Цитата и вопрос.

"- Когда мне было лет семь, к матери стал с соседней фермы мужик подкатывать. Хозяйский второй сын. Дед тоже стал намекать, что мол, пора уже и жизнь как-то устраивать и кусок у семьи не отбирать. Там кроме матери еще пятеро детей было. Хоть и взрослые уже, но все равно. А там еще год плохой был, неурожайный. Сосватали мать да и все. Жизнь, конечно, другая началась. Мужика этого Хасло звали. Отчим он, получается, мой. И мать бил и меня. Хрен знает за что. А я хоть и большой был для своих лет, но такой, в общем, мамкин сынок.

- Вот уж не подумал бы никогда, - поразился Шарон. Худой пожал плечами.

- Ну вот так вот. В общем, один раз он мать так стукнул, что она без чувств упала. А я возьми, да и ударь его лошадкой такой деревянной. За мамку заступился вроде как. Ну что я там дал, семи-восьми лет-то? Ну он мне и шибанул. Я башкой приложился и вроде как сознание потерял. А в себя пришел, маменьки-дорогие! Кругом кровища, отчим без башки валяется, да и вообще, что от чего у него оторвано уже и не поймешь.

Он жутковато хохотнул.

- Мать в чувство привел, она как увидала, кричать начала. Хорошо хоть тогда рядом никого не было, у нас дом чуть в стороне стоял. В общем поняла она, что со мной что-то не так. Да и я понял.

- Мда... - только и сказал Син.

- Угу, - Худой наклонился, подобрал с земли какую-то веточку, сломал ее, понюхал зачем-то обломки и выбросил на дорогу.

- Объяснить она ничего не могла, не знала ничего. Почему я такой и от чего. Быстро собрала узелок, вещи какие-то, деньги. И велела бежать. Беги мол к дядьке отца в Восточную столицу. Он тебя в жизни пристроит.

Шарон представил, как маленькому мальчику, одному, добираться из глухого барсучьего угла в Восточную столицу. Да еще в такой ситуации. Тяжело, наверное.

- А ты?

- А я и побежал. Со мной она бежать не могла. Думала, как-то объясниться, ну или что на ней все бы выместили.

- Что с ней стало? - спросил помрачневший Шарон.

- Убили, - тихим спокойным голосом ответил Худой. - Через день и убили. То ли специально, то ли переусердствовали. Пытались дознаться, что, мол, и как, и где я.

- А власти?

Худой зло ощерился.

- Там же дикий край совсем. По крайней мере был. Списать такое можно, хоть на волков, хоть на дикарей каких или разбойников. К куперам никто не обращался. Дед вскоре после этого помер, а наследники там как-то между собой договорились.

- Ясно, - трубка у Шарона потухла и он принялся вновь ее раскуривать.

Худой замолчал, несколько раз затянулся, смачно высморкался в сторону и вытер о штаны пальцы.

- Дошел до отцова дядьки, правда потрепало меня по дороге, но дошел. Тот как-то принял, можно сказать признал. Но жил не так чтобы хорошо, и сам болел, и зарабатывал немного. В общем я у него отогрелся, отъелся, да и отправил он меня в военное училище. Такое, с отделением для сирот. Что я без матери остался, он узнал через пару недель после ее смерти. Ну а дальше все по накатанной. Как-нибудь расскажу, если интересно будет. А сейчас действительно надо умыться, да и дальше думать, что делать.

- Ну давай, конечно, - Шарон поднялся.

- А с семьей отчима-то что? - вдруг спросил он, заранее опасаясь услышать ответ.

- Да разве я скажу, - Худой улыбнулся своей жутковатой улыбочкой. - Но на могилу матери я съездил один раз, после выпуска из училища. "

Вопрос мне тут задали, "что вообще произошло?" Ну и потом, отдельно, про  семью отчима. Что с ними?  Даже не знаю, что отвечать:))
Попутно еще думаю, стоит ли в продолжении открывать предысторию Шарона.