и еще о Васе Васильеве

В наших славных военно-воздушных силах служил Вася Васильев. Он был одного призыва со мной, по военной специальности был радиомехаником УКВ, а по расписанию мы сидели на одном боевом посту.
На гражданке Вася был трактористом и до призыва жил в Белорусской деревне.
Худенький, смешной паренек с простым лицом, Васька был не избалован интеллектом, но был общительным, добрым и обладал классическим славянским разгильдяйством. Родственники Васьки были люди по-деревенски суровые, без сантиментов. Письмами и посылками Васю не баловали, денежными переводами тоже. Солдатская получка не велика, 7 рублей, из которой рубль уходил на сапожную щетку, подшив и крем. Особенно не разживешься. Жрать же то, что нам привозили три раза в день, можно было только под наркозом.
Отсюда выходило, что подкармливать Ваську приходилось мне. Во-первых, моя получка сержанта была в три раза больше, а во-вторых, мама частенько подбрасывала мне в письме то трешку, то пятерку, что позволяло хоть как-то существовать. Ну, а так как жили мы в одном боевом посту, то автоматически все делилось на двоих.
Ассортимент был невелик. Молоко, сметана, батон белого хлеба, джем. Иногда, если хватало денег, покупали кусок колбасы. В общем, немудреная солдатская закуска.
Так продолжалось довольно долго, пока один раз у меня не хватило денег на колбасу и я решил заменить колбасу селедкой.
Надо сказать, селедочка была чудная. Малосольная, жирненькая, и в кооперативном магазине стоила всего 20 копеек.
Ну какой же человек, выросший на берегу Балтики и имевшей в семье моряков всего спектра от военных, до тружеников тралового флота, удержится от такого соблазна? Ну вот, натурально, я и соблазнился.
Придя с самохода в боевой пост, нарезал хлеб, почистил селедочку и накрыл поляну. Ваську где-то носило по делам службы, как оказалось, пока меня не было объявили готовность, и тут меня вызвали к оперативному.
Вернувшись в боевой пост, обнаружил там Ваську, который подозрительно присматривался к селедке. Не обращая внимания на его настороженный взгляд, выделил напарнику кусок и мы отужинали. Селедка мне так понравилась, что на следующий день я купил еще, а потом еще. А потом вообще исключил колбасу из нашего рациона, прочно заменив ее селедкой. Так было вкуснее, да и стоила она в два раза дешевле. Все было хорошо, но Васька мрачнел. Оказывается, поддавшись вкусовой ностальгии, я не учел менталитет сослуживца. То, что было хорошо парню с Латвийщины, напрочь не нравилось деревенскому пареньку из соседней республики.
Нет, не то что бы в белорусской деревне не знали что такое селедка, но особенно она там не водилась и уж конечно, за еду равноценную колбасе, не почиталась.
Не есть же ее, Васька не мог. Во-первых, это было угощение, а на халяву, как известно и уксус сладкий, во-вторых, голод, не тетка, а в-третьих, если бы Васька отказался, я бы без зазрения совести умял всю селедку сам. Посему Васька мрачно жрал, что дают, но в конце концов, не выдержал и взбунтовался. Когда я в очередной раз вернулся из магазина с продуктами, меня встретил листок, вырванный из журнала боевого поста и прибитый гвоздем к двери. На листке, шариковой ручкой, была злобно нарисована селедка, в профиль чем-то неуловимо напоминавшая меня, а на плавниках у нее красовались сержантские лычки.