Подражаем мятежнику Цурэну

Как лист увядший падает на душу…

Как лист увядший падает… куда?

Помилуйте, какая ерунда!

Душа — не клок необозримой суши,

Душа — не воздух, пламя иль вода.

Душа ведь не является предметом,

И будь хотя бы трижды ты поэтом — 

Увядший лист в душе — да никогда.

Смеяться ли, жалеть ли нам об этом?

Совсем не лист увядший ей еда,

А красота закатов и рассветов.

Накопленная за твои года

И ставшая волшебной навсегда

В твоих стихах, картинах и сюжетах.

***

Как? Лист увядший падает? На душу
тяжелым камнем падает печаль.
Бессмертия платана или груши
нам, впрочем, и никто не обещал.

Но лист увядший падает — послушай,
уже ведь осень, разве не пора ль?
Уже и птицы улетают вдаль,
курлыча, над оставленною сушей.

О милая, всего лишь первый лист,
всего лишь раннее начало увяданья —
не твоего: не повод для страданья,

для ужаса пред тем, что будет данью
тем знакам старости, что нынче не сбылись —
не пронеслись грозою слишком ранней…

***

Как лист увядший, падает на душу
Воспоминанья легкое тепло,
Как падал лист увядший на стекло
В кафе приморском, где вы ели суши,
И вам казалось: никакое зло
Не тронет, не заденет, не задушит
То пламя, что обоих вас зажгло,
И связь меж вами время не разрушит.
Но время беспощадное пришло,
Прошло и унесло, и замотало,
И пламя то остыло, перестало
Вас согревать, а после -- и ушло.
Вам повезло, что вас не разорвало,
Когда меж вами эта страсть устала...
***
Как лист увядший падает, на душу
Отбрасывая муторную тень
Предчувствия — и как его не слушать? —
Что вот и ты в один прекрасный день
От ветки оторвешься и, качаясь —
В последний путь до серой мостовой,
Где и лежать тебе в тоске-печали
До скорой встречи с дворницкой метлой, —
Так падает на землю тихий сумрак
В конце заката. Солнце, за горой
Лицо упрятав, спать пошло домой,
Оставив час до темноты угрюмой,
Оставив и тебя с твоей тоской,
С твоею неизбывной горькой думой…