Международный уровень

" Алеющий закат лизнул небесными всполохами кромку перезревшей пшеницы, неопрятно торчащей из линии горизонта, точно пламя огня Священной инквизиции охватило нечесанную шевелюру зеленоглазой блондинистой ведьмы, провожающей свой последний вечер у столба, объятого пламенем..."

— Стоп! Что это сейчас было?

— Ээ, закат, сцуко, кровавый, навевающий кошмары...

— Тогда, быть может, будет лучше: "Вечерело. На душе было хреново".

— Почему?

— Ну так, плохое настроение, на ночь глядя, минус Ваше словоблудие — получается моя фраза.

— А как же образность?

— Зачем?

— "Пипл" требует.

— В идеи образы пихай, а не в алеющие закаты, кровавым багрянцем щекочущие закрылки на мускулистых спинах рыжих мондавошек, строящих взлетно-посадочную полосу на лобке старой девы.

— О! А вот эту Вашу последнюю фразу использовать можно?

— Против кого?

— Я думал:"Зачем?", не?

— Я, "мондавошек" против Вашей "графомании" использовал, затем, чтобы Вы прочувствовали всю комичность перегруженного описания времени суток через закат, а Вы против кого хотите?

— Ну так, Варя Семе не дала, Семен страдает, нужно подчеркнуть драматичность момента...

— Да? А звучит, будто борец за светлые идеалы, готовый пойти на костер, отстаивая высокие принципы — этакий Джордано Бруно, смотрит на свой последний закат...

— Ну-у, такого в моей книге не будет.

— Почему?

— "Пипл" не требует, даже побаивается.

— А блондинок на костре он требует?

— Вполне.

— Хм, как все запущено, а если Варя "даст" Семе?

— Тогда:"Перегретое докрасна от пережитой страсти дневное светило, устало рухнуло в лоно Вселенной. Какое лоно? Вселенной. Нам— простым смертным, не дано его узреть, подобно тому, как закрыты пред нищебродами элитные порносайты. Остается только благодарно чмокнуть Варюшу в разрумянившийся от соития лобик, и раскурить сигарету".

— Перепихнулись, Семя удовлетворен, а Варвара — какая, блин, разница?

— Это вы так последний тезис образности лишили?

— Нееет, предотвратил запор головного мозга читателя, чтобы он посмел благополучно добраться до сути Вашего произведения. Какая она, суть?

— Послушайте, уважаемый, о какой сути Вы вообще толкуете? Главный герой — юноша, и все что его интересует, как и целевую аудиторию романа: дала ему Варя, или не дала?

— Уфф, Вы свои эти перлы уже заливали на какой-нибудь литературной площадке?

— Конечно! На нескольких?

— Успех есть?

— А как же, и коммерческий статус на этой книге уже приобрел, и продается хорошо, именно с этих денег я и плачу Вам за редактуру.

— А, позвольте поинтересоваться: зачем Вам вообще редактура?

— Нууу, как же, нет предела совершенству, продажи нужно повышать, а после хорошей редактуры и на английский перевести труд — хочу выйти, так сказать, на международный уровень.