Сцена, которую видели пока только мои рукописи - обложка 12 тома "Часа Нашего Торжества"

С 12 томом  "Часа Нашего Торжества", который сейчас в работе, случилось такое дело - сюжет расширился, и часть сцен "уехало" в 13й том. А обложку для него составляет сцена, которую действительно, видели пока только мои рукописи - и, само собою, Василь Салихов - бессменный иллюстратор всего многотомника.

Что мы узнаем из этой сцены (особенно, если вы примерно представляете, где находится город Камбре) ?
️ откуда появились в Англии самые первые жители лесной хижины - задолго до основных событий сюжета 1 тома
️ почему люди эпохи конца 12 века могли решиться на массовое переселение из одного региона Западной Европы в другой
️ катаризм не всегда был потомственным, как в 13м и 14м веках: семьи, в которых  одна часть родственников были римско-католическими прихожанами, а другая - катарскими верующими, не являлись редкостью.
️ истории про реинкарнацию - если не романтизировать - не грозят никаким позитивом. Вряд ли вы на полном серьезе хотели бы узнать, что за человеком были!
️ иногда - крайне редко - если вам что-то мерещится, то возможно, это вовсе не мерещится. Даже, если до того вы принимали "веселящие препараты".
️ места помнят гораздо больше, чем пару поколений живших на них. Привидений не ждите, но на некоторых территориях именно вам может показаться, что "поехала крыша".
️ Бедный Жан Боден. Бедная Карен.

[Деревянная дверь одного из домов приоткрылась. Мерцание из небольшой  щели оказалось единственным источником света – кстати, издали его вполне  можно было принять за луч от небольшого фонарика. Я подошла,  прислушалась – тишина. По законам жанра наступает эротическая сцена, да?  В студенчестве будущие медики какие-то только веселые препараты себе не  варят – скажу по опыту, средневековье будет фоном или нет, но все  обычно заканчивается порнушкой. В данном случае, оставалось надеяться,  что обойдется без нее. Пришлось прищуриться, чтобы подсмотреть: сначала разглядеть удалось  только часть  стены и две неподвижные тени. А затем  они стали шевелиться, и обладатели их встали прямо как для лучших  снимков в стиле папарацци. «Мы уходим отсюда, - тихо и уверенно произнес  мужчина, - решили даже, что уплывем. Удастся доберемся до Камбре, если  Господь так захочет – все может получиться». Женщина стояла прямо перед  ним, не позволяя рассмотреть мужскую фигуру целиком, но куда там – не  узнать Жана Бодена было невозможно! «Ты знаешь, что я думала раньше,  брат, и теперь не изменила решения: или ты оставишь эти свои дурные  мысли, которых наслушался где-то от бродяг, ходящих от дома к дому,  или, если кто придет искать тебя, никто из нас не будет знать, где ты –  даже жив ли ты». «Думаю, никто не станет искать, и не увидимся с тобой  больше. – вдохнул тот, - Если я и вернусь в эти края, то так скоро, как  одному Господу известно».
Брат? Это снова тот брат, который скорее  товарищ по несчастью, или родственник? Родная она сестра Бодена или нет, оба они из самых низов общества – судя по имуществу и тряпью вместо  одежды. «Уплывать зачем задумали, если не станет?» - настойчиво уточнила  женщина. «А про костры ты не знаешь разве?» - парень в балахоне, как  две капли воды похожий на молодого Жана Бодена, резко отвернулся, будто  скрывая от собеседницы свои чувства, - С братьями я во всем согласен,  поэтому поступлю как они. И лучше уйти как можно дальше». «Ждет ли вас  там что-то лучшее?» - она протянула руку, положила ладонь на грудь  собеседника, шагнула и совершенно неожиданно почти обняла его, правда  едва касаясь. «Лучшее, чем что? Не узнает никто, пока не попробует. -  Боден грустно улыбнулся, - Тебе больше пришлось бы печалиться о себе и  твоей семье, если бы я решил остаться… Не поверю, чтобы все местные не  слышали, что теперь наших братьев ищут. Что, если придут к тебе? Жеан  забирает с собой и дочь, не станет оставлять с родными ее матери». Жест  незнакомки с ладонью на его груди настолько привлек мое внимание, что  если мужчина и говорил что-то еще, я упустила… Это же мой жест, вот  что! «Пусть Бог тебя благословит всюду, где ты будешь, Жоан, – после  долгой паузы сдавленно произнесла его сестра, - и покуда твоя совесть  чиста. А что не оставишь своих мыслей, давно знаю». «Верно знаешь…  Никого из нас Господь не оставит. Но о тебе я стану печалиться больше,  чем о себе – где бы я ни был. Прощай, сестра». 
Ну, очень странной была  эта пара! И стояли они так, полуобнявшись, будто безмерно многое должны  сказать друг другу, и, вместе с тем, – ничего. Жоан (или Жан  Боден - уже не разобрать) тяжело сглотнул, явно сдержавшись, чтобы не  продолжить говорить, и опустил глаза, а она слегка отвернулась –  будто, и без того, все понимала, и просто давала ему возможность  промолчать. Она оказалась мной самой. Это я была там, понимаете? В  неизвестном населенном пункте неизвестной эпохи - вместе с не совсем  здоровым другом моего знакомого Бена из Александрии… Какое-то  неописуемое чувство охватило меня в момент осознания этого – острое,  пьянящее, прожигающее все внутренности как изрядная порция виски, и  недоброе. Эти люди навсегда сейчас простились – кем бы они не были –  сомнений нет. И если все, кто хотел уплыть - уплыли, то ни где не узнали  счастья. И я не узнала – хоть и осталась. Где-то – откуда, судя по  всему, не так долго добираться до Камбре]

Эмоциональная составляющая, стилистика  и детализация на все 100! В очередной раз спасибо,Василю!

PS: Если от этого арта у вас стойкое ощущение, что ничего доброго с этими персонажами  дальше уже не случиться -
так и есть.