Сумрачный гений

Король российской трубопрокатной промышленности— Егор Соболев, заболел грандиозным проектом: возведением на тихоокеанском шельфе города на гигантских цилиндрических сваях, полых внутри. Проект, получил название — Урюпинск Зашикотанский.

Разумеется, не обошлось без строительства макета города будущего — немыслимого нагромождения из вертикально стоящих труб, занимающего весь ангар для крупных грузовых самолетов в Ершовке.

Созерцая сию уменьшенную копию города в очередной-тысячный по счету раз, Соболев заметил некое сходство между макетом и  музыкальным органом.

"Не пропадать же добру понапрасну."— подумал Егор: " Хорошо бы, дествительно, сотворить из макета орган".

Мысль человеческая не стоит на месте, особливо, когда ее реализация сильно затягивается ввиду занятости человека, и необходимости привлечения к проекту значительных дополнительных средств и целой армии специалистов: настройщиков органов, узкопрофильных инженеров и т. п..

Пока шла подготовка в строительству органа, появилась идея о присоединении к нему целого реестра, отвечающего за звучание а-ля шотландская волынка, а еще, чуть позже, Соболев вспомнил, что в юности он был прекрасным барабанщиком:"А что если к органоволыночному инструменту, заместо органного пульта, выступит барабанная установка?"

— Для того, чтобы не изобрести заново велосипед, но действительно нечто свежее и впечатляющее, иногда нужно всего лишь взять несколько, очень разных по конструкции велосипедов, и найти способ соединить их между собой, — ответил Егору его ведущий инженер — Виктор Возмездие(фамелия такая), когда услыхал новые планы шефа о создании нового музыкального инструмента, — но, совмещая непохожие вещи, ты, быть может, будешь вынужден изобрести целый ряд вещей лишь на благо соединения велосипедов. Это, как правило, дороже и дольше, нежели созидание с нуля, помноженное на вспышку творческого вдохновения, но, черт возьми, это жутко интересно!

— На ноль умножать можно?— усмехнулся Егор.

— Смотря что, — деловито отозвался Возмездие, — созидание нового для меня, это раздел альтернативной математики, где действуют иные законы. Свежая мысль — порождение хаоса, призванное волей изобретателя к порядку. Новая идея — это ноль, им  и останется, пока применять к нему известные законы, оттого и тяжело приживаются в нашем мире новаторские решения. Реализация новой идеи — процесс применения новой системы координат, созданной специально для этой идеи.

— Эк загнул, — улыбнулся Егор, — но мне нравится, приступим к делу...

В ходе разработки "Грома", а именно так Соболев окрестил свое детище, инженеры столкнулись с огромным количеством проблем. Последовательно решив их все, версия "Гром 1" уже не была похожа ни на орган, ни на волынку, ни на барабан: первоначальный замысел, будто растворился в процессе решения мелких проблем, от изначального посыла оставалось только одно— стремление к тому, чтобы "Гром1" звучал гармонично.

— Гармония, это баланс — органичное вписывание обьекта хоть в какую-нибудь логически стройную систему координат, — убеждал Егора Возмездие, — ужель так важно, что от изначальной мечты не осталось ничего, если на ее место заступила иная мечта, эволюционировавшая из первой?

— Если "иная" торкает, то действительно не важно, — соглашался Егор, — к тому же, "гармоничный зачин" останется тем же.

Когда "Гром1", наконец, зазвучал, коровы на соседнем лугу попадали в обморок. Это было грозно, величественно, эпично, даже если попытаться сыграть веселенький джаз.

Был привлечен к игре известный органист Василий Петров, с солидным бэкграундом игры на "ударных", и человеку с подобной подготовкой пришлось затратить всего несколько недель на обучение игре на монстре, где пультом управления выступала сложнейшая электронная барабанная установка(дабы звук барабанов можно было отключить там, где он не был уместен). Неприятный момент заключался в следующем: даже когда музыкант играл "Лунную сонату" Бетховена, звучало это произведение, точно лирическое вступление к брутальному "трешу" а-ля "Черный альбом" Металики.

— Ты вел проект "Гром1", исходя из собственного понимания гармонии, — объяснил Соболеву Возмездие, — изначально, ты был впечатлен обликом макета Урюпинска Зашикотанского и внешним видом  органа в готическом храме, а следовательно, любые изменения в проекте в процессе производства, укладывались в духовную канву Готики. Готика — чудовищное порождение мрачного средневековья, и, похоже, важная составляющая твоего нутра, и оно вылезет, так или иначе, в любом твоем проекте...

Соболев пригласил на оценку звучания "Грома1" целый отряд ведущих музыкантов московской консерватории. Они поразились массивностью инструмента, все выразили желание опробовать его, восхитились звучанием, но конечный их вердикт звучал неутешительно:

— Арию варяжского гостя из оперы "Садко" на "Громе1" играть, и только, но при этом придется отказать в продаже билетов слабонервным слушателям и сердечникам.

Коровы на соседнем лугу исдохли, когда Соболев допустил к игре на своем детище барабанщика группы "Slayer".

К слову сказать, металлистам, инструмент пришелся по вкусу, но тут испугался сам Соболев:"Приглашу "дэт-банду" каких-нибудь норвежских язычников, так они форменный геноцид слушателей на концерте устроят, и будут рады — до конца своих дней в тюрьме...и я вместе с ними".

Благо, вопрос привлечения "тяжелых роккеров" к "Грому1" отпал сам по себе — уровень квалификации барабанщиков даже самых знаменитых команд, откровенно говоря не дотягивал до пользования новым инструментом, а Соболев не терпел фальши и однообразия.

"Монстр" Егора остался не у дел. Соболев попросил органиста Петрова обучить его "Арии варяжского гостя", выкупил соседние с ангаром луга, дабы за смерть скота соседям не выплачивать, и стал играть на "Громе1" эту композицию для себя. Музыкант и слушатель в одном лице.