Быть или не быть... знаменитым?

Помните из «Ревизора» Гоголя:

ХЛЕСТАКОВ…(обращаясь к Бобчинскому). Не имеете ли и вы чего-нибудь сказать мне?
БОБЧИНСКИЙ. Как же, имею очень нижайшую просьбу.
ХЛЕСТАКОВ. А что, о чём?
БОБЧИНСКИЙ. Я  прошу вас покорнейше, как поедете в Петербург, скажите там всем  вельможам разным: сенаторам и адмиралам, что вот, ваше сиятельство или превосходительство, живёт в таком-то городе Пётр Иванович Бобчинскмй…
ХЛЕСТАКОВ. Очень хорошо.
БОБЧИНСКИЙ. Да если этак и государю придётся, то скажите и государю, что вот, мол, ваше императорское величество, в таком-то городе живёт Пётр Иванович Бобчинский.
ХЛЕСТАКОВ. Очень хорошо.

Все мы чуть ли не самого детства знаем эту фразу: «Быть знаменитым некрасиво…» Да, и как-то не с руки спорить с именитым поэтом, но, признайтесь, ведь хочется! Хочется, чтобы тебя публиковали, читали, писали рецензии, присылали письма, откликались критики... И это вполне естественно: если уж человек заговорил, понятно его желание быть услышанным, понятым, оцененным, в конце концов. Но такова, наверное, судьба славы, популярности: стоит художнику их достигнуть, как обязательно скажет о них что-нибудь отрицательное.

Впрочем, противоречие таится уже в самом произведении Пастернака, в его облике, в его фигуре. Чтобы убедительно сказать о том, как это «некрасиво и нехорошо» быть знаменитым, надобно прежде самому в полной мере испытать это состояние, надобно самому быть знаменитым – иначе не только не поверят, но даже не услышат. Многие писатели, не сумевшие добиться сколь-нибудь широкой известности, пытались выразить своё мнение по поводу славы, да только кто о том знает?

Зато у  наших именитых классиков можно найти очень много высказываний на сей счёт. К тем, кого мы привыкли называть классиками, слава приходила по-разному: к одним постепенно, нарастая от одного творения к другому; других заставала врасплох, обрушиваясь водопадом; третьих побаловав, покидала, переметнувшись к новому любимцу. Но и те, и другие, и третьи, хоть раз, да высказывались о ней неодобрительно, причём делали это, как раз находясь на пике этой самой славы.
*
Цель творчества – самоотдача,
А не шумиха, не успех.
Позорно, ничего не знача,
Быть притчей на устах у всех…

Сколько раз перечитывал эти строки, и только сейчас заметил некий аспект, который раньше почему-то не замечал. Значит, если «что-то значишь», то не так уж и «позорно»?…

Но вот другие известные строки:

Молитесь на ночь, чтобы вам
Вдруг не проснуться знаменитым…

Но как же тогда быть с Пушкинским?

Я новым для меня желанием томим:
Желаю славы я, чтоб именем моим
Твой слух был поражён всечастно, чтоб ты мною
Окружена была, чтоб громкою молвою
Всё, всё вокруг тебя звучало обо мне…

Да, словом, вопрос, вынесенный в заголовок этой статьи, отнюдь непрост. И сдаётся мне, на него нет однозначного ответа…

И последнее. Успех окрыляет, неудача гнетёт. Но бывает и наоборот: неуспех побуждает работать ещё упорней, а удача соблазняет «передохнуть на лаврах»… Однако «Душа обязана трудиться…», чего и я Вам желаю. Только тот чего-то достигнет, кто пытается прыгнуть выше головы…