Знаки повсюду. Гвор

Ну, прямо у меня период знаков от мира ))) 

Пишу сейчас в Каменной Воде сцену с кхм... спойлер.... смертельной опасностью для второстепенного персонажа по имени Косын Гвора...

Все же взрослые, да? Все же понимают, зачем нужны второстепенные персонажи в эпическом повествовании, да? Никому же объяснять не надо, правильно? ;-)

И одновременно разговариваю по ВК с Лехой, перебираем связи на предмет взаимопомощи. Лёха упоминает знакомца с АТ - Михаила Рагимова. Иду на АТ, смотрю - Оп-па! А чегой это у меня нет подписки на этого заМУРчательного автора?! Интересно же! Книжки посмотрела, листанула. Глянула то, сё. Интересный автор должно быть! Подписываюсь, конечно же! Читаю его "просебяшку" и выясняю, что он - некая часть Гвора   Не верите - пройдите, подпишитесь и убедитесь )))  ну, подписалась и подписалась, да. НО! Тут же получаю от него взаимную подписку ) Иииии... 

Сижу и смотрю на такую изначально красивую сценку в Каменной Воде! Так красиво всё было задумано:  насмешка богов, эпическая погоня, зелёные лопухи, кровища струями, горестные лица друзей, склонившиеся, чтобы отдать последние почести погибшему жуткой жутью второстепенному, но такому мужественному и важному герою... Эпика! Читатель рыдает! Читатель собирает кулаки, чтобы герои покруче отомстили злодеям, за бедного Косынку! Вот! 

А теперь сижу и дыблю гриву лапами - после взаимной подписки убивать Косына Гвора даже как-то не с руки ) ЗНАК СВЫШЕ!  ️

А у вас такие знаки сваливаются на голову и меняют сюжет? ;-) 

Спойлер к КВ_только что из-под лап

Бежалось тяжело и муторно. Как в страшном сне – ногами перебираешь уже на предельной скорости, а чудится, что едва-едва шевелишься. И ещё – всё казалось, что внутренний компас сбоит и уже не соображаешь, куда тебя вынесет, когда закончится лес. Пока не кончались ни скальные колдобины, ни деревья, но под лопаткой ныло от предощущения будущего обрыва. 

Радовало, что впереди, ровно до него бежал-летел брадир. И, кажется, он-то как раз хорошо чуял, куда бежать. Будто натасканная собака, тянул бодро и ровно. Вперёд! На берег! Туда, где ещё можно было рассчитывать уйти. Туда, где оставались ладори и два десятка отменных бойцов. Туда… 

Рядом с ним, будто привязанный, бежал пожилой ладоринг. Как его там? Косынка! Бежал, шумно дыша и сплёвывая кровь с разбитого рта, но из рук не выпуская уже никчёмного, отстрелявшего своё, самострела и не теряя темпа. Уверенно шёл, как умеют люди привычные, полжизни отмахавшие пешими. 

На своих Макс почти не смотрел - некогда. Как там Ай? А чёрт его знает. Пару раз оглядывался – бежит. Нелепо размахивая руками, выпучив глаза и раззявив рот, как породистая афганская борзая. Как Каен? Да рядом летит. Легко вскидывая ногами, будто танцует, под несуществующую необременительную песенку. Остальные – свои и не очень - худо-бедно, но бежали тоже. Это радовало. Но чувство погони, дышащей в затылок, гнало и гнало вперёд. Нутро знало – ничто ещё не закончилось. Мир, как во времена опасности, становился подобен осколку стекла в ладони – на самых стыках, где жизнь и смерть играют в прятки, смазывается образ, расцвечивая и играя радужной плёнкой надежд и отчаяния. 

Лес оборвался внезапно. Широкой просекой от горизонта до горизонта. Вот только частым гребнем норовил переломать тебе на бегу кости и выколоть ветками глаза, и уже выкатил под ноги валы терновых кустарников, хлестнул по зрачкам ярым светом с небес и выпихнул в облака репейника. 

Бегущий первым брадир за что-то зацепился в дремучих лопухах и рухнул, подминая широкие зонтики листьев. С хрустом и брызгающим соком обнажились изломы в стеблях. Побитая зелень мягкой дорожкой пролегла за падающим кувырком ладорингом.  

- Клят тебя! – рявкнул в сердцах Сандр и стремительно поднялся. 

- Брадир! – вынырнул рядом Косын. 

Ладоринг досадливо махнул рукой и понятливый дядька легко прыгнул через лежащий под высокими листьями поваленный ствол и пошёл дальше первым. 

Макс, пробегая мимо брадира, мазнул взглядом. Сандр морщился, наминая локоть, но каких-то серьёзных травм явно не имел. Потому останавливаться Макс не стал- время дорого, а, как показывала жизнь, его физическая форма оставляла желать лучшего. Даже старичок Косын бегал лучше его! Вон как припустил вперёд, легко пошёл по высокой траве, так что…

Ветер в лицо ударил тугой тёплой волной. 

Невероятный! 

Макс сбился с шага, так в груди ударило. Хлебнул горячего – подавился! 

И тут же на плечи упали чьи-то тяжёлые руки. Рвануло назад, выбивая землю из-под ног!

От ужаса свело живот – неужто черномазые прошли всех и добрались до него?!

- Е-ма! – ухнул Макс и чуть не свалился. 

Но нет. Каен уверенно остановил, подхватил, повернул с себе лицом и поставил на ноги, всё так же твёрдо, необоримо, но почти нежно удерживая за плечи. 

- Стоять! – выдохнул юный самурай. 

И как-то так сказал, что мышцы закаменели – и захочешь, не шагнёшь. 

Что-то такое прозвучало в голосе… Равнодушном, отрешённом, едва-едва всколыхнутым долгим бегом, но оставшимся ровным и безучастным. И столь сильным, что даже шёпотом можно глушить танки… 

Макс сумасшедшими глазами зашарил по людям. Все здесь. Вон Ай несчастный, с лицом скорченным от боли и ужаса, вон южанин в своей рваной рубашонке, вон баба его, вот Сандр замер, как столб на распутье. И пёс тут. Замер, из пасти вывалил язык и смотрит недвижимо вперёд, куда-то туда, на просеку, откуда тихонько веет теплом… И только сейчас сообразил, что остановились все. И смотрят, смотрят замершими глазами вперёд, на единый для всех ужас, заставивший встать, ни взирая на погоню и смерть, дышащую в спины. 

И почуял, как задеревеневшей спине будто кто-то водит прицелом. 

В равнодушных серых глазах Каена мутной сизой плёнкой тянулось отражение леса…

Медленно, не торопясь умирать, обернулся. 

Ничего. 

Только Косын замер на бегу. Так, как невозможно.

На одной ноге, на самом носочке, вытягиваясь вверх в прыжке. И не сумев двинуться дальше. 

Застыл, будто внезапно, на бегу, остановили киноплёнку, показывая теперь вечно один и тот же слайд, вырезанный из движения человека. Серые громады деревьев через дорогу, просека с мягкой тонкой травкой по сухой земле и чёрная фигура человека, то ли стремящегося улететь, то ли падающего на землю. Будто его залили бесцветной эпоксидной смолой, и та тут же застыла, удерживая старого самрита в невообразимой позе, как мушку в янтаре. Время остановилось? Вещество изменилось? Что могло произойти? Пространственно-временной континуум обрушился к чертям собачьим?! Судя по застывшим от ужаса и боли лицам здешних знакомцев, они-то хорошо понимали, что случилось! 

И Косын понимал. 

Медленно, будто сражаясь с течением невидимого потока, он повернул голову и посмотрел на вставших на границе просеки людей. И такой жутью повеяло от его взгляда… Последней, самой страшной, мукой осознания своей смерти. 

Макс хотел завыть и закричать: - «Да что тут, ёпвашумедь, происходит?! Что с вашим миром не так?! Почему тут ломаются законы природы?!», - но выдохнуть смог только хриплое и сухое, карябающее по глотке:

- Что?

Но выпрашивать, вытряхая ответы из людей, не потребовалось. 

Каен почти на ухо шепнул ему шелестяще-равнодушное:

- Лодка Маргуса.

Макс потряс головой, вытряхая непонятное, и, наконец, заставил себя говорить:

- Каен! Что с ним?! Как его оттуда вытащить?

Юный самурай покосился настороженно, отвёл глаза и безучастно отозвался:

- Никак. Дорога уже закрыта.