О прощении

Бабу Надю я не то, чтобы не любила, но не понимала точно.

Приходила она редко, всё ей не нравилось, бабушка с дедушкой суетились вокруг неё, а про меня забывали.

А ещё говорила она всегда коротко и непонятно.

Я привыкла, что мне всегда всё объясняют, а если и наругают за пакости, то всё равно не сердятся. А по моим ощущениям дедушкина мама сердилась всегда.

Но надолго она не задерживалась. И это радовало.

Однажды, не помню по какому поводу, дедушка сказал, что она мышей боится. 

А я то как раз не боялась. 

Охота на мышей была вещью простой, надо было забраться в чулан, где хранилась мука и корм для животных и прислушаться. Мышь находилась очень быстро. А поймать её было вовсе и не сложно, потому что в муке слишком быстро не побегаешь.

Узнав секрет бабы Нади, я выловила парочку мышей и посадила их в банку. Банку припрятала. Там они у меня и жили.

Когда баба Надя в очередной раз явилась в гости, я вытащила самую большую и жирную мышь и понесла хвастаться.

Сколько визгу было!

После этого баба Надя не появлялась очень долго. 

В день когда она пришла, мы с бабушкой пекли блины. Точнее бабушка пекла, а я мазала их растопленным маслом. 

А те что не получались съедала. Правда половина доставалась котам, которые сидели рядом со мной на лавочке и терпеливо следили за процессом.

Один кот белый, другой чёрный - оба раскормленые до размеров небольших собак. Они очень внимательно следили за тем, как бабушка наливает тесто на сковородки, как перекладывает блины на тарелку, как я мажу их кисточкой.

Глаза у них были одинаковые - жёлтые и заинтересованные, а усы как-то по особенному торчали.

Когда я откладывала блин себе на тарелку, коты оживали. А мне нравилось их дразнить.

Прежде чем дать им блин я специально водила тарелкой перед их носами и хохотала от того, как они синхронно водят мордами туда-сюда.

Блинов пекли очень много, обязательно делали с разными начинками - с курагой, с творогом и мои любимые, с малиной. Успевали объестся все. И я, и коты, и Грозный, наш пёс.

Потом выставляли всё это на стол. И как раз в этот момент явилась баба Надя.

Когда она вошла, бабушка уронила тарелку. Дедки почему-то не было.

Бабушка бросилась помогать бабе Наде, а мне досталось убирать осколки. Это я уже умела. Я вообще была профи по осколкам, потому что была порядочной раззявой и посуды перебила не мало. 

Бабушка пригласила бабу Надю к столу.

Но та не пошла.

Прошла к иконам, долго крестилась, а потом подошла к бабушке, низко, как в кино, поклонилась и сказала: "Прости меня".

"Бог простит", - ответила бабуля. Лицо у неё было странное.

Потом баба Надя подошла ко мне, точно так же поклонилась и сказала: "Прости меня".

На что я спросила: "За что?". 

Бабушка попыталась сказать что-то, но баба Надя только рукой махнула, и бабуля замолчала.

Губы у бабы Нади были синие, и она долго ими шевелила прежде, чем признать: "Не люблю я твою бабушку. И вас всех из-за неё не люблю".

"Баба Яга!" - сказала я ей в ответ, но баба Надя не обиделась. 

"Бывает так. Поймёшь, когда вырастешь". 

Я ей конечно не поверила.

"Будешь на бабушку ругаться, я поймаю самую здоровую мышь и в карман тебе посажу" - пообещала ей я.

На что баба Надя почему-то начала смеяться, а вслед за ней и бабушка, и смеялись они так заразительно, что стало смешно и мне.

Дедка так и застал нас всех троих хохочущими. 

Он конечно удивился, но ничего не сказал. Да и не надо было. Стало почему-то легко.

С тех пор баба Надя не стала приходить чаще, но ощущения, что она злиться на нас, у меня больше никогда не было.

Так что просить прощения полезно, пусть и после сорока лет совместной жизни.

Бог простит.