Визит демоницы

Очередной отрывок из "Света обратной стороны звезд". В дом к Конечниковым приходит княжна Александра, наследница престола, она же бессмертная ведьма Рогнеда, чтобы решить что делать с Федором и его родными. Приговор будет окончательным.

"...– Ты вроде говорил, что кто-то приехал? – опомнился старик.

– Княжна Александра, – сказал Конечников, не став комментировать дырявую память деда.

– Беда внучок, – горько сказал старик, ставя локти на стол и обхватывая ладонями голову. – Ты чего у нее взял – отдай.

– А что я у нее брал? – спросил Конечников. – Не это?

Он достал из-под кителя золотой медальон. Старик недоверчиво и подозрительно посмотрел на украшение, пытаясь вспомнить.

– Да не… Вроде не такая была.

– Возьми, – предложил Конечников.

Он подал его деду Арсению. Тот взял тяжелую золотую луковицу в руку. Лицо старика изменилось. Голова перестала трястись. Он приложил древнюю драгоценность к груди.

Конечников наблюдал за тем как менялся дед. Сначала из глаз ушло беспомощное старческое выражение. Они перестали слезиться, взгляд обрел твердость и остроту.

– Федя… Федя… Сукин ты сын, Федя, – уже совсем другим, уверенным, четким, хотя и по-прежнему негромким голосом сказал дед. – Я же тебе велел на глаза мне не показываться. А тем более просил, чтобы не подсовывал этого бесовского искушения.

Старик хотел было бросить медальон, однако, рука не подчинилась воле и еще сильнее прижала дающий жизнь медальон Управителей к груди.

– Не бузи, – сказал Конечников. – Надо поговорить. Я хочу, чтобы ты все понял. Княжна приехала.

– Понятно.

– На завтра назначена церемония награждения. Александра намекнула, что хотела бы познакомиться с моими родственниками.

– Не поеду я, – отрезал дед. – Скажи, – болеет старый.

– Никто тебя и не приглашает. Она сюда приедет. Интерес у нее большой.

– Зачем ей мы нужны? Ты с ней сам разбирайся, раз всю эту кашу заварил, – сердито ответил дед Арсений.

– Не я, – зло возразил Конечников. – Ты. Кто изображал из себя звезду визии, перед камерами распинался?

– Ну зачем мы ей нужны ... – не так категорично повторил старик.

– К этой летописи сейчас интерес большой. Ей эланцев в нос тычут, дескать, сами виноваты – кровь за кровь, суд Божий. Сейчас нашим командирам из Нововладимира надо за Гало оправдаться. Есть на то серьезные причины.

– И что?

– Узнают о том, как на самом деле все было, уберут всех, кто знает правду. Чтобы ничего не напортили.

– Уберут? Как это, внучок? – не понял старик.

– Заставят молчать. Убьют… – припечатал страшным словом Конечников деда.

– Да кто узнает? – начал дед Арсений. – Я молчать буду. И Витька воды в рот наберет. Ты тоже…

– Ты что, честное слово дашь?

– Разве они не люди?

– В этой игре ставки очень высокие. Жизнь нескольких человек не много стоит.

– Так мы не скажем. Откуда они узнают? – пытаясь приободрить себя, произнес старик. – Мы не скажем, они и не узнают.

– Да на тебя она только посмотрит, – сразу поймет. Есть у нее способ. Это я точно тебе говорю. Стоит подумать про это – и, готово дело.

– А быть-то как?

– Надо чтобы ты не помнил про это ничего и не вспоминал. А то ляпнешь…

– А я и не помню, – сказал дед. – Ничегошеньки… Это сейчас ты меня взбодрил. А так – у меня голова дырявая.

– А отчего ты в летописи рисуешь на полях силуэты «рогатых камбал» из клякс, плачешь и чертишь косые линии?

– Я?

– Ты, – сказал Конечников, подавая старику тетрадь.

– А я думал – это мне снится, – потрясенно вздохнул старик. – Я хочу рассказать, а вместо букв вот это… Так мне что, жизни себя решить?

– Зачем? – ответил Федор. – Мне Лара помочь обещала. Нужно только…

– Не хочу слышать я про твою нежить, – взорвался старик. – Давно бы женился, а не носился со своим бредом. Детей бы завел. На старости лет были бы тебе утешением.

– Да не буду я старым, – упрямо сказал Конечников.

– Еб твою мать, – вырвалось у деда. – Не по-человечески это. От века порядок установлен: родиться, вырастать, детям дать жизнь и в землю лечь.

– От века?! Да целую эру люди жили не так! От века… Чушь! Ты сам ведь рассказывал про времена бессмертных великанов, – выкрикнул Федор и добавил гораздо спокойней. – А я читал про это. Читал своими глазами, между прочим.

– Это сказки были. А через тысячу лет некоторые дураки им вдруг поверили, – возразил дед. – Нельзя так... И никакими своим бубнежом ты не добьешься…

Старик внезапно замолчал. Конечников тоже испытал острое чувство опасности.

В следующее мгновение дверь распахнулась. На пороге стояла княжна Александра. Она была одета в армейский комбинезон с эмблемами медицинской службы.

Управительница Жизни возникла, словно из пустоты, как злой дух дедовских сказок. Федор заворожено смотрел в глаза демоницы. В полутьме они горели белым огнем. Дед Арсений тоже видел, как светятся ее глаза… Конечников понял это по тому, как задрожал старик.

– Здравствуй Федор, – сказала княжна, своим высоким и сильным голосом, точно забивая гвозди в крышку гроба. – Решила посмотреть, как ты живешь.

Со двора донесся истерический лай сторожевого пса. Крайт извинялся, что не смог вовремя обнаружить незваную гостью.

– Здравствуйте, Ваше Высочество, – механически приветствовал ее Конечников.

– Ну, зачем же так официально? – усмехнулась девушка. – Помнится, мы были на «ты».

– Да, Ваше Высочество, то есть Александра.

– Смешной, – улыбнулась Живая Богиня. – Если хочешь, называй меня Дарьей.

– Зачем? – возразил Конечников. – Я знаю, кто ты.

– И это не самое плохое, что ты знаешь, – ответила она.

Старик молчал. Сама Одинокая Леди, ночная губительница, явилась в его дом одетой в тугую девичью плоть. Наконец, дед Арсений преодолел страх, спасая близких ему людей.

– Проходите, пожалуйста, Ваше Высочество, предложил он.

– Присаживайтесь, не побрезгуйте. Мы тут чайком балуемся.

– Спасибо, Арсений Викторович – поблагодарила княжна, усаживаясь за стол.

– Может свет зажечь? – предложил старик. – У нас тут темновато для гостей.

– Конечно, – согласилась Александра.

Дед, продолжая сжимать медальон, сходил в маленькую комнату за светильником. Включил его и поставил на стол. Свет слабой, немногим более сильной, чем свеча лампы, после полумрака показался ярче солнца.

Ночное зрение Конечникова выключилось. Горница стала темной. Ослепительные, как горящий магний глаза княжны стали обыкновенными.

– Кушайте, Александра Данииловна, – предложил старик, наливая в чашку отвар и кладя в тарелку ломтик пирога, придвинул вилку, нож, ложку.

– Спасибо, – как воспитанная девочка, сказала княжна.

Александра для приличия съела кусочек, глотнула пойла, вытерла губы платочком.

– Очень вкусно, – поблагодарила она.

– Это вам спасибо, – сказал старик. – Вы честь оказали нашему дому.

– А отчего вы одни? – спросила Александра. – Где ваша молодежь?

– Какая молодежь? – не понял дед. – Нету никого у нас. Я, да Федечка.

– А детишки вашего младшего внука?

– А, вы о робятах, – со вздохом сказал он. – Такие озорники, дома никогда не бывает. С тех пор, как невестку убили, сладу никакого с ними нет.

– Сочувствую, – сказала княжна, сложив на лице соответствующую гримасу, нечто вроде величавого сожаления. – Хотите, я возьму детей в пансион в Нововладимире. Они получат прекрасное воспитание и образование. Я дам им капитал, на проценты от которого можно будет достойно жить на центральных планетах империи.

– Ваше Величество, – старик опустился на колени, заглядывая в глаза всемогущей гостьи. – Пожалуйста, не надо. Внучата – моя последняя радость в жизни. Богом прошу, не делайте им ничего дурного.

Говоря это, старик продолжал держать у сердца сжатую в кулак руку с медальоном.

– Что это? – спросила княжна Александра, протягивая руку.

Дед Арсений, чуть помедлив, положил ей в ладонь старинную драгоценность.

– Какая древность… – сказала девушка, делая вид, что удивлена. – Откуда это у вас?

– Не помню, простите старого, – сказал дед. – Вроде внучок откуда-то принес.

– Можно мне оставить эту безделушку у себя на время? – невинно поинтересовалась княжна.

– Конечно, – сказал он, – хоть насовсем. После того, как вы с вашим батюшкой так облагодетельствовали наше захолустье, для вас ничего не жалко.

– Спасибо, – с величавой улыбкой сказала княжна. – Я слышала, что вы ведете летопись Амальгамы с тех самых времен.

– Ну, какое там… Баловство одно, – сыграл в благородную скромность дед.

– А не позволите ли взглянуть? – елейно поинтересовалась наследница престола.

– Стоит ли утруждать, себя Ваше Высочество? – попробовал отказаться старик. – Это больше десятка стопок толстых тетрадей. Иные синоптики не сколько погоду описывали и дела, а все больше словоблудием занимались.

– Ничего, я прочту. Там наверняка много поучительного и полезного для наших ученых… И для меня лично, – серьезным, не допускающим отказа тоном произнесла Александра. – Не буду вам говорить, что мое благорасположение к вашим родственникам и лично вам впрямую с этим связано.

– А что я, – вздохнул дед Арсений. – Я старик. Сегодня вот хожу, а завтра, не дай Бог, буду под себя писать и мычать вместо нормального разговора. А потом Виктор, и опять же Федор…

– Виктор правильно относится к жизни, – не скрывая угрозы, сказала Александра. – Звезд с неба не хватает, в вещи вне его понимания не лезет. Эти качества при добросердечном нраве и искреннем уважении к законной власти, располагают к долгой жизни. Дети у него прекрасные, будет обидно, если они вырастут на заштатной планете, на которой скоро появится десяток лагерей с заключенными. Мало ли что может случиться.

– А Федор? – поинтересовался дед.

– А с ним все ясно, – ответила девушка. – Он сам сотворил свою судьбу.

– Я принесу, – глухо, с мукой в голосе, сказал старик. – Главное, чтобы с детишками все было хорошо.

– Я с удовольствием устрою их судьбу так замечательно, как вы себе и представить не можете, – с улыбкой ответила наследница престола.

– Прости, внучок, – еле слышно сказал дед Арсений, и прошаркал в маленькую комнату.

По мере движения шаги его становились все тяжелее. Когда старик вернулся, глаза его были безумными, пустыми, голова тряслась. Он не совсем понимал, зачем он несет свое добро, но не мог остановиться. Сверху одной из стопок тетрадей были аккуратно всунуты под бечевку диски, которые Конечников взял в библиотеке спецхрана, микрокассеты и даже лист старой газеты со снимком полковника Томского.

Конечников не испугался. Ему вдруг стало бесконечно обидно. Дед Арсений переусердствовал, желая ублажить страшную Одинокую Леди. Теперь нейтрализуют не только его. Уберут всех, кто мог видеть и понять смысл последней записи на накопителе.

Острый взгляд демоницы воткнулся в то, чего не должно было быть у жителей полудикого захолустья. Федору показалось, что Управительница напрямую считывает данные с компьютерных носителей. Александра не смогла скрыть своего удивления, брови девушки поднялись, глаза округлились.

– Здравствуй, дочка, – приветствовал дед княжну. – И как только мой непутевый Федька такую красавицу смог заполучить. А я-то думал, что он с ума спрыгнул. Ну, слава, Богу, слава Богу. С ребеночком только не затягивайте. Очень мне хочется детишек его увидеть.

Бессмертная снова надела маску великой княгини.

– Нам пора, дедушка – сказала Александра, поднимаясь. – Федя меня проводит.

– Конечно, конечно, – зашамкал дед. – Дело молодое.

– Дед, – укоризненно сказал Конечников.

– А ты, охальник, если девчушке как Аленушке голову заморочишь и бросишь – прокляну, – старик погрозил внуку пальцем. Он повернулся к княжне, с удовольствием глядя на ладное тело Управительницы, ее светлые волосы, колдовскую зелень глаз и сочные, спелые губы. – Ну, до свидания дочка… Какая же ты красавица.

Старик потянулся к девушке, расцеловал ее в зарумянившиеся от смущения щеки. Александра как пай-девочка вынесла эту процедуру, поцеловала в ответ старика повыше бороды и удалилась, шепнув Конечникову, чтобы он выносил тетради. Дед сел за стол и жадностью принялся за пирог."