Любовь и математика

Контент по "Времени", который вы не просили, но я его сделала!

Вы же ведь не сомневались в чувствах господина Шанно к Тильде? Если нет - то вот вам доказательства.

* * *

В мире есть тысячи вещей, что не поддаются точному математическому расчету. Популярность новой пьесы и изобретательная хитрость любовниц; мода на тот или иной оттенок и вражеская пуля в сердце; болезнь, смерть и любовь. 

- ...угол наклона ребер, кажется, слишком маленький, сместим его вот так... Господин Шанно, вы заснули? 

Лист под карандашом полнится линиями, которые переплетаются, врастают друг в друга и расходятся прочь. С полки, заставленной утопленными в спирте тварями, скалится детеныш аллигатора. 

- Я устал сегодня до невозможности, - лжет он и отводит взгляд. 

Сердце замирает - и начинает биться сильнее и чаще.

В сиреневых предгрозовых сумерках лицо госпожи Элберт не разглядеть, но свет свечей обливает ее руки мягким сиянием, словно на картине Диего - той, где женщина сидит с шитьем у открытого окна, и свет такой же - живой, теплый, а к окну склоняются темные мальвы. Ему нравится смотреть, как она работает - азартно пишет пришедшее в голову, хватается за линейки, покусывает кончик пера, вертит карандаш в пальцах. Она не знает - да и не поверит, что сейчас красивее, чем когда-либо. А он... Он крадет эти минуты любования, крадет у другого.

Часы на каминной полке отсчитывают удар за ударом.  Семь... восемь. Короткая мелодия. 

- Так поздно! - Тильда сажает на строчку еще несколько цифр и откладывает карандаш. Растирает лицо ладонью, жмурится. - Да у вас на коленях кот заснул! 

Дерек гладит мягкокошачий клубок, и Пират, разбуженный, недовольно дергает ухом, приоткрывает желтоватый хитрый глаз.  Дерек осторожно снимает кота с колен, встает, разминает затекшую спину. Пират, возмущенный предательством, дергает хвостом и делает независимый вид. 

Раскатывается, набухает вдалеке гром, и пальмовые листья - резкие тени за стеклом - мечутся и гнутся под ветром. Воздух отчетливо пахнет нагретой землей и молниями.

- Полагаете, я успею дойти до дома? - Тильда с сомнением смотрит на толстобрюхие черные тучи, на потяжелевшее  небо. Оборачивается к нему - и он видит суровую складку между бровями, пламя свечей в темных глазах и усталость. 

Р-раз! - небо пополам перерезает огромная ветвистая молния, звякает чернильница - и пушистая тень проносится мимо. На землю разом обрушивается дождь. 

-  Старый храм Многоликого в Даррее сожгла молния, - говорит Тильда напряженно. - Шаровая. Прямо во время службы появилась, повисела над людьми, а потом прошла через крышу - все полыхнуло сразу же. Много тогда народу погибло.  Там потом дома построили - и они сгорели.

- Вы же знаете - место было несчастливым.  

- Да... Так говорили. Может быть, нам стоит... 

- Промокнуть и простудиться? У вас одна идея безумнее другой, моя госпожа. Лучше откроем вино, подогреем со специями... Надеюсь, дома вас не хватятся. 

Она кивает. Такая серьезная. А на подбородке - едва заметное пятнышко краски, и из-под платка выбилась прядь, и Дерек приказывает себе: не смотри, не думай, все кончилось еще в Даррее и надежды нет. 

Грудь наливается острым и жгучим, и воздух заканчивается слишком стремительно, минуты превращаются в часы, и все замирает - до нового удара грома, до лиловой вспышки, до тихого вздоха Тильды и осторожных шагов Пита, принесшего поднос с чаем и печеньем. Дерек смотрит на ее руки - опять, опять, чтобы не видеть этих глаз и губ, и этой прядки волос, прилипшей ко лбу, этой шеи... Извиниться, сослаться на головную боль, запереться до утра - и глушить ром, пинать мебель и злиться на то, что... на что?.. на кого?..

- Вам плохо? -  твердый и слегка шершавый ее голос не дарит ни уверенности, ни спокойствия. Сухая ладонь касается лба. - Простите, я подумала, у вас жар...

Она отступает на несколько шагов, но не возвращается ни к столу, ни к дивану - и он видит ее отражение в черном стекле. Рядом с собой. Каково это - целовать Тильду Элберт? Эти полные губы идеальной формы? Отдаваться поцелую, терять себя в нем, задерживать дыхание и бояться, что поцелуй закончится?

Дерек закрывает лицо ладонью и сглатывает холодный вязкий ком из невозможности даже прикоснуться к женщине, которую так желает. 

Возможно, ему помогут холодные обливания, одиночество и работа. Возможно - не поможет ничего. 

В ее взгляде - вопрос и удивление, она слегка хмурится, не понимая. Как хорошо - не понимать, не видеть, не чувствовать! 

- Мне и правда дурно. Пожалуйста, распоряжайтесь здесь как вам будет угодно... Комната для гостей наверху. Я вынужден вас...

Он пятится к двери, запинаясь о  глобус на подставке, кота, порог. И только за дверью может выдохнуть. 

- ...покинуть.

Ты круглейший, полнейший осел, Дерек Грегори Шанно, - говорит он себе, поднимаясь со свечой по темной лестнице - и видя свое отражение в полированном камне. В мире есть тысячи вещей, которые не поддаются математическим расчетам, но ты, великий дурак, выбрал именно любовь.