О пути и молчании

«Давай позволим себе роскошь помолчать».
— Джейн Остин

Всё началось со сна.

Меня всегда восхищали люди, умеющие превращать сновидения в сюжеты книг, но максимум, что выходило у самой, — это позаимствовать отдельные образы, перенеся их в блокнот, пока не успели забыться. Этот же сон был особым. Из тех метафорических «посланий» — назовём это так, — которые приходят для чего-то.

Я шла через пустыню. Знаете, есть множество пеших маршрутов вроде Пути Сантьяго в Испании или Тихоокеанской тропы, идущей от Мексиканской границы до самой Канады, — ощущение было схожим. Только во сне мне было страшно сдвинуться с места. Я безнадёжно отстала от всех и была уверена: никто не вернётся. Я сама по себе. Ждать чуда? Или просто идти наобум в надежде, что внутренняя пустыня выведет?.. На этом и проснулась — открытый финал. 

А дальше всё начало происходить одно за другим: убедилась лишний раз, что стоит нам задаться каким-нибудь вопросом, как Мироздание улыбнётся и предложит свою помощь. Именно так пару месяцев назад я начала ходить в танцевальную студию на занятия по tribal fusion — случайно увидев объявление за день до открытого урока, и это стало одним из лучших решений в моей жизни.

В «молчаливый» тур я записывалась примерно так же — запрыгивая в последний вагон отходящего поезда. В одиннадцать часов вечера. Утром — выход. У меня — ни трекинговой обуви, ни понимания, что я творю. Любой бы, кто увидел сборы, наверняка покрутил пальцем у виска, мол, а в твоих ли белых ботиночках идти в горы, дурёха. Но на любые доводы рассудка был один ответ — мне надо. Кто не рискует — тот не возвращается домой с мозолями, сменив трижды пластырь по дороге. Впрочем, оно того стоило.

Вид с горы Печи (вблизи Усть-Каменогорска)

Иртыш (во время инструктажа мы считали проносящиеся мимо поезда — на удачу)

Суть похода заключалась в молчании.

Оставить позади проблемы, городскую суету и шум. Ни часов, ни телефонов, ни разговоров друг с другом. Общались на протяжении пути лишь взглядом и жестами, и, как ни странно, этого вполне хватало. Это поразительное чувство: быть частью группы людей — совершенно незнакомых, среди которых были и «ветераны», и совсем новички, как я, выбравшиеся в горы впервые, — но при этом отдельно. Есть только тишина — в которой поёт ветер, поскрипывает за спиной рюкзак, кричит над головой беркут, цветут на тропинках, куда осторожно ступают подошвы ботинок, подснежники — и ты.

В обход запрета мне всё же удалось сделать несколько кадров, но для заметок попросила у гида блокнот и ручку — с весомым аргументом «мне для дела, я книжку пишу». Так мы и менялись молча на привалах, заполняя каждая свои страницы.

С каждой «ступенькой» — ближе к небу.

Всё возможно.

Большинство заметок были простыми: по принципу акына — что вижу, то пою. Мне достаточно было оставить эти кривые «якоря» синей ручкой, чтобы расшифровать их после и превратить в нечто стоящее для будущих глав «Волка».

Под гору легко — будто крылья вырастают. Хор ветров становится громче.

Заросли колючек — лиловые в утренней дымке, как и верхушки берёз; а после полудня — рыжие. Чешуя коры на земле. Грачи. Холодный ветер. Жарко.

Иногда останавливалась ради пары слов, не дожидаясь привала, потому что на крутых тропах сбивалось дыхание и кровь стучала в висках (с непривычки организм сказал мне пару ласковых слов). Потому львиная доля строк в блокноте выглядела так:

Дыши. In and out. Ровный участок, и сердце бьётся тише. Вниз — мелкими шагами.

А потом — снова вверх. И так всю жизнь. Чувствуй время.

Иногда стоило оглянуться, чтобы увидеть чужие улыбки — безмолвные и ободряющие.

И, конечно же, при подъёме у меня развязался шнурок!

Развязавшийся шнурок угодил под подошву. Нога соскользнула в пустоту. Сердце ухнуло следом. Пальцы цеплялись за край перстовика, срывая ногти. Каким-то чудом я удержалась, а потом...

— цитата из «Волка»

А потом я поблагодарила всех и вся, что вовремя заметила и остановилась. Переживать то, что испытывают твои герои, — бесценно, но при этом лучше отделаться мгновением испуга.

Видите белого волка, притаившегося за берёзами? Он пришёл ко мне снежным островком (а я не сразу заметила — только когда перебирала дома снимки)

«Коридоры» из берёз. А дальше — сосны.

Шишки под ногами. Хрустят.

Слева — холодно, справа — солнце.

Сидеть труднее, чем стоять. Все спят — и тишина.

Коридор — как пространство-между. Пограничное. 

И время тоже. «Дверь» из зимы в лето.

Было здорово через неё пройти. Да и в целом — этот поход многое дал. Возможность оставить все мысли и тревоги за городской чертой: я действительно не возвращалась к ним за время пути. В молчании обостряются чувства. Ты обращаешься вовне и воспринимаешь мелочи острее: буквально начинаешь слышать, как раскрываются на ветках шишки. А в моменты, когда концентрируешься на том, куда поставить ногу, всё прочее перестаёт существовать.

Но вместе с усталостью после приходит чувство удовлетворения. Тепла и благодарности, когда Света, наш гид, которой я вернула блокнот без нескольких страничек, обняла напоследок со словами «ты мне в душу запала, такое солнышко». И прямо ух!.. Ещё бы десяток километров прошагала (шучу, конечно, мои пятки были в ничто).

Да, для кого-то это обычное дело, а для меня — маленькая победа над собой. В этом спонтанном решении стал важным не только опыт, но и понимание, что я могу.

Могу преодолеть свою «пустыню» из сомнений и страха неизвестности. Шаг за шагом. In and out.

P.S. Возвращаясь к началу поста: на днях — после просмотра нескольких документальных фильмов, «Дикой» и «Пути», в котором диалоги можно разбирать на цитаты, — я узнала, что на маршруте Camino Francés встречаются таблички с надписью «J’existe». Я существую. Я есть.

И, по-моему, это лучший посыл, применимый в том числе к творчеству. Здорово осознавать, что я есть в словах. В историях, которые кто-нибудь прочтёт. Пусть даже один или два человека, но для них — я существую.