Скопа, Эмиль и прочие совпадения

На днях мы с Анной Михалевской разговаривали о странных совпадениях, которые случаются во время или даже после работы над книгой — из тех, что заставляют в очередной раз задуматься: истории и их герои существуют где-то отдельно от нас, уже целые, готовые. И когда они хотят быть рассказанными и приходят к тебе, главное — не допустить серьёзных искажений.

Со мной ещё не бывало такого, чтобы у героя вдруг находился прототип, о котором автору ничего не известно. Но кое-что интересное вспоминается.

Например, Ирина Скопа почти насильно отобрала свою фамилию у персонажа из другой истории. Просто пришла и сказала: моё! И я тоже не представляла, чтобы она звалась как-то по-другому. А спустя какое-то время взялась читать о скопах, и выяснилось, что эти птицы часто тонут, хватая слишком большую рыбу — потому что не могут вовремя отказаться от своей жертвы и отпустить её. Получилось, что фамилия говорящая.

В другой раз — по мелочи, ради одного сравнения — забила в поисковик: «Едят ли хищные птицы внутренности рыб» (надеялась, что нет, но с чего бы такая разборчивость?) — и Google выдал:

Эмиль (как и в книге, в первые девять лет своей жизни) долго оставался без имени. Упрямился и отметал все варианты, которые я ему предлагала. Пока не попала в цель: вот, точно, оно — а через пару недель мне попался «Эмиль, или О воспитании» Ж.-Ж. Руссо. Ну, про последнего — с его верой в человека естественного и пессимизмом в отношении человека гражданского — все знают. А Эмилем он назвал своего воображаемого подопечного — правда, кажется, и сам предчувствовал, что его идеальная модель воспитания слишком уязвима для суровой действительности, и бедняге Эмилю придётся несладко.

Ещё одна «странность» вышла с Карной — названием города, в котором люди привыкли ощущать себя единым организмом и где есть свои нейроны, рецепторы, лейкоциты и чужеродные тела. Оно тоже само собой перекочевало из одного произведения в другое, а позже оказалось, что так звали древнеримскую богиню, ответственную за важнейшие органы человеческого тела, и с подсказки Анатолия Герасименко я узнала, что образовано это имя от слова «carne» — «плоть», «мясо». Тоже мелочь, но совпадение любопытное.

Кстати, тот роман, где были первая Карна и первая Скопа, я так и не написала — может, потому что там они были не к месту?

Буду рада, если поделитесь чем-нибудь подобным из своего опыта. Ведь наверняка что-то было :)