Пишу. А чем спасаетесь вы?

Привет, читатели и писатели. Не буду здесь изворачиваться, пытаясь выбрать самый удобный и привлекательный читателю слог, а выложу все, как на духу. Пишу я давно и много. И, сейчас думаю, каждый автор в тот или другой момент времени приходил к мысли, что достаточно писать хорошо, достаточно стараться и вкладывать в свои строки душу, чтобы нашлись читатели, которые понесут знакомым весть о появлении нового автора и станут рассказывать о книгах, зажженные искрой пламенного слога. Теперь вот искренне сомневаюсь, что такому подходу в нашем мире осталось какое-то место.

Впрочем, много есть поводов для сомнений. Может, книги мои не настолько хороши? Это вполне разумное объяснение. Да и каждое новое произведение лично мне кажется шедевром лишь до тех пор, пока не закончено. Стоит его опубликовать, выждать еще хотя бы пару недель, как в голове невольно рождаются и начинают бродить сомнения. И сюжет-то не очень вышел. Надо было динамики добавить. А вот там эпизод лишний, да и вот этот персонаж какой-то уж очень нелепый/карикатурный/клишированный, и стоило ли вообще его добавлять?.. А затем похмельной тяжестью отзывается брожение этих мыслей, вынуждая каждый раз сомневаться, нужен ли вообще миру такой писатель.

Не знаю, как бывает у других. Знаю лишь, что спасает от этого литературного похмелья только новая книга и внезапно чувственный отзыв читателя. Для меня литература - не просто способ побаловать себя завоеванным достижением и рассказать друзьям о написанной книге, для меня это и есть жизнь, как бы напыщенно и громко такое заявление ни звучало.

Именно жизнь, и никак иначе. Мне не нравится простота современного кинематографа, сосредоточившегося на внешней привлекательности картинки или чудных завихрениях псевдофилософского сюжета. Мне нравится, когда текст (а или даже киношный диалог, а равно и песня) написан легко и просто, когда редкие слова, заботливо подобранные автором, читаются так, что смысл их уже расшифровывается в предложении, когда произведение, - к какому бы жанру и виду оно ни относилось, - написано таким образом, что его способен понять тринадцатилетний ребенок, но которое в то же время с удовольствием и восхищением будет читать искушенный знаток Ницше, Гессе и Успенского. И в мире я искренне не могу найти хоть что-нибудь интересное настолько же, насколько увлекательным мне представляется сам процесс создания новой истории.

Я пишу, потому что другого выхода для себя не нашел. Именно благодаря этому увлечению я бросил пить, наладил режим и стал заниматься спортом, как бы странно ни звучало. Мне нравится переживать выдуманные самим же собой истории и события, наблюдать за тем, как персонажи борются за свою жизнь или отстаивают идеалы. Мне нравится столкнуть их с таким испытаниями, которые выдуманные, но живые в моих глазах персонажи попросту неспособны преодолеть. Мне нравится ударами художественной судьбы, вверенной в мои пальцы, уничтожить в них всякую надежду на спасение, толкнуть на грань отчаяния и наблюдать, как они, преодолевая себя, изменяясь, чтобы выжить, чтобы все-таки отстоять свое право жить в уме читателя, выкарабкиваются из самой глубокой пропасти отчаяния.

Хотя, я еще, пожалуй, не сумел написать такого персонажа, который бы оказался настолько близок к провалу, чтобы и у меня самого не осталось ни капли веры в то, что выкарабкаться он не сумеет. И все же, мои книги нравятся кому-то, нравятся людям незнакомым, которым незачем врать, незачем успокаивать меня ободрительными речами, не желая обидеть. Так я набирал первых читателей, сам оказавшись на краю той пропасти, в которую так старательно направляю персонажей своих книг. Я писал незнакомцам, предлагая им ознакомиться с моими произведениями, и кто-то соглашался, поддерживая во мне желание продолжать работать.

Это спасает. Книги дают мне повод жить в мире, не опускаясь до низменных удовольствий, не утопая на дне глубокой пивной кружки или еще более глубокой водочной рюмки. Все, что мне нужно для счастья - мои книги и возможность их писать. И я все еще верю, что достаточно стараться. Каждый день я пишу столько, сколько могу, каждый день растрачиваю на это силы, не оставляя ни капли на то, чтобы заниматься пиаром и рассказывать всем и каждому о том, что готово и ждет прочтения новая история. Иначе и нельзя. Мне уж точно. Я не настолько хорош. Никогда не был тем человеком, про которого говорят "далеко пойдет". Скорее, мое будущее вызывало опасения у неравнодушных ко мне людей. Мне нужно писать больше, как можно больше, чтобы следующая книга была лучше, чтобы однажды написать-таки произведение, которое доставит удовольствие каждому, которое не будет направлено на узкую целевую аудиторию, которое с одинаковым интересом будут воспринимать и старики, и те, кому еще кажутся скучными прекрасные работы Достоевского, и кто еще не дорос до незабвенного чувства юмора Ильфа и Петрова.

Книги - мое спасение. И тем приятнее было первый раз услышать от друзей странную фразу "уже прямо как у настоящего писателя". Тем приятнее было получить от Эксмо ответ, а затем и получить свою первую публикацию в Eksmo digital, как бы ни была проста и невзрачна эта площадка, которую многие авторы ругают, вместо того, чтобы порадоваться такому развитию событий. Тем приятнее было потом читать отзывы уже незнакомых людей, писавших в личные сообщения, что история заиграла в их душе самой нежной и проникновенной мелодией, отозвавшейся и в чувствах, и в мыслях. Поэтому я пишу. Поэтому я пренебрегаю работой по продвижению, занимаясь ей лишь в редкие мгновения бодрости, и поэтому жду, когда мои книги будут настолько хороши, чтобы первый же прочитавший их человек немедленно бросился рассказывать друзьям о найденном в море литературы сокровище...

А чем спасаетесь вы?