"Судосталь" в Новороссийске. Штрихи к жизни работников завода.

Но летом 1918 года над заводом нависла угроза закрытия. Собственно, ожидать этого следовало уже давно, ибо еще в декабре 1917 года было начато свертывание военных заказов. Для завода это усугублялось тем, что судостроительное производство оказывалось на Черном море, а еще не законченные  постройкой эсминцы на Балтийском. Но переезд на Черное море давал тень надежды, что в результате образования самостоятельного государства УНР (а потом гетманата Скоропадского) завод останется основным судостроительным и судоремонтным предприятием России на Черном море.

В архиве сохранился весьма примечательный документ, показывающий состояние промышленности Кубани на 21.07 1918 года и потребности тогдашнего рынка в металлических изделиях. Автор документа характеризовал состояние административного аппарата как полная разруха. Потребности рынка в металлоизделиях были достаточно велики. Очень ценилось чугунное литье («идет по любой цене»), замки (их брали по неслыханной для тех лет цене в 25 рублей), арматура ( при ее поставке ориентировались на довоенный каталог Ганеманна как по номенклатуре, так и ценам, прибавляя  к довоенной цене 700-800 процентов), различные сельхозорудия. Очевидно, этот документ был использован заводом  для выработки новой стратегии развития, поскольку заказы центра на военные корабли отсутствовали, а местный рынок также не нуждался в эсминцах. Но заводу не суждено было стать основным поставщиком утюгов и мясорубок  на кубанский рынок. Летом 1918 года из-за невозможности нормально функционироватьв условиях разрухи  и гражданской войны  встал вопрос о закрытии завода. В протоколе собрания рабочих и служащих завода от 20.06. 1918 года сказано, что «ввиду угрожающего положения и невозможности получения…заказов собрание постановляет временно закрыть завод. Если будет возможно - удовлетворить требования рабочих по уплате заработной платы, за исключением тех, кто будет оставлен для ликвидации завода. » Подписано председателем собрания Тимофеевым. Как мы уже знаем, через шесть дней СНК Черноморского округа нашел возможность выделить некоторое количество денег для выдачи сотрудникам, прибывшим из германской зоны оккупации.

Ликвидационная комиссия, согласно документу от 19.06.1918 года, включала в себя 59 человек плюс 30 человек вспомогательного персонала (5 пожарных, 3 конюха, 2 «человека в гараж», швейцар и др.). В комиссию входил будущий директор завода при белых Зозулин (тогда он именовался «заведующий постройкой завода»). Ему был положен наивысший оклад 2000 рублей. Еще два человека (Кожевников и Дюков) имели следующий по величине оклад 1400 рублей. Входившие в состав комиссии мастера имели оклады 864-1098 рублей. Остальные оклады работников по ликвидации завода были значительно ниже - пожарный, конюх, сторож, швейцар имели оклад в 350 рублей, почтальон 375 рублей в месяц.

Участие работников завода в гражданской войне на стороне красных отражено мало. Есть лишь один документ, об отправке 50 вооруженных рабочих на станцию Тоннельная в распоряжение Красной Армии. Период до января 1919 года в документах, исследованных автором, не отражен.

Косвенным путем можно установить, что руководство завода активно обращалось к различным высшим чинам ВСЮР и добилось получения разнообразных военных заказов. 

Завод строил бронеплощадки и отдельные устройства для них, ремонтировал поврежденные бронепоезда, активно занимался судоремонтом, ремонтировал автомобили, строил и ремонтировал бронетракторы, артиллерийские приборы, приспособления для переделки импортных патронов для русских винтовок. В одном из документов правление завода жалуется, что оно, ожидая обещанных заказов, увеличило штат завода с 180 человек до 700, устроило автомастерскую, которая могла производить  ремонт до 50 автомобилей в месяц. В тоже время как обещанные заказы не поступают, а число ремонтов автомобилей не более 30 за несколько месяцев. Таким образом, мы видим 

высокую активность заводоуправления по внедрению нового в работу и открытии новых непрофильных мастерских. Его представители активно перемещались по контролируемой войсками ВСЮР территории в поисках материалов для выполнения заказов. Например, после занятия Екатеринослава представитель «Судостали» довольно быстро оказался там, обнаружил запасы стали, пригодной для бронирования поездов, но оказался менее проворным, чем представитель севастопольского завода, который успел оформить передачу трофея для нужд своего завода быстрее, чем ревелец. Инженер-механик П. И. Дмитриевский с той же целью посетил Полтавскую губернию, но там был мобилизован в армию. Заводоуправление, только недавно добившееся перевода Дмитриевского на завод, вновь приложило усилия по возврату Дмитриевского. Не всегда усилия представителей приносили плоды. Так, им не удалось разыскать аккумуляторные батареи в нужном количестве и от планов оборудовать системой сигнализации бронепоезда пришлось отказаться. Архивные дела пестрят просьбами в различные воинские части временно или постоянно откомандировать в распоряжение завода нужных специалистов, призванных в армию. Например, начальника 2 пехотной дивизии просили о временном откомандировании младшего писаря А.Ф. Ярославцева, «который необходим заводу для постройки мортонова эллинга и других работ оборонного значения».

Взаимоотношения заводоуправления с управлением Артиллерийских снабжений ВСЮР (основной заказчик бронепоездов, прицелов, бронетракторов) были далеко не безоблачными. В середине 1919 года на заводе возник кризис с выплатой зарплаты сотрудникам. Перевод денег от заказчика за уже выполненные работы задержался. Когда представитель заводоуправления сообщил сотрудникам, что выплата будет задержана по вине управления артиллерийских снабжений, то управление отреагировало крайне резко. Его начальник генерал -майор Кирей прислал на завод резкое письмо, где вопрошал: на каком основании заводоуправление позволяет себе так дерзко высказываться о военной организации? Заводоуправление принесло на это нижайшие извинения, что оно ничего дурного не имело в виду и пр. 

Другой заказчик, флот, тоже доставлял неудобства. Многие ремонты протекали по такой схеме: первоначально заключался договор о текущем ремонте на относительно небольшую сумму и небольшого объема, затем ремонт планировался чуть ли не до масштабов капитального, В этом объеме он начинался, но вскоре возникала острая необходимость срочно прервать ремонт корабля и покинуть Новороссийск. 

Заводоуправление заявляло, что за ремонт 3 кораблей оно взялось даже практически без аванса. Это был смелый шаг, поскольку ремонт этих трех кораблей стоил свыше 800 тысяч рублей.

Жалобы на качество работ завода в документах не прослеживаются. Имеется лишь один внутренний документ об увольнении мастера за халатный ремонт двигателя. Хотя существует указание в работе о танках гражданской войны о некачественном изготовлении третьего бронетрактора.

Каково же было материальное положение работников успешно и много работающего завода?

Документ, датированный 26.08.1919 года, сообщает, что на этот момент заработная плата мастера составляет 1800 рублей в месяц, помощника мастера 1500, чертежника 1500, конторских работников 700-1000 рублей, швейцара 600, пожарного и сторожа 650, дворника 500.

На этот момент 1 фунт хлеба стоил 4 рубля 50 копеек, свинина- 18 рублей фунт, коровье масло 30 рублей фунт, сало 18 рублей 50 копеек, баранина 17 рублей, сахар 70 рублей, чай 150 рублей, крупа 7 рублей, постное масло 6 рублей, десяток яиц 20 рублей, квартира 60 рублей в месяц.

Одновременно служащие завода в прошении о повышении жалованья заявляют, что за последние 4 года квартирная плата выросла с 3 рублей до 57 рублей в месяц, жизнь вздорожала за тот же период в 50 раз, а рост жалования за ним не поспевает.

Интересно отметить, что здесь и далее в документах указывается, что приводимые цены в городе Новороссийске в несколько раз выше, чем в Екатеринодаре. Причиной этого была политика Кубанской Рады, не разрешавшей поставку продовольствия в Черноморскую губернию.

На 10 сентября 1919 года поденная плата мастера «высшей руки» составляла  от 55 рублей 28 копеек до 57 рублей 60 копеек в день, мастера «средней руки» - от 51,2 до 53,76 рублей, «менее способного» мастера  48 - 48,92 рубля, подручного 41,6- 46,56 рублей, женщины - уборщицы в цеху- 33,52 - 38,4 рубля, ученика  14,32- 28,8 рубля в день.

9 ноября 1919 года поденная плата мастера первой категории составляла 115,9-110,5 рублей в день, мастера второй категории 107,52-102,4 рубля, 3 категории -99,8-96 рублей, 4 категории 93,12- 92 рубля, подручного 69,6- 67,6 рублей, ученика 57,6-28,6 рублей в день, заведующего отделом 5500 рублей в месяц, старшего счетовода 4200, счетоводов от 3000 до 3800 рублей.

Таким образом, наблюдается рост оплаты труда. Но он, увы, не поспевает за стоимостью жизни. Согласно расчету стоимости жизни, выполненному 1 ноября 1919 года, 

только на питание семье из 3х человек в день требовалось 115 рублей 60 копеек. Расчет исходил из расходов на питание в 3468 рублей в месяц, квартплату 60 рублей в месяц. отопление 300 рублей в месяц, освещение 30 рублей в месяц. культурные потребности 60 рублей в месяц, и пр., всего 4458 рублей. Расход продуктов тоже принят  небольшой - хлеба 4,5 фунта на человека (цена 22 рубля 50копеек), мяса 50 грамм в день (цена этой восьмушки фунта уже 12 рублей), рыбы тоже 50 граммов.  Таким образом, даже высококвалифицированный рабочий не зарабатывал столько денег, чтобы жить на расчисленный прожиточный минимум, и вынужден был урезать что-то  из расходов: либо на питание, либо на культурные надобности.

При этом испытанные формы борьбы за повышение заработной платы не могли использоваться.

 На территории ВСЮР действовали следующие предписания генерала Деникина: рабочий день является 8 часовым, но стачки. забастовки и прочие формы борьбы за свое материальное положение запрещены (особенно на заводах, выполняющих военные заказы) и караются по законам военного времени. 

Поэтому заводчане попеременно апеллировали к администрации, напоминая о своем бедственном положении, и под разными предлогами настаивали хотя бы на частичном, для отдельных категорий, росте оплаты.

Вот согласно документу на странице №108 (протокол собрания мастеров и их помощников под председательством мастера Шиловского) от 16.09.1919года собрание заслушало отчет Балтина, который с петицией от мастеров ездил в Ростов-на-Дону на встречу с членом Правления АО А. Левиным. Петиция содержала ходатайство о повышении жалованья мастеров вследствие дороговизны и того, что в данное время заработок мастера не сильно отличается от заработка обыкновенного рабочего, что неправильно (мастер, согласно документу на странице № 100 зарабатывал в день от 48 до 57, 6 рублей, а подручный от 41 до 46,56 рублей). Левин с доводами согласился и обещал поднять поденную оплату мастерам приблизительно до уровня 100-110 рублей, но не сразу, а постепенно. Это и произошло в ноябре.

Но вслед за этим документом (стр. 108) подшит документ (стр.110)- заявление служащих завода, что квартплата поднялась за 4 года с 3 до 57 рублей, жизнь вздорожала в 50 раз, а зарплата за это время выросла всего в 10 раз. Поэтому они тоже ходатайствуют об увеличении жалования. Чуть позже ходатайствовали уже другие сотрудники завода.