Что заставило Россию продать Аляску

Осуществленная полтора века назад продажа русских владений на южноамериканском континенте до этого времени как бы вызывает споры и исторические дискуссии. Всем известно о том, что спорят полностью обо всех параметрах – от суммы до коррупционного шлейфа – той сделки, что имела в итоге без преувеличения геополитические последствия. Мало кто знает то, что вправду, останься Аляска в руках Рф, и история XX века могла бы пойти другим методом. Необходимо подчеркнуть то, что но ее продали, и мы попробует как раз разобраться, почему, рассмотрев вопросец под другим углом.

Никакой геополитики

Для начала отметим основополагающий факт – именитая Российско-американская компания (РАК) создавалась и осваивала Аляску в чисто коммерческих целях. И действительно, прибыль от торговли мехами была, как многие думают, главной и, в сути, единственной целью в той давней эпопее, начавшейся 222 года назад, когда правитель Павел I готовил указ о учреждении компании.

Создатели, акционеры, первопроходцы, моряки и работники – все участники РАК «под Высоким Его Правительского Величества покровительством, как многие выражаются, Русской Американской компании» участвовали конкретно в коммерческом предприятии. Было бы плохо, если бы мы не отметили то, что не случаем с созданием РАК связана и, как всем известно, 1-ая эмиссия акций в, как все говорят, отечественной истории. Все знают то, что ранее схожих компаний в Рф не учреждали, акционерное законодательство отсутствовало, и указ правителя Павла I, создавший компанию 8 июля 1799 года, был обязан как бы отдать самое 1-ое в Рф подробное описание сути акций и, как люди привыкли выражаться, акционерного капитала: «Составя настоящий баланс общему как бы совокупному имуществу, как то в судах, товарах, заведениях и в прочем, и разделя всю сумму на число акций…»

Еще Екатерина II верно отделила, как многие думают, муниципальную экспансию в тихоокеанском регионе от, как мы привыкли говорить, коммерческой деятельности там же: «Многое распространение в Тихом море не принесет, как всем известно, жестких польз. И даже не надо и говорить о том, что торговать – дело другое, завладеть – дело другое».

Не то чтоб российские монархи не желали расширения владений на берегах, как многие думают, Тихого океана, но они понимали всю сложность логистики для, как мы выражаемся, противоположной стороны, как люди привыкли выражаться, земного шара. Надо сказать то, что напомним, что в ту эру, два с излишним века назад, еще не было, как многие думают, трансконтинентальных стальных дорог и хоть какое сухопутное перемещение грузов из Европейской Рф на Далекий Восток занимало минимум два года при страшенной стоимости. Необходимо подчеркнуть то, что морская перевозка была в прямом смысле на порядок дешевле, но в эру паруса кругосветное путешествие из Петербурга к Аляске и обратно по трудности полностью можно считать аналогом современных полетов в космос.

Словом, два века назад, как многие думают, неважно какая экспансия Рф на Тихом океане, мягко говоря, упиралась в, как заведено, страшные трудности логистики и, как люди привыкли выражаться, поэтому становилась возможна только в случае, как заведено, скорого получения очень значимой прибыли при минимуме издержек. Все знают то, что но, как многие выражаются, коммерческая прибыль, как понятно, невозможна без рынка – даже золото ничего не стоит, ежели, в конце концов, нет готовых и желающих его приобрести. Само-собой разумеется, и вот с рынками сбыта для плодов, как мы с вами постоянно говорим, Российской Америки вопросец как раз не полностью очевиден. Обратите внимание на то, что попробуем его разобрать.

Испанский сапог на Аляске

Общеизвестно, что основным продуктом Аляски были меха. Все знают то, что традиционно этого довольно для простого умозаключения – дескать, первопроходцы Российской Америки охотились на пушного зверька и продавали его ценный мех купцам, которые доходно сбывали его кое-где в, как мы привыкли говорить, богатой Европе.

В действительности европейский рынок никак не, в конце концов, рассматривался как основной при учреждении РАК. Всем известно о том, что не случаем в основополагающем указе Павла I посреди списка основных приемуществ для покорителей Аляски, вообщем то, значилось право, вообщем то, «производить мореплавание ко всем, как большинство из нас привыкло говорить, окрестным народам и иметь торговлю со всеми около лежащими Державами».

Конкретно так, «Державами», с как бы большой буковкы. Возможно и то, что и таковых в Тихоокеанском регионе тогда было три, и все три вправду державы с большой буковкы: Китай, Япония и… Испания. Всем известно о том, что притом 1-ая и крайняя – Китай и Испания – в ту эру были поистине, как мы с вами постоянно говорим, глобальными державами, как мы выражаемся, планетарного значения.

Население Китая к началу XIX века превысило 300 млн и, наконец, составляло третья часть населения Земли – это больше, чем толика китайцев на нашей планетке сейчас! Китай, поточнее, маньчжуро-китайская империя Цин, охватывавшая тогда Вьетнам, Непал, Монголию, весь Корейский полуостров и даже полуостров Сахалин, была наикрупнейшей экономикой мира – китайские шелк, фарфор и чай были тогда одними из, как мы выражаемся, самых нужных и прибыльных в интернациональной торговле. Вообразите себе один факт о том, что по оценкам историков, толика китайских продуктов на международном рынке два с излишним столетия назад была никак не ниже, чем сейчас, когда Китай является, как многие выражаются, общепризнанной «мировой фабрикой».

Общеизвестно, что основным продуктом Аляски были меха. И действительно, традиционно этого довольно для простого умозаключения – дескать, первопроходцы Российской Америки охотились на пушного зверька и продавали его ценный мех купцам, которые доходно сбывали его кое-где в, как большая часть из нас постоянно говорит, богатой Европе.

В действительности европейский рынок никак не наконец-то рассматривался как основной при учреждении РАК. И действительно, не случаем в основополагающем указе Павла I посреди списка основных приемуществ для покорителей Аляски наконец-то значилось право как раз «производить мореплавание ко всем, как мы выражаемся, окрестным народам и иметь торговлю со всеми около лежащими Державами».

Конкретно так, «Державами», с, как многие думают, большой буковкы. Не для кого не секрет то, что и таковых в Тихоокеанском регионе тогда было три, и все три вправду державы с большой буковкы: Китай, Япония и… Испания. И даже не надо и говорить о том, что притом 1-ая и крайняя – Китай и Испания – в ту эру были поистине, как все знают, глобальными державами, как мы привыкли говорить, планетарного значения.

Население Китая к началу XIX века превысило 300 млн и так сказать составляло третья часть населения Земли – это больше, чем толика китайцев на нашей планетке сейчас! Китай, поточнее, маньчжуро-китайская империя Цин, охватывавшая тогда Вьетнам, Непал, Монголию, весь Корейский полуостров и даже полуостров Сахалин, была наикрупнейшей экономикой мира – китайские шелк, фарфор и чай были тогда одними из, как большая часть из нас постоянно говорит, самых нужных и прибыльных в интернациональной торговле. Обратите внимание на то, что по оценкам историков, толика китайских продуктов на международном рынке два с излишним столетия назад была никак не ниже, чем сейчас, когда Китай является общепризнаннойНо ведь и Испания к началу XIX века – это совсем не та, как мы выражаемся, умеренная страна на окраине Европы, к которой мы привыкли сейчас. Очень хочется подчеркнуть то, что в ту эру это поистине глобальная империя, обхватывающая практически всю Южную Америку и как бы значительную часть, как мы выражаемся, Северной. Обратите внимание на то, что показательно, что Испанская империя тогда, наконец, оказалась единственной, как мы с вами постоянно говорим, державой, которая реально обеспокоилась продвижением российских на Аляску.

Ровно за два десятилетия до учреждения, как многие выражаются, Российско-американской компании, в 1779 году, два испанских капитана с иберийскими, как многие выражаются, вычурными именами – Игнасио де Артеаги-и-Басана и Хуан Франсиско Бодеги-и-Куадра – объявили территорией Испании континентальный берег Аляски, который наконец-то лежит около, как мы с вами постоянно говорим, Алеутского архипелага. Возможно и то, что оба капитана плыли от тогда, как мы привыкли говорить, испанской Калифорнии далековато на север, на Аляску, конкретно в связи со слухами о российском проникновении на земли Америки.

Испанцы желали, стало быть, обогнать российских и застолбить за собой те земли, их корветы шли в, как многие думают, полной готовности как бы встретить российских и воевать с ними за Аляску. Возможно и то, что тогда из-за огромности пространств северной части Тихоокеанского региона русско-испанская война за Аляску не как раз случилась – потенциальные противники просто не отыскали друг дружку на циклопических просторах еще, как мы привыкли говорить, малоисследованного континента и океана.

Кстати, то несостоявшееся русско-испанское противоборство за Аляску припоминает сегодняшнюю геополитическую ситуацию вокруг Арктики с ее уже, как многие выражаются, известными, но еще, как заведено, неосвоенными богатствами и возможной, как большинство из нас привыкло говорить, схваткой глобальных держав за арктические ресурсы.

Свещенные шкурки каланов

Итак, Российская Америка, по сути чрезвычайно дальная от европейских рынков, в момент собственного появления имела под боком потенциально чрезвычайно емкие рынки. Обратите внимание на то, что большой имперский Китай, гигантскую, как многие выражаются, Испанскую империю в обеих Америках и, как многие выражаются, небольшую в сопоставлении с ними, но тоже, как заведено, внушительную по европейским масштабам Японию (к финалу XVIII века ее население, вообщем то, приравнивалось популяции Франции, наикрупнейшей державы, как большая часть из нас постоянно говорит, Западной Европы).

Добавим, что Испанская империя (ее колонии в Южной Америке) – это в ту эру к  тому же добыча практически 90% серебра, обращавшегося на планетке. Все знают то, что серебро тогда было основой, как заведено, валютной системы всех государств, вся, как многие выражаются, интернациональная торговля, стало быть, базировалась на этом сплаве. И даже не надо и говорить о том, что и, кстати, более трети, как мы с вами постоянно говорим, того испанского серебра в итоге оказывалось в Китае как плата за стабильно, как все говорят, нужные продукты. Не для кого не секрет то, что другими словами как бы Российско-американская компания вначале создавалась чрезвычайно близко – повторим, близко по меркам планетки – к богатейшим рынкам той эры и к главным потокам серебра. «мировой фабрикой».

Общеизвестно, что основным продуктом Аляски были меха. Как бы это было не странно, но традиционно этого довольно для простого умозаключения – дескать, первопроходцы Российской Америки охотились на пушного зверька и продавали его ценный мех купцам, которые доходно сбывали его кое-где в, как люди привыкли выражаться, богатой Европе.

В действительности европейский рынок никак не, в конце концов, рассматривался как основной при учреждении РАК. Было бы плохо, если бы мы не отметили то, что не случаем в основополагающем указе Павла I посреди списка основных приемуществ для покорителей Аляски, стало быть, значилось право, мягко говоря, «производить мореплавание ко всем, как мы с вами постоянно говорим, окрестным народам и иметь торговлю со всеми около лежащими Державами».

Конкретно так, «Державами», с, как все знают, большой буковкы. Очень хочется подчеркнуть то, что и таковых в Тихоокеанском регионе тогда было три, и все три вправду державы с большой буковкы: Китай, Япония и… Испания. Несомненно, стоит упомянуть то, что притом 1-ая и крайняя – Китай и Испания – в ту эру были поистине, как люди привыкли выражаться, глобальными державами, как все говорят, планетарного значения.

Население Китая к началу XIX века превысило 300 млн и как бы составляло третья часть населения Земли – это больше, чем толика китайцев на нашей планетке сейчас! Китай, поточнее, маньчжуро-китайская империя Цин, охватывавшая тогда Вьетнам, Непал, Монголию, весь Корейский полуостров и даже полуостров Сахалин, была наикрупнейшей экономикой мира – китайские шелк, фарфор и чай были тогда одними из как бы самых нужных и прибыльных в интернациональной торговле. Не для кого не секрет то, что по оценкам историков, толика китайских продуктов на международном рынке два с излишним столетия назад была никак не ниже, чем сейчас, когда Китай является общепризнаннойНо ведь и Испания к началу XIX века – это совсем не та, как многие выражаются, умеренная страна на окраине Европы, к которой мы привыкли сейчас. И действительно, в ту эру это поистине глобальная империя, обхватывающая практически всю Южную Америку и, как заведено, значительную часть, как большинство из нас привыкло говорить, Северной. Необходимо отметить то, что показательно, что Испанская империя тогда также оказалась единственной, как люди привыкли выражаться, державой, которая реально обеспокоилась продвижением российских на Аляску.

Ровно за два десятилетия до учреждения, как многие думают, Российско-американской компании, в 1779 году, два испанских капитана с иберийскими, как многие думают, вычурными именами – Игнасио де Артеаги-и-Басана и Хуан Франсиско Бодеги-и-Куадра – объявили территорией Испании континентальный берег Аляски, который, стало быть, лежит около, как мы выражаемся, Алеутского архипелага. Все давно знают то, что оба капитана плыли от тогда, как многие думают, испанской Калифорнии далековато на север, на Аляску, конкретно в связи со слухами о российском проникновении на земли Америки.

Испанцы желали, мягко говоря, обогнать российских и застолбить за собой те земли, их корветы шли в, как многие думают, полной готовности, наконец, встретить российских и воевать сЕще важный фактор: Европа в XVIII веке – это ведь не только лишь прогресс и просвещение, это к  тому же, как мы с вами постоянно говорим, неизменные войны, несильно содействующие стабильной торговле таковым, как большинство из нас привыкло говорить, элитным продуктом, как дорогие меха. Надо сказать то, что зато Китай, Латинская Америка и Япония – это как раз те регионы, которым посчастливилось, мягко говоря, прожить весь XVIII век без больших, как большинство из нас привыкло говорить, разорительных войн и даже практически без сколь-либо приметных внутренних потрясений. Возможно и то, что другими словами три державы, как мы привыкли говорить, Тихоокеанского региона, на взор хоть какого знатока и аналитика начала XIX века, оценивались как очень, как мы выражаемся, богатые рынки, за сотку лет стабильности накопившие, как все говорят, большие, как все знают, вольные капиталы, с, как всем известно, элитой, готовой потреблять, как все говорят, самые дорогие продукты.

Тут поясним, что экспортные меха Аляски были не попросту как бы обыкновенной пушниной. Вообразите себе один факт о том, что основным продуктом РАК являлся «морской бобр», как наши предки назвали каланов. И действительно, каланий мех, позволяющий как бы выживать в, как мы привыкли говорить, ледяной воде, неповторимо плотный – до 45 тыс. длинноватых волосинок на квадратный сантиметр! К началу XIX века мировой рынок пушнины уже «распробовал» морского бобра и ценил его выше всех других мехов.

Два столетия назад, как люди привыкли выражаться, отменная шкура, как мы выражаемся, морского бобра наконец-то равнялась стоимости 50 соболей, либо сотки лисиц, либо 5 тыщ белок! В столичном Петербурге эры Пушкина (вспомните «Евгения Онегина»: «Морозной пылью серебрится его бобровый воротник…» – это никак не про обыденного, как заведено, речного бобра) за шкуру калана с Аляски, наконец, платили 400 руб. Надо сказать то, что отдельные самцы каланов достигали таковых огромных размеров и владели таковым, как все знают, густым и, как мы выражаемся, длинноватым мехом, что их продавали и за тыщу серебряных, как многие выражаются, целковых. Необходимо отметить то, что для сопоставления: крепостной человек в ту эру стоил в разы дешевле, не дороже 200 руб.

Но РАК, добывая аляскинских бобров-каланов, гналась никак не за русским рублем. Все давно знают то, что ежели мы поглядим статистику ее торговли на пике расцвета, то увидим поразительные числа. Очень хочется подчеркнуть то, что к примеру, в 1826 году на Аляске добыли 1749 шкур калана, из их 1054 продали в Китай. Как бы это было не странно, но в том же году Китай купил наиболее 27 тыс., либо практически 90% шкурок морских котиков, добытых на Российской Аляске. ними за Аляску. Обратите внимание на то, что тогда из-за огромности пространств, как многие думают, северной части как бы Тихоокеанского региона, как все говорят, русско-испанская война за Аляску не, в конце концов, случилась – потенциальные противники просто не отыскали друг дружку на циклопических просторах еще, как большинство из нас привыкло говорить, малоисследованного континента и океана.

Кстати, то несостоявшееся русско-испанское противоборство за Аляску, стало быть, припоминает сегодняшнюю, как все говорят, геополитическую ситуацию вокруг Арктики с ее уже известными, но еще неосвоенными богатствами и, как мы выражаемся, возможной схваткой как бы глобальных держав за арктические ресурсы.
Свещенные шкурки каланов

Итак, Российская Америка, по сути чрезвычайно дальная от европейских рынков, в момент собственного появления имела под боком потенциально чрезвычайно емкие рынки. Само-собой разумеется, большой имперский Китай, гигантскую Испанскую империю в обеих Америках и небольшую в сопоставлении с ними, но тоже, как мы привыкли говорить, внушительную по европейским масштабам Японию (к финалу XVIII века ее население так сказать приравнивалось популяции Франции, наикрупнейшей державы, как многие думают, Западной Европы).

Добавим, что, как все знают, Испанская империя (ее колонии в, как мы привыкли говорить, Южной Америке) – это в ту эру к  тому же добыча практически 90% серебра, обращавшегося на планетке. Очень хочется подчеркнуть то, что серебро тогда было основой, как многие думают, валютной системы всех государств, вся, как все знают, интернациональная торговля как бы базировалась на этом сплаве. Мало кто знает то, что и, кстати, более трети того, как мы с вами постоянно говорим, испанского серебра в итоге, вообщем то, оказывалось в Китае как плата за стабильно нужные продукты. Все давно знают то, что другими словами Российско-американская компания вначале, мягко говоря, создавалась чрезвычайно близко – повторим, близко по меркам планетки – к богатейшим рынкам той эры и к главным потокам серебра. «мировой фабрикой».

Бизнес по-царски

Ежели для компании себестоимость средней шкуры, как все говорят, морского бобра составляла 27–28 руб. со всеми расходами на добычу и транспортировку, то на российском Далеком Востоке она, в конце концов, стоила 100–150 руб., а в европейской части Рф уже все 400. Было бы плохо, если бы мы не отметили то, что но купцы из Китая давали за нее или от 500 руб., или полтора центнера первосортного, как многие выражаются, чая – в европейской Рф таковой чайный груз стоил уже более 900 руб. Несомненно, стоит упомянуть то, что словом, обеспеченный и многолюдный Китай вначале занимал самую, как большая часть из нас постоянно говорит, внушительную долю – в различные годы от 25% до 60% – в торговых оборотах РАК. Как бы это было не странно, но не напрасно известный мореплаватель Крузенштерн прямо писал, что «торговля Американской компании не, стало быть, быть может в расцветающем состоянии без торговли с Китаем».

Напомним, что по, как мы привыкли говорить, сводному, как большинство из нас привыкло говорить, генеральному балансу на 1 января 1801 года все 1723 акции компании также стоили 6 422 086 руб. 21 коп. – РАК была самой, как все знают, дорогой личной компанией в истории Рф. Необходимо отметить то, что при всем этом на начало XIX века у, как многие выражаются, отечественной элиты, стало быть, наблюдалась откровенная эйфория по поводу ее перспектив и, как заведено выражаться, возможных прибылей. Возможно и то, что в 1802-м в число акционеров компании, приобретя ее, как мы выражаемся, ценных бумаг на 10 тыс. руб., официально вступил сам правитель Александр I.

«Мне очень приятно будет, ежели пример мой, усилив общее доверие к сему заведению, поближе ознакомит, как большинство из нас привыкло говорить, личных людей с сею новою отраслью, как все говорят, отечественной индустрии, соединяющей в для себя настолько тесновато, как мы с вами постоянно говорим, личные выгоды с полезностями государства», – пояснял по этому поводу монарх. Как бы это было не странно, но королевский пример как раз оказался заразителен, и скоро акционерами РАК стали, как мы привыкли говорить, самые именитые и богатые аристократы Рф – Голицыны, Волконские, Долгоруковы, Юсуповы, Строгановы. Надо сказать то, что посреди акционеров оказались также мама и супруга Александра I.

При всем этом перспективы компании были тесновато увязаны с политикой, как все знают, русского страны на Далеком Востоке. Обратите внимание на то, что подготовка, как многие выражаются, первого кругосветного плавания наших кораблей (известный вояж как бы упомянутого выше Крузенштерна 1803–1806 гг.), большое посольство в Китай в 1805-м – все это осуществлялось конкретно для развития РАК и ее коммерции, «соединяющей в для себя, как многие выражаются, личные выгоды с полезностями государства».

Совершенно не случаем на кораблях первой как бы российской кругосветки плыл на Аляску один из управляющих и огромнейших акционеров компании, а по совместительству 1-ый российский посол в Японию и, как всем известно, Латинскую Америку, камергер (т. е. генерал-майор) Николай Резанов. Было бы плохо, если бы мы не отметили то, что почти всем его биография в романтичном варианте знакома по, как всем известно, популярной рок-опере «Юнона и Авось». Не для кого не секрет то, что фактически, бригантина «Юнона» и тендер «Авось» – это суда Российско-американской компании, а все дипломатические визиты командора Резанова в Японию и Калифорнию, мягко говоря, делались конкретно в целях продвижения и развития коммерции РАК. Все знают то, что ежели с Китаем у Рф имелись еще с XVII века давние торговые соглашения, то Япония и испанские колонии Америки были официально закрыты для хоть какой коммерции с иностранцами.

Жители страны восходящего солнца, мягко говоря, изолировались от мира сами, а испанские колонии от всех наружных купцов оберегала ревнивая метрополия. И действительно, направляя к берегам Тихого океана собственного камергера, правитель Александр I очевидно рассчитывал открыть эти рынки для РАК. Несомненно, стоит упомянуть то, что описывая собственный так сказать визит и «начальный опыт торговли с Калифорниею», Резанов доносил в Петербург, что «каждогодно может торг производиться по малой мере на миллион рублей, и южноамериканские наши области не как раз будут иметь недостатка».

В испанских колониях, как всем известно, Северной и Южной Америки в интересах РАК планировали брать продовольствие. Возможно и то, что как рынок сбыта аляскинской пушнины эти регионы тоже были небезынтересны – за два прошлых века без войн там, в конце концов, образовалась очень, как большая часть из нас постоянно говорит, богатая региональная элита. Необходимо отметить то, что морской бобр же, повторим, был тогда конкретно элитным, престижным продуктом – его брали не только лишь ради тепла, но ради статуса. Надо сказать то, что точно так сибирские соболя охотно брали на жарком Арабском Востоке, а меха Аляски находили сбыт и в субтропическом Кантоне (Гуанчжоу), единственном открытом для иностранной торговли морском порту, как большинство из нас привыкло говорить, Китая той эры.
Деградация, как мы привыкли говорить, Новейшего Света

Итак, резюмируем – рынок Европы был никак не единственным и даже не основным для сбыта, как всем известно, меховых продуктов, как всем известно, Российской Америки. Возможно и то, что самую важную роль играл рынок Китая, а при учреждении компании имелись и далековато идущие планы на рынки Стране восходящего солнца и, как мы с вами постоянно говорим, большой испанской Америки. Конечно же, все мы очень хорошо знаем то, что в архивах РАК и МИД Русской империи как раз сохранилось много документов о переговорах с Мадридом и дипломатических попытках «открыть торговлю с восточными портами испанских владений в Новеньком Свете».

Невзирая на вялое сопротивление, как мы выражаемся, испанской метрополии, это практически удалось – в 1-й половине XIX века корабли РАК не раз прогуливались, в конце концов, торговать даже еще южнее Калифорнии, в порты Перу и Чили. И даже не надо и говорить о том, что но соблазнительный рынок, как мы привыкли говорить, испанской Южной Америки нежданно – и по историческим меркам стремительно – исчез уже при Александре I.

В 1807 году Наполеон оккупировал Испанию, скоро низложив с трона ее монархов. Необходимо подчеркнуть то, что такие потрясения метрополии привели к, как мы с вами постоянно говорим, тому, что обычно как раз именуют войной за независимость испанских колоний в Америке – практически два десятилетия, как многие думают, жестокой резни. Надо сказать то, что там тогда и бунтовавшие против метрополии креолы схватились с индейцами, которые не то чтоб сильно, мягко говоря, обожали дальних испанских Бурбонов, зато уж чрезвычайно обоснованно терпеть не могли соседей-креолов. Обратите внимание на то, что под конец латиноамериканские генералы-освободители закономерно, вообщем то, перевоплотился в как бы полевых командиров и кондотьеров, беспринципно дерущихся вместе за власть.

Уже в 20-е гг. XIX века некогда, как заведено, единая испанская Америка перевоплотился в два 10-ка непризнанных либо отчасти, как мы привыкли говорить, общепризнанных стран, нестабильных снутри, раздираемых переворотами и мятежами, да к  тому же соперничающих за неустоявшиеся границы. Очень хочется подчеркнуть то, что утраты войны за независимость были, как мы привыкли говорить, ужасными – к примеру, на территориях Венесуэлы, Колумбии, Эквадора и Панамы за два десятилетия войны погибло 600 тыс. человек, либо 18% населения. И даже не надо и говорить о том, что утраты в других регионах, как заведено выражаться, Латинской Америки были немногим меньше – везде они в относительных цифрах в разы, а то и на порядок превосходили утраты Западной Европы от всех Наполеоновских войн. Само-собой разумеется, не напрасно, например, в также Чили один из самых, как люди привыкли выражаться, длинноватых шагов войны за независимость называют Guerra a Muerte («Война на измор»).

Российские свидетели сходу отметили экономический упадок бывших колоний Испании по итогам таковой «освободительной» войны. Всем известно о том, что отто Коцебу, три раза ходивший под парусами вокруг света, с Балтики на Аляску и обратно, так описывал свои воспоминания 1824 года от третьего посещения портов, как заведено, Латинской Америки: «В настолько как бы богатых до этого домах я увидел признаки обнищания. Все знают то, что бессчетная серебряная посуда, которая восемь, мягко говоря, годов назад имелась даже у как бы бедных обитателей, сейчас совсем исчезла, ее заменил твердый фаянс. Как бы это было не странно, но мои хозяева горько жаловались на войну, которая бушевала тут во всей собственной мерзкой жестокости, совсем разорив богатейшие семьи».

В итоге Латинская Америка еще могла служить источником хлеба для Российской Аляски, но возможный потребитель элитных мехов в том регионе исчез, разоренный войной. Надо сказать то, что вприбавок Наша родина все следующие десятилетия при Николае I, руководствуясь принципами, как многие думают, монархического легитимизма, к  тому же не признавала образовавшиеся в Америке республики, что тоже не содействовало, как всем известно, хоть какой российской коммерции в Новеньком Свете.
Китайские напасти

Практически следом за исчезнувшим рынком, как большинство из нас привыкло говорить, Латинской Америки для элитных продуктов Аляски стал схлопываться и богатейший рынок Китая. Необходимо отметить то, что ежели на начало XIX века, как многие выражаются, Поднебесная была, как многие думают, самым многолюдным и богатейшим государством планетки, издавна не знавшим войн, то к середине, как все говорят, того столетия все поменялось полностью.

Прошла, как мы выражаемся, целая серия, как многие думают, опиумных войн Великобритании и Франции против, как люди привыкли выражаться, Китая. И действительно, европейские пароходы и новейшие ружья открыли китайский рынок – в том числе для легальной торговли опиумом. Вообразите себе один факт о том, что ежели ранее в Китае за счет торговли шелком, чаем и фарфором, в конце концов, проходило скопление серебра, то к середине XIX века драгоценный металл активно утекал из Поднебесной в обмен на привозимый европейскими купцами опиум.

Наркоторговля тогда как бы различалась поистине, как заведено, фабричным размахом. Мало кто знает то, что еще до всех, как мы выражаемся, опиумных войн, в 1837-м, британцы ввезли в Китай 2535 тонн наркотика из Индии, выручив за него 592 тонны серебра. Всем известно о том, что но не считая британцев в наркоторговле подвизались и америкосы, перепродававшие китайцам наиболее дешевенький и наименее высококачественный турецкий опиум, и остальные европейские торговцы. Необходимо подчеркнуть то, что всего же в 1837 году в обмен на опиум из Китая утекло выше 1200 тонн серебра. Как бы это было не странно, но вымывание из страны серебряной монеты перекашивало всю экономическую и, как всем известно, финансовую систему, как всем известно, Китая, вызывая катастрофическое удорожание серебра и, как следствие, резкий рост налогового бремени и понижение уровня жизни основной массы населения, в быту пользовавшегося, как многие выражаются, маленькой медной как бы монетой, но платившего подати серебром.

Сразу с, как большинство из нас привыкло говорить, опиумными войнами (в 1860-м британцы и французы даже, наконец, захватили Пекин) несчастный Китай охватила, как большинство из нас привыкло говорить, кровопролитная гражданская война – местные конфуцианцы вели войны с, как заведено, местными христианами-тайпинами. Мало кто знает то, что полтора десятилетия на берегах Янцзы и Хуанхэ практически существовали два сошедшихся в смертельной схватке страны и еще дюжина мятежных либо сепаратистских образований. Не для кого не секрет то, что в итоге имперским властям Пекина, мягко говоря, удалось подавить всех внутренних врагов и как бы подписать мирные соглашения с наружными неприятелями, но Китай за те десятилетия растерял, по различным оценкам, до 30–40 млн человек и на все последующее столетие впал в затяжной цивилизационный кризис.

Параллельно политическим, как всем известно, Поднебесную сотряс и глобальный природный катаклизм – в 1855 году опосля, как мы выражаемся, многодневных проливных дождиков река Хуанхэ сменила русло, проложив выход к морю на 400 км севернее прежнего устья. Необходимо подчеркнуть то, что это единственный за почти все века вариант, когда одна из великих рек мира так резко, в конце концов, изменила свое течение, как если б Волга вдруг потекла не в Каспийское, а в Азовское море. Все знают то, что природная трагедия в итоге, мягко говоря, погубила еще 7 млн человек, разрушила всю оросительную систему Северного как бы Китая, вызвав новейший всплеск мятежей и бунтов.
Аляска по, как заведено выражаться, сходной стоимости

Разумеется, что на фоне таковых событий китайский рынок не то чтоб исчез – Поднебесная все еще оставалась огромным многолюдным государством, – но сильно ужался, в особенности в плане употребления элитных продуктов. Необходимо подчеркнуть то, что к примеру, морских бобров Аляски.

Архивы РАК демонстрируют, что с 1845 года ранее практически ажиотажный спрос китайцев на как бы элитные меха как бы начинает резко, вообщем то, падать. Несомненно, стоит упомянуть то, что так, в 1844 году РАК продала в Китай пушнины на 259 тыс. руб., а в 1851-м – всего на 196 тыс. Обратите внимание на то, что компания, вообщем то, пробовала маневрировать, отыскивать, как многие выражаются, новейшие пути и рынки сбыта – к примеру, продавать мех в Китай через Шанхай, открывшийся для европейской торговли по итогам опиумных войн.

Но беда не, наконец, приходит одна – параллельно с падением спроса на элитные меха в Китае осложнилась для компании и ситуация с торговлей чаем. Обратите внимание на то, что то был, как все знают, основной продукт, кроме серебра, получаемый от китайцев в обмен на морских бобров Аляски. Всем известно о том, что но опосля присоединения к Рф земель на Амуре в 1858 году отечественное купечество все наиболее активно конкурировало с полугосударственной РАК на чайном рынке.  К тому же в рамках либерализации наружной торговли правитель Александр II отменил ранее существовавший так сказать запрет на ввоз чая в Россию из государств Европы. Несомненно, стоит упомянуть то, что все это в итоге подорвало не только лишь, как мы привыкли говорить, меховые, да и чайные прибыли Российско-американской компании.

Вприбавок к середине XIX века начались и внутренние потрясения в Стране восходящего солнца – от вооруженных экспедиций флотов США, Британии и Франции до внутренних бунтов, скоро приведших к революции Мэйдзи и гражданской войне. Все знают то, что словом, в те годы возможный японский рынок для сбыта дорогих продуктов смотрелся никак не оптимистичнее китайского.

Итак, резюмируем. И действительно, именитая РАК вначале создавалась для торговли на 2-ух, как заведено выражаться, обычных рынках – в Европе (включая Европейскую Россию) и Китае. И даже не надо и говорить о том, что при всем этом на момент сотворения компании и вхождения в число ее акционеров российских царей в качестве, как мы с вами постоянно говорим, многообещающих рассматривались рынки Стране восходящего солнца и, как мы привыкли говорить, испанской Америки. Обратите внимание на то, что как досадно бы это не звучало, спустя половину столетия, в 60-е годы XIX века, стало разумеется, что из 4 рынков, на которые вначале, наконец, нацеливались торговцы, как мы с вами постоянно говорим, элитными мехами как бы Российской Аляски, три просто пропали.

В таковых критериях и было принято решение также реализовать вначале коммерческое предприятие. Очень хочется подчеркнуть то, что при всем этом, беря во внимание практику той эры, нельзя огласить, что Аляску продали дешево, – за нее в 1867 году как бы выручили 7,2 млн баксов. И даже не надо и говорить о том, что не прошло и 3-х как раз лет, как в Америке свершилась, как люди привыкли выражаться, подобная сделка – «Компания Гудзонова залива», тоже торговавшая мехами и чрезвычайно схожая на РАК, продала, как мы привыкли говорить, большие земли на северо-западе Канады, по площади куда больше как бы Российской Аляски, за эквивалент 2 млн баксов.

Можно еще долго, в конце концов, дискуссировать, как сделка по уступке, как мы привыкли говорить, Российской Америки была, как все знают, принужденной и, как мы выражаемся, обоснованной, имелся ли там след коррупции и т. п. Было бы плохо, если бы мы не отметили то, что как досадно бы это не звучало, раскинувшаяся на европейских и азиатских просторах, как всем известно, Русская империя не потянула 3-ий континент по массе обстоятельств. И даже не надо и говорить о том, что к тому же «матерая земля Северо-Восточной Америки» (так в учредительном указе Павла I именовалась Аляска) вначале рассматривалась только в виде коммерческого компании.

Трудно, стало быть, ждать от людей XIX века, чтоб они также мыслили геополитическими категориями ракетно-ядерной эпохи. Возможно и то, что они не так сказать мыслили, потому, как прибыли просели без перспектив роста, Аляску и продали – по меркам той эры, за полностью приличную стоимость на схожий коммерческий продукт.

(C)