбрал самую толстую кость и начал ковырять её ножом. Лиза вцепилась мне в руку, и уткнулась в неё лицом, я не видел её, но было ясно, что она сдерживается, чтобы не зарыдать. Я отодвинулся от неё, после чего она уткнулась в свои ладони и заплакала.

Я закрыл глаза, но почувствовал жжение в своей груди.

-ПОШЁЛ ТЫ НАХУЙ, АНТОНИО

Я вскочил с табуретки, взял её и со всей дури ударил по куче фигурок на столе. Осколки костей шрапнелью разлетелись по всей комнате. Стол громко треснул.

Я схватил Лизу за руку и побежал. Не знаю куда, не знаю зачем. Возможно, я хотел почувствовать теплый ветер на лице, возможно я хотел раствориться в весне.

Главное, что я победил древнее зло.

По крайней мере в себе и своей подруге.