Акуя в картинках_1

Да! Свершилась мечта идиотки! Сама рисовать не умею, но очень люблю картинки ;-) И вот... к "Акуе" сделали несколько иллюстраций. ) И я по этому поводу дивно счастлива. В первую очередь потому, что "Акуя" - первое, что мной было написано. И, конечно, вызывает здравую ностальгию. Ну и приятно, что его, не смотря на тогдашний кошачий небогатый ремесленный опыт, читают ) И ценят. ) 

Тем более приятно то, что художница прочла роман и делала картинки так, как ей хотелось ) Так что рыыыыкомендую! С душой работает человек ;-)

" Шли аккуратно, не расслабляясь. Даже то, что до выхода из зоны всего ничего, уже давно не могло нас успокоить. Всякого за жизнь навидались, и того, как человек получал свою смертельную порцию искажений и ирреальности за полшага до выхода, за рывок от входа – тоже видели. Может, потому мы и стали настолько отменными профессионалами, что, в отличие от многих, мы так и не смогли поверить в себя? Нам троим недостаёт детской непосредственной веры в то, что из любой ситуации есть выход, и он обязательно приведёт к хорошему окончанию. Нам недостаёт сказки… Мы слишком часто видели грустные окончания сказочных начал и редко – наоборот… Я восемь лет назад навернулась в портал искривлённого пространства и получила страшенные раны. Князь десять лет назад попал в ловушку в зоне «Трасса». Придавило его, говорили, кошмарно – он провёл вне реальности более двух суток, и, когда Вик и Пак его нашли, то сразу по выходу вызывали реанимацию – у гонщика оказалось внутреннее кровотечение. С тех пор Князь рискует, смеясь. Рашпиль четыре года назад заработал седины на виски – его тогдашний напарник попал в расслоение на обратной дороге из зоны. Сам Раш отделался испугом да «холодными ожогами» на полтела. С тех пор кожа на ногах и руках у него пятнами нечувствительна. По его собственному признанию, он об одном молил, пока отползал из-под фонтана ирреальности, в который превратился товарищ, – чтобы хрен ещё хоть раз в жизни встал. Сбылись молитвы. С гаком. Видать, сильного святого призвал в помощь любвеобильный дагестанец.

Лестница казалась бесконечна. Проходили четвёртый пролёт. Площадка, крытая кафельной плиткой. На ней – унитаз. Простенький такой, советских ещё времён, унитаз с длинной трубой вверх, на которой висел, покачиваясь и создавая впечатление шаткой конструкции, залепленный строительным раствором и штукатуркой бачок. И в нём явно была вода. Вид уж больно наполненный был у бачка, объёмный какой-то… Вместо верёвочки висела цепочка с хвостиком – пластмассовой ручкой, напоминающей доисторические трамвайные петли для стоящих пассажиров. Унитаза, по логике вещей, здесь существовать не должно, но он смотрелся так естественно, так причинно, что появлялось желание присесть на дорожку. Мимо сантехнического монстра прошли с повышенной настороженностью – если что-то в зоне выглядит реалистично, то приближаться к этому не следует.

Следующая лестница оказалась завалена игрушками. На верхней ступеньке, почти у самой площадки, лежал опрокинутый ящик, из которого, по-видимому, и высыплось это детское счастье. Только вот предметов оказывалось значительно больше, чем могло поместиться в коробке. Игрушки разные – большие и маленькие, плюшевые и механические, пластмассовые и металлические. Разные. Князь шагал, внимательно рассматривая поверхность под ногами и переставляя ботинок, только когда угадывал вполне мирный прогал между игрушками. На всякий случай. Мы молча повторяли его действия – след в след. Практики такого движения у нас хоть отбавляй – не только в зонах на выездах, но и просто по жизни – одно из тех умений, которые вбиваются в плоть и кость за долголетнюю подготовку. Наверное, поэтому мне, идущей второй, не требовалось усилий, чтобы наблюдать за тем, куда ставить ногу, – и я осматривала пространство, то входя в состояние видения, то выходя из него. В видении становилось легко определять границы псевдореальности, нас окружающей, и наблюдать за энергетическим строением предметов и других структур, а при обычном зрении отмечались несоответствия с реальностью, улавливалось движение и любые иные изменения. 

Заводной плюшевый мишка лежал, опрокинутый на спину, на лестнице и с тихим металлическим шорохом медленно-медленно перебирал ногами… Мимо. Мимо. След в след."

:-)

Роман тут - АКУЯ

А художник тут - Валеда Сонварина