О цензуре

Странные вещи со мной творятся. Никогда не любил сталинизм (особенно не могу простить Гумилева с Мандельштамом), а теперь – вместе со всей страной, насколько понимаю, – начал к сталинизму не в пример теплей относиться. То же самое с цензурой… 

Проследите за логическими умозаключениями и скажите, неправ ли я.

Итак, имеется пища телесная и пища духовная. Пища как таковая может быть качественной и некачественной. Некачественная отличается от качественной тем, что оказывает на организм вредное воздействие – иначе говоря, отравляет его.

Вопрос: следует ли запрещать пищу, которая отравляет организм? (Погодите орать – это лишь логические умозаключения, без привязки к способам и возможностям реализации). Повторяю: следует ли запрещать пищу, которая отравляет организм?

Ответа может быть только два: нет и да. 

«Нет» возможен на том основании, что человек сам знает, что его отравляет, а что не отравляет – соответственно, может потреблять все, что захочет. Этакий разумный и полноценный – проще говоря, дееспособный – человек.

Тем не менее не все так просто. 

Во-первых, пища оказывает на организм обратное воздействие, то есть способна вызывать привыкание, хотя объективно вредна. Типичный пример – наркотики. (Опять-таки погодите орать, что наркотики не пища. Я исхожу из того, что все, принимаемое внутрь организма, является пищей – искать другие примеры просто недосуг, так как можно сбиться с центральной мысли. Поэтому беру пример самый вопиющий). Итак, человек принимает наркотики и подсаживается на них. Нужно ли запрещать наркотики? Если вы ответите, что нужно, то логика требует установления цензуры на вредные произведения, потому что и наркотики, и некачественные произведения – вредная пища, не важно, телесная или духовная.

Во-вторых, имеются заведомо недееспособные люди: дети, а также лица с психическими отклонениями. Запрещать ли им принимать пищу, вредную для организма? Неужели кто-то ответит «нет, не запрещать»? Если таких не найдется, то на вопрос «следует ли запрещать пищу, которая отравляет организм?» возможет единственный ответ: «да, вредную пищу следует запрещать».

Запрет на потребление вредной духовной пищи – это и есть, между прочим, цензура.

Ну и последний момент, в качестве вишенки на торте. Межеумочный ответ на поставленный вопрос – это: «недееспособным лицам запрещать, дееспособным не запрещать». Отлично, рассмотрим, что сие означает при углубленном рассмотрении. 

Организм подсаживается на вредную пищу, в результате чего – не всегда, но часто – перестает себя контролировать. Так происходит при употреблении наркотиков, так происходит и при потреблении некачественной литературы – механизм совершенно идентичен. То, что организм становится зависим от вредного продукта, означает единственное: человек становится недееспособным – пусть не в общем плане, но в культурном.

В итоге приходим – напоминаю, путем строгих логических умозаключений – к понятию культурной (не)дееспособности, которое отличается от понятия общей (не)дееспособности. Культурно дееспособные граждане вправе потреблять любые культурные продукты, на том основании, что эти граждане достигли умственной зрелости и способны себя контролировать, тогда как для культурно недееспособных граждан должна быть задействована цензура. 

(А вот теперь можете орать по поводу того, кто будет цензурировать, и что мы такое неоднократно проходили, и о свободе слова что-нибудь прочувствованное добавьте, и проч. Впрочем, вы правы. По моим наблюдениям, цензура часто используется для обратного: потребители намеренно, с той или иной целью, накачиваются вредными веществами).

Итак, в случае культурной недееспособности потребителей цензура необходима. 

Однако, я намерен поставить вопрос еще шире. Насколько все человечество, в целом, дозрело до дееспособности? А вдруг эти вредные пищевые и культурные вбросы – нечто вроде прививки для выработки иммунитета? Если так, хотел бы я знать, кто выступает в роли медика и каковы его представления о прекрасном.