АКУЯ в картинках_2

Продолжаю делиться прекрасным творчеством художницы Валеды) 

Иллюстрация сделана к роману "АКУЯ" (фантастика, мистика, сталкинг в аномальных зонах)

"Ватные диски с чаем на веках уже остыли, когда в дверь постучали. Игорь встрепенулся всем телом, и стало понятно, что он заснул, сидючи рядом со мной. Князь нашёл мою руку и вложил в едва работающие пальцы рукоять пистолета.

– Не дури! – проскрипела я. – Ты с ним что-то будешь стоить, а я – нет!

– Я возьму «Контакль», – попытался отбиться от моих слепых попыток вернуть оружие Князь.

В дверь опять постучали. Жёсткие костяшки выбили замысловатую дробь.

– Ты с ним не управишься, – шикнула я. – Забери, чёрт возьми! С ним через тебя не пройдут!

– Твоими бы устами, – пробурчал Игорь и перехватил рукоять пистолета. Кровать скрипнула – напарник поднялся и двинулся к выходу.

Видеть я не могла. Выжгло по самое «не хочу»… Беда же в том, что если атака повторится, то толку от меня не будет теперь совсем. На восстановление уйдёт не меньше пары суток. И эта причина была основной, почему я прикладывала все силы, чтобы слышать ушами и кожей то, что происходит вокруг.

– Рашпиль, – прокомментировал Князь. Впрочем, уверенности в его голосе не было. И я оправдывала и понимала его. Потому что мы ни в чём уже не можем быть уверены после прошедшей ночи.

Щёлкнул предохранитель. Открылась дверь. 

– Стой! – рявкнул Игорь.

Я кожей ощутила, как сдвинулся воздух от резко вскинутого оружия и как застыл на входе гость.

– Ты охренел, Наст? – после непродолжительного молчания севшим голосом спросил человек, который вполне мог быть Рашпилем. Голос, во всяком случае, точно был его. – Опусти пушку!

– Так меня называют и здесь, и в «зоне», – спокойно отозвался Князь. – Назови меня по-настоящему.

Это он правильно. Именно для таких моментов, когда «зона» говорит с «гонщиком», мы и придерживаемся простого правила: настоящие имена здесь, там – только прозвища. Для того чтобы не подслушала. Для того чтобы не нашла.

– Князь, ты с дуба рухнул? Опусти пушку! – в голосе Раша стали пробиваться нотки настоящего напряжения. То ли страх, то ли гнев…

– По-настоящему, Шамиз! – сквозь зубы процедил Князь, и мне стало ясно, что воздух меж двумя стал настолько плотен, что одно неловкое движение может породить неисправимое действие.

Молчание.

– Игорь Викторович Настюшко, – наконец, отозвался Раш.

– Входи! – опустил оружие и отступил назад в коридор Игорь.

Рашпиль зашёл, снял ботинки, не развязывая шнурков. Молча прошёл ко мне в комнату, но задержался в проёме дверей, вероятно, поражённый картиной нашего ночного побоища. Или тем, с какой тщательностью Князь занялся закрыванием входной двери – проделывая все манипуляции от физического до энергетического уровня.

– Что здесь произошло? – В кои-то веки Рашпиль оказался максимально серьёзен и не стал шутить по поводу того, что мы-де не ту позицию выбрали или не тот ритм, если так разнесли квартиру. Более того – он даже не собирался взорваться на Князя за «неуместные шутки».

Его вполне можно понять. Комната выглядит, я думаю, не лучшим образом – постель и ковёр залиты кровью, стулья и кресло перевёрнуты, на полу осколки и помятые цветы, на стене чёрное пятно сажи и пепла, оплавившиеся и погоревшие от взрыва обои и шторы, окно от холодного ветра завешено одеялом, рядом с кроватью – обогреватель и спальник. Под утро Князь уложил меня отдыхать и восстанавливаться, закутав в два одеяла и набросив на ноги старую шубу. Сам же присел, привалившись к кровати спиной, и закрутился в спальник. Вот так мы и провели остаток ночи и утро. И то ли спали, то ли нет – не поняли. Когда поднялось солнце, Игорь на скорую руку сообразил чай с мятой и хлеб с мёдом – на большее нас не хватило. Потом принёс ватные диски для аппликации на глаза.

– Спрашивай Акую, – устало прохрипел Князь. – Я всё равно толком ничего не видел."