"Орлиная гора"

https://author.today/work/14744

Полна площадь народа, застыли солдаты в оцеплении двумя рядами: чтобы не рванулись люди к помосту и чтобы досмотрели казнь до конца. Все уже готово, и осужденный стоит рядом с палачом. Митька чуть сбился, увидев: сегодня петля ждала парня немногим старше самого княжича. Серые, воробьиного цвета волосы колтуном падали на лицо, почти закрывая большой кровоподтек, разорванная по вороту рубаха открывала багровое, вспухшее плечо; темнели на штанах бурые пятна, окольцовывали щиколотки босых ног кровавые полосы. Парень чуть пошевелил спутанными руками, и Митька разглядел на рукаве нашивку: гильдия оружейников, подмастерье.

Капитан Жан высоко поднял лист, зачитывая приказ князя Дина:

– Ромон Даннел, подмастерье покойного ныне мастера Федера Гароха, обвиняется...

Парень поднял голову, отбросив с лица волосы; странная, слегка виноватая улыбка держалась на его губах. Палач глянул на пленника с симпатией: не выкаблучивается, готов покаяться; сообразил, дурачок, как глупо было портить оружие. Так вот кто виновник, понял Митька, вспомнив, как позавчера ругался капитан Жан, показывая ружья с лопнувшими пружинами. Князь пообещал, что непременно найдут мерзавца. Вот и нашли – Ромона Даннела. Как звали его обычно? Ромка? Редкое имя, быть может, будущая мать услышала его от заезжего купца, какие бывают в Кареле. Наверное, решила: с таким именем у сына будет больше удачи. А он взял и разменял ее на несколько ружей.

– Сказать что хочешь? – дружелюбно спросил палач. Приговор объявлен, казнь состоится обязательно. И все же есть право у палача обратиться к осужденному, ибо только от ловкости заплечных дел мастера зависит, будет ли смерть быстрой.

– Хочу, – улыбка еще больше стала виноватой. Подмастерье повернулся туда, где за зелеными мундирами колыхалась толпа. – Прощенья хочу попросить у вас, люди. Не много я успел, не придумал что похитрее, чтобы не стреляли из карельских ружей в солдат короля нашего.

Размахнулся коротко палач, ударил парня в лицо. Оружейник устоял, только сплюнул на доски кровавую слюну.

Ударили барабаны. И пока грохот их не перешел в сдержанный гул, Митька думал: что знает этот Ромон Даннел о короле и мятежниках? О торговых путях через Миллред и дань, выплачиваемую королю Ладдара Далиду? О портах Вольного союза и воинах Роддара? О двух путях Иллара – или через войну и расширение земель, или к централизации власти? Тут, в маленьком городишке, далеко от столицы. Скорее всего – очень мало. А о том, как отражается огонь в медной миске с яблоками, как вьется золотая нить в руках Анхелины, поблескивает игла в пальцах королевы и как серьезно умеет разговаривать Эдвин с маленьким княжичем – и вовсе ничего. Так почему же он так верен королю? Почему? Или это просто месть за сотни убитых в Кареле?

Обвисло тело на веревке. Замолчали барабаны, сменились приглушенным женским плачем. Добавилась к цене за новый, сильный Иллар еще одна смерть – шестнадцатилетнего Ромона Даннела, подмастерья оружейника из города Карель.