Паяцы

Вы наверняка слышали эту бредятину, что якобы «мир приходит к нам таким, каким мы готовы его принимать». Некоторые из вас наверняка ещё и верят в подобную чушь. А чушь и есть: когда Вселенная собирается упасть на чью-то голову, она в неё не заглядывает. И уж точно не записывает чужие пожелания в духе «хочу, чтобы всё было и ничего за это не было».

Вот и Лёха Кострыкин из Белебеевки уверенно считал, что существует лишь объективная реальность, данная нам в ощущениях. Даже если перед этим хорошенько выпить. Даже если одному. И когда в дверь его покосившейся халупы постучали, пожелал нарушителям спокойствия сдохнуть в муках. Громко и вслух.

Стук повторился. Лёха открыл. На пороге стояли зелёные человечки, настаивающие на первом межпланетном контакте. Хозяин поднял бровь и без затей пальнул в переднего из «Сайги».

Потому что инопланетян не бывает, и это научный факт. А если мерещится нечто зелёное и невысокое — оно не к добру. Лучше перебдеть.

Утром Лёха к своему ужасу обнаружил, что за дверью лежит не брат по разуму, а сестра по биологическому виду. С красивым абстрактно-бурым принтом на светлой толстовке — там, куда попала пуля из охотничьего карабина. Из зелёного в незнакомой, но выглядящей по-городскому девице наличествовали только глаза. Крепко удивлённые и до сих пор открытые.

Первым порывом Лёхи было схватиться за «пузырь» и смыть наваждение. Вторым — взяться за лопату и вспомнить, в какую сторону от хаты раньше находился огород; земля-то там всяко помягче. Третьим — и победившим — движением души похмельный стрелок оказался направлен к дешёвой старенькой мобилке. То ли не до конца растворённая в этаноле совесть, то ли искреннее недоумение заставили набрать «сто два». И живописать.

Сельский участковый на роль «волка позорного» не годился. Ему всё никак не удавалось отлепить бровь от козырька фуражки. Он знал Лёху, он знал «Сайгу», которую хозяин всё не сподабливался пропить, но он не знал девушку. От истории про человечков отмахнулись оба. Ну правда, откуда в Белебеевке взяться разуму, да ещё и инопланетному?

В итоге, скрепя сердце, пришлось звонить в район. Оттуда едва ли не раньше, чем телефон сыграл «отбой», насыпался следователь, юркий и сладострастный, словно хорёк у открытой двери в курятник. Лёху красиво «приняли», криминалисты рысцой забегали по периметру, расширяя круги. Выходило всё интереснее и интереснее.

Оказывается, покойница действительно понаехала. У бабы Тоси с дальнего конца села, что ближе к реке, в городе обнаружилась внезапная родня. Что ещё внезапнее, родня оказалась воспитанной в традициях — и прислала к захворавшей старушке внучатую племянницу. Ну там, в магазин, в аптеку, врача вызвать, с ложечки покормить. Обо всём этом следователю поведали бдительные информаторы с лавочки возле сельпо, сами не сильно моложе бабы Тоси. Дальше начинались умопостроения на основе нарытых фактов.

Девушка приехала одна. Хоть и заботливая, и бдительная, но в обществе старушки она довольно быстро заскучала. Из остальной молодёжи, к слову, в Белебеевке имелся только телок Амвросий, нагулянный единственной коровой директора сельпо неизвестно где. Так что большую часть времени, не уходившего на хлопоты по дому либо вокруг больной, гостья тратила привычно: уткнувшись в смартфон.

В роковую ночь коварный китайпром работать отказался. Бабе Тосе буквально в тот же момент приключилось худо, и перепуганная девушка рванула за помощью. Привычные ложиться рано деревенские повыключали электричество везде. Маяком в ночи выступали только окна у принимавшего внутренние спиртовые ванны Лёхи. Подобно бабочке, жертва обстоятельств порхнула туда, где светило… А потом все стало скучно и банально.

Стрелку тоже светило: «по неосторожности», но с отягчающими. Во-первых, в пьяном виде. Во-вторых, баба Тося не дождалась помощи и приказала не следовать своему примеру. В-третьих, у застреленной девицы остался малолетний сын — плод бурных студенческих загулов. Родня, конечно, не планировала бросать одного из своих, но сирота есть сирота. Заслушивая всю эту прелесть в камере «предвариловки», Лёха яростно мучался совестью и многодневным абстинентным синдромом.

Потом вообще стартовал марафон локального сюрреализма. Якобы трасологическая экспертиза установила, что из того же ствола парой месяцев ранее кто-то положил банду браконьеров — правда, уже в другом районе. Что в подвале Лёхиной берлоги, куда тот вроде как не забирался уже год или два, обнаружили несколько тюков пушнины вперемежку с брикетами афганского опия-сырца. Что на криминальных форумах даркнета Лёху знают под агноменом «Охотник» и дают за живого в два раза больше, чем за мёртвого; пыточный арсенал у наркокартелей не простаивал. В сторону райотдела полиции, где на камеру с внезапно опасной личностью уже начинали коситься, наперегонки спешили хищники покрупнее: ФСБ, ГНК и Интерпол.

Так что однажды утром дверь с окошком отворилась. В проёме толкались следователь, участковый и несколько граждан в штатском. Лёха, кристально трезвый и весь словно просветлённый от неизбежности, сел на шконке. Ему нашлось что послушать.

Тело убитой исчезло из морга. Просто пропало, будто растворилось в затхлой атмосфере холодильной камеры. Более того, выяснилось, что никакой внучатой племянницы у бабы Тоси никогда не существовало. Имелся внук мужского пола, но он здоровьем бабушки не интересовался. К слову, не потому что был дурно воспитан, а потому что рекомая баба Тося померла уже лет пять как. А домик её, тот, что у речки, подмыло ещё прошлой весной — и так паводком и унесло.

Более того, повторная проверка Лёхиной «Сайги» показала, что из неё никто ни в кого не стрелял. Люк в подвал, придавленный насквозь ржавой щеколдой, еле открылся. Крайне подозрительные банки солений, закатанные ещё в прошлом веке, никак не желали походить на меха и наркотики. В интернете же про Лёху не нашлось даже странички в соцсетях.

Виновато и смущённо косясь друг на друга, служивая публика ещё немного попереминалась и по одному покинула камеру. Ближе к ночи же, когда уставшего от впечатлений сидельца начало клонить в сон, прямо напротив нар материализовалась покойница. Бледная, недвижимая, больше похожая на уляпаный кетчупом манекен, чем на человека с дырой в груди. Она сделала шаг вперёд, и Лёха обречённо зажмурился.

Глаза открыть заставил знакомый зелёный человечек. Он отхлестал сокамерника по щекам, а когда тот отвесил челюсть, выдал саечку за испуг. Потом заявил, что хорошую шутку надо уметь вовремя закруглить, показал рассвирепевшему Лёхе нос — и с негромким «чпоком» дезинтегрировался.

Говорят, после того, как Лёху за отсутствием состава преступления отпустили, тот завязал насухо. Устроился помощником лесника, помогает гонять браконьеров — уже взаправду. Накопил на телескоп и в свободное время ночами прилипает к окуляру, всё пытаясь что-то разглядеть в бездонном колодце неба.

Только мы к нему больше не прилетим. Шутки шутками, а желать гостям смерти и палить по ним из ружья невежливо. Даже если гости кажутся тебе всего лишь игрой воображения, а не реальностью, данной нам в ощущениях.