ПИСАТЕЛЬ ДНЯ. Виталий Валентинович Бианки (11 февраля 1894 — 10 июня 1959)

Писатель-натуралист. Фенолог, создатель «Лесной газеты», автор детских книг.

ЦИТАТЫ

Настоящий писатель по сути своей открыватель: он всегда открывает читателям новое.

Я всегда старался писать свои сказки и рассказы так, чтобы они были доступны и взрослым. А теперь понял, что всю жизнь писал и для взрослых, сохранивших в душе ребёнка.

Всё в детстве было для меня телесно и душевно. Всё — от человека до камня — обладало своим ароматом, цветом, голосом.

Отец рано начал брать меня с собой в лес. Он каждую травку, каждую птицу и зверюшку называл мне по имени, отечеству и фамилии. Учил меня узнавать птиц по виду, по голосу, по полёту, разыскивать самые скрытые гнёзда. Учил по тысяче примет находить тайно от человека живущих зверей.

Я люблю мир и всё то, что меня окружает. Я понимаю, что вокруг достаточно негатива, но он проходит сквозь меня. Я вижу только светлые, тёплые, добрые мгновения. И пусть всё живое наполняется этой положительной энергией — гостеприимная земля, кристально чистая вода, прекрасные растения, диковинные птицы. Тогда разум человека очистится от всего лишнего и чувство абсолютно счастья переполнит всё вокруг.

Сколько часов терпеливых провёл я

В лёгких шалашках из корабельных корзин,

Высохшей тины и веток, — птиц наблюдая,

Птицам невидимый!

Я написал «Лесную газету». Книга имела успех. Я тогда не думал об этом… Но и тогда, и теперь одна у меня была и осталась цель, одно желание, страстное, неудержимое: рассказывать, рассказывать, кричать, петь людям о радостях той жизни, которую они забывают, мимо которой проходят равнодушно, считая её чем-то лишним в своей жизни, выклюнувшейся из неё, как цыплёнок из яйца.

Вечная вражда между педагогами и писателями (художниками): педагоги учат видеть — и потом человек видит в живом и мёртвом только то, что его научили видеть, — а писатели (художники) учат смотреть — открывают глаза на мир, приучают рассматривать его. А обыватель («ученик») только глазеет на мир, — не смотрит и не видит: обычного мы не замечаем, только глазеем на него.

Я вёл запись местной лексики исподволь: записывал все случайно попадающиеся и ранее не слышанные мною слова, поговорки, обороты речи; сейчас делаю сводку их в виде словаря — картотечного каталога, где пытаюсь привести и корни этих слов, происхождение названий, целых выражений и т. д. Это — работа писателя: собирание необходимого ему лексического материала, фольклора и т. д. Записано у меня также и более трёхсот здешних частушек («долгих песен» и «песен под пляску», «припевок», «нескладиш», «считалок» и т. д.). Меня эта работа чрезвычайно увлекает, обогащая писательский багаж.

Наука убивает живое

Искусство воскрешает мёртвое

Живая и мёртвая вода

Во всех сказках, чтобы воскресить мёртвое, разрубленное на части тело человека, его спрыскивают сперва мёртвой водой (и разрубленные части тела срастаются, — но тело ещё мертвое), а потом живой водой — от неё человек воскресает, открывает глаза и произносит: долго же я спал!

Это — один из глубочайших сказочных (т. е. наиболее глубинных) образов.

Так художник сперва с циркулем в руках изучает анатомию (мёртвое, убитое тело), делает себе чертёж-план (части тела срастаются, но ещё мертвы) и потом, брызнув на мёртвый план живой водой своей фантазии, — воскрешает его, — воплощает в образ (иногда из глубины веков).

Есть слова-включатели и слова-рубильники. Включатели: щёлкнуло и сразу в комнате всё стало видно. Щёлк — и всё в комнате скрыла тьма. Рубильник: раз! — и во всём здании светло (слово — «любовь»); рраз! — и ничего нет, тьма (слово — «смерть»).

Писатель связан с миллионами тысячью в обычное время неощутимых нитей. Даже если он месяцами сидит, запершись в своей комнате. В эпоху резких общенародных событий он внезапно ощущает, что эти нити привязаны к тончайшим концам его нервов и что ими опутано всё его сердце и весь его мозг. В такие времена никакая «башня из слоновой кости» не создаёт для него условий, в которых он мог бы писать. Можно писать вальс «Шепот цветов» под грохот орудий, но невозможно писать в тиши, прислушиваясь к отдалённой канонаде. Это дело безнадёжное. И надо спешить туда, где люди умирают, побеждая или терпя поражение. Нити, натянувшись, влекут писателя туда.

Хоть небо упади на голову, — самое главное: остаться самим собой.

Когда-то — в предчувствии грядущего (войны) — я обещал тебе и другим друзьям:

Я буду петь о солнце в предсмертный час. И вот пою о солнце, хотя солнца нет, свет погас, холод и тьма. Пишу, — хотя перо валится из замерзающих пальцев. Пишу о радости творчества, весне, о солнце, о солнечном свете — о бессмертии.

Природа человеку не враг! Человек находил и находит в ней всё, что ему нужно для жизни. Не покорять её нужно, а понять, изучить, узнать, и она тогда сама откроет тебе свои кладовые и свои музеи. И первое, с чего надо начать, это перестать природу грабить. Да, да, грабить! У природы надо брать в долг. Срубил 1000 гектаров леса — столько же и посади.

Познавая природу, мы неизбежно познаём и себя.

***

Песочные часы

Струя течёт, не иссякая, —

Звеня, растёт гора живая,

Песчинкой каждою сверкая,

стремясь в зенит.

Звенит, звенит, —

И рухнула. И кто-то

Вверх дном перевернул сосуд.

Так наши дни текут, полны

Высокою заботой;

Умрём, — наследники встают.

И вспять течёт струя, сверкая.

Опять растёт гора живая,

Подняться в небо уповая. 

***

Слово Мастеру. Писатели о писательстве — список статей

***