Приключенческая литература

Да, может быть, речь здесь пойдёт об очевидных вещах, но вдруг захотелось поделиться некоторыми своими мыслями, — немного поразмышлять. Возможно, даже для кого-то статья послужит пособием.

Итак, что же такое приключенческая литература? Относится ли, например, к ней наследие Джека Лондона? (кстати, мой любимый писатель). Аналогичный вопрос вызывают «Дон Кихот», «Робинзон Крузо», «Путешествия Гулливера». Не только отдельные произведения, но и целые жанры спорят за право называться приключенческой литературой.

«По современным понятиям, приключенческая литература — это совокупность нескольких прозаических жанров, отдающих приоритет действию перед характером, случаю перед будничным ходом жизни и динамике перед описательностью».

К приключенческой литературе принято относить детектив, роман путешествий, научную фантастику, авантюрный (собственно приключенческий) роман. От «серьёзной» литературы, приключенческая отличается по типу конфликта, который здесь особенно «конфликтен». Нередко преувеличиваются достоинства героя, а также значимость и «размеры» его поступков (подвига).

Часто приключенческая проза заселяется простаками, чьи наивные умозаключения оттеняют проницательность интеллектуалов (Портос или доктор Ватсон как выгодный фон для д’ Артаньяна и Шерлока Холмса).

Да, приключение – игра, но оно вместе с тем драма, поскольку его герой неизменно подвергается испытаниям — причём подлинной опасностью, а не тренированной ситуацией. Ответная реакция читателя — большое эмоциональное и интеллектуальное напряжение. Ведь поединки приключенческой игры ведутся на самом краю пропасти. Герой обычно преодолевает все препятствия и всё заканчивается хеппи эндом, но в принципе счастливый финал похождений ему не гарантирован.

Произведения первой приключенческой волны отождествимы с серьёзной литературой: «Робинзон Крузо», «Приключения Гулливера», романы Вальтера Скотта и Филдинга. А вот авторы второй «волны»:  Дюма, По, Жюль Верн, Стивенсон, Конан Дойл, под пером которых приключенческая литература принимает современный вид.

Вообще-то грань между приключенческой и «серьёзной» литературой весьма условна. Некоторые произведения позапрошлого, прошлого, да и нынешнего веков имеют словно бы двойное подданство, принадлежа одновременно той и другой. Вспомните хотя бы «Робинзона Крузо» или роман В. Богомолова «Момент истины».

Приключение вроде бы легкомысленно, беззаботно. Но за этой маской — неотложная забота: (может кому-то это покажется слишком пафосным) утвердить в сознании читателя высокий нравственный идеал. Приключенческая литература, сколь ни парадоксально может прозвучать такое утверждение, — назидательная, поучающая, воспитывающая.

Часто молодые авторы спрашивают: «А где он — этот «воспитывающий» момент в моём рассказе (повести, романе), если я не вкладываю особого смысла в свой опус, а просто описываю придуманные или где-то услышанные приключения?»

 Смысл, а значит «воспитывающий момент» в таких произведениях присутствует всегда. Автор зачастую сам того не осознаёт. Вспомните, как после прочтения какой-то книги или просмотра фильма Вам вдруг хочется хоть чуть-чуть стать похожими на главного героя или героев — стать таким же сильными, смелыми, благородными.

Не могу не сказать несколько слов о фантастике. 

«Научная фантастика есть одно из звеньев,  которые помогают соединить человечество…»

АЙЗЕК АЗИМОВ  

Собственно фантастика это не жанр, а понятие, в которое входят такие жанры как НФ, фэнтези — её родная сестра, мистика и даже сказки, мифы, саги….

Аркадий Стругацкий сказал: «ФАНТАСТИКА – ПРАМАТЕРЬ ВСЕХ ВИДОВ ЛИТЕРАТУР»

Я полностью согласен с нашим великим писаелем и, не боясь каких-либо обвинений в чрезмерной категоричности, вслед за ним утверждаю, что мировая фантастика – праматерь и современница всех видов литератур. Вероятно, для многих сказанное явится неким откровением. Раньше (да, наверное, и сейчас) фантастика считалась, возможно, и считается, несерьёзным жанром. Эдаким «бедным родственником» на задворках литературы, лёгким чтивом для людей не очень любящих напрягать мозг. 

Хочу честно сказать: всем видам фантастики предпочитаю научную. Возможно, кто-то считает жанр НФ скучным, изобилующим техническими подробностями, «погрязшем» в научных терминах, без любимого молодёжью, и не только молодёжью, экшена. А кто-то, может быть, даже посчитает его вымирающим жанром… Поверьте, вы ошибаетесь. А слухи о смерти жанра сильно преувеличены.

НФ возникла не на пустом месте; ее элементы можно встретить в греческой мифологии (миф о Дедале и Икаре). Но первым начал писать то, что в дальнейшем получило название «научная фантастика» Жюль Верн. А его младший современник Уэллс показал, что фантастика может быть не только познавательно-развлекательным чтивом, но и серьезной, «большой» литературой. Обычно к «первопроходцам» относят и сэра Артура Конан Дойла, оставившего нам обширное литературное наследство, в том числе несколько НФ произведений, самое известное из которых, «Затерянный мир».

Не раз мне приходилось слышать, (и не только слышать, но и читать) что фантастика – литература, точнее – недолитература, которую жульё пишет для слабоумных на тему «ты лети моя ракета».

«Не верю! Чего он меня пугает?» - вопит некто, с трудом одолев «Гиперболоид инженера Гарина». А в этот момент над его головой, в двухстах километрах, мертво и зорко, нестерпимо блестя на солнце, скользит спутник-истребитель, вооруженный смертоносным лазером и начиненный ядерной взрывчаткой. «Не верю! Не желаю я жить в этом будущем!» - надрывается он же, одолев несколько глав «Туманности Андромеды». «Не ве…» - начинает он, перелистав по диагонали «Шагреневую кожу», но тут же спохватывается: его еще в школе учили, что Бальзак – великий писатель.

«Фантастика - это литература для детей и юношества, призванная в увлекательной форме рассказывать о перспективах развития науки и техники, а главное - играть воспитательно-патриотическую роль». Современная НФ отличается большой «степенью свободы». Авторы, работающие в этом жанре, охотно идут на эксперимент, комбинируют, ищут новые формы. Иногда это получается лучше, иногда - хуже, порой сами авторы не могут определиться относительно жанровой принадлежности своих творений. Вполне вероятно, что в результате появится (или уже появилась?) совершенно новая разновидность фантастики, для которой еще только предстоит подобрать название, и за которой будущее.