Об адекватности перевода

Некая девушка написала однажды в ЖЖ:

нам на переводческом факультете иняза Мориса Тореза всегда говорили: "Лучше плохой перевод, чем вообще никакого"

По этому поводу не могу не вспомнить одну историю, которая случилась в начале 90-х.

Жил-был один крупный российский банк. И однажды он возомнил себя настолько крупным, что решил закупить западную автоматизированную банковскую систему (АБС). Был проведен тендер, и на тендере выбрали Очень Серьезную Западную Фирму (ОСЗФ), которая взялась эту АБС делать. Надо заметить, что ОСЗФ сама, как потом выяснилось, софт не делала, а аутсорсила разработки.

При этом аутсорсила она их у индусов, натурально. 

И вот в один прекрасный день в банк приходит факс: "Для выполнения контракта обеспечьте такого-то числа присутствие главного бухгалтера, финансового директора, начальника валютного управления, начальника кредитного управления (и еще человек двадцати из высшего руководства) для обсуждения постановки задачи с нашими бизнес-аналитиками!". Сказано--сделано. В нужный день собрали целый зал начальства. Приезжают три бизнес-аналитика, все как один индусы, смуглые, усатые, один в чалме (сикх, стало быть). С ними белая дева, россиянка, выпускница иняза имени Марии Терезии.

Бизнес-аналитики начинают задавать руководителям подразделений вопросы типа: "А как вы учитываете вот такие операции?" Задают они их, естественно, на мумбайском английском. Белая дева вопрос выслушивает и начинает переводить. Но поскольку в Марии Терезии банковскую терминологию не проходили, а вместо этого сказали, что лучше плохой перевод, чем никакого, -- она говорит на русском языке некий текст, очень похожий на настоящий (то есть связный и имеющий по-русски смысл), но, мягко говоря, далекий от того, что спрашивали бизнес-аналитики. Ну так вот она их поняла. В меру своих знаний и испорченности.

Выслушав вопрос и придя в себя от некоторой его странности, специалисты переглядываются, перешёптываются -- и начинают на него отвечать. То есть они отвечают на вопрос, который задала белая дева, но, конечно, не на вопрос, который задавали бизнес-аналитики.

Белая дева выслушивает ответ, долго раздумывает (русской банковской терминологии она не знает тоже, но выпускник Марии Терезии не может же молчать или переспрашивать!), и потом на хорошем классическом английском языке с хорошим классическим кембриджским произношением (как диктор BBC!) рассказывает бомбейским смуглым товарищам нечто, очень похожее на настоящее (связное и имеющее смысл на английском языке), но, правда, не имеющее почти ничего общего с тем, что ответили (на вопрос в интерпретации белой девы) банковские ребята.

Смуглые товарищи озадаченно озираются: ответ очень далек от их ожиданий -- но ведь Россия -- страна странная, здесь все не как у людей, так что, возможно, особенности учета объясняются спецификой необычной северной страны, только что вышедшей из дебрей дикого социализма. Поэтому они, пожав плечами, фиксируют ответ на бумажке.

Этот процесс повторялся еще много раз, в результате чего было составлено техническое задание.

Нетрудно представить себе, чем закончилась реализация этого технического задания. Заказчик систему не принял. ОСЗФ заплатила неустойку. Зампред банка, который курировал проект и подписывал контракт, был уволен.

А все потому, что в Марии Терезии учат, что лучше плохой перевод, чем никакого.