Хочу быть барыней и ничего не делать

Лёка ложится спать в своей зелёной флисовой пижамке в белое сердечко и никого не трогает. У неё всё хорошо, она только что сожрала салат из свиного сердца с корейской морковкой и майонезом, посмотрела мультик, а котик уже забрался к ней под ватное одеяло и включил тракторець. Внезапно в дверь стучат уверенной рукой. Это очень неприятный стук. Потому что обладатель такой руки будет стучать снова и снова, даже если прикинуться, что ты ничего не слышишь и никуда не идти. Котик настораживается, тракторець затихает. 

Пока Лёка надевает мягкие серые тапочки с бантиками и розовым цветком, громкий уверенный стук продолжается. Откуда-то, кашляя, выползает патлатый подросток с удивлённым лицом, в синей флисовой пижаме в белый горошек, однако, без тапок, какого хрена ты, придурок, с температурой лазишь босиком?! Подросток изгоняется в кровать. 

Лёка спрашивает, кто пришёл и чего ему надо. Пришла тётя Жанна, внегласный управдом и уж точно - управподъезд, ей надо срочно увидеться. Лёка думает, что пожар, потоп, взрыв газа, убили соседа Толика, потому что он алкаш и уголовщина, на крайняк - кому-то короновирусному надо срочно уколоть в пятку физраствор и подышать рот-в-рот и рот-в-жопу, потому что у него одышка от ковида и 45 температура, бубонная чума и туляремия в финальной стадии - иногда соседи Лёку эксплуатируют.

Тётя Жана строгим голосом спрашивает, где Лёкин котик. Котик перепугано таращится на ночную вторженку из-за Лёкиной спины и съя.ует от греха подальше в ванную - там есть дырка, где он прячется от пылесоса и откуда его никому не достать, а если он там сдохнет, то придётся разбирать ванну, чтобы вынуть его бренное тело.

Лёка говорит, что, разумеется, дома, и предъявляет мелькнувший в бегстве хвост. Тётя  Жанна настойчиво зовёт её выйти, и Лёка послушно топает за нею в подъезд, а затем в подвал, где торжествующая управподъезд предъявляет ей трёх котят абсолютно аналогичной расцветки, и сообщает Лёке, что это ЕЁ КОТЯТА, которых она РАЗДАЛА, но которых ЕЙ НАЗАД подкинули. Котята разбегаются при виде людей как тараканы, и у Лёки возникает стойкое déjà vu. 

Щас, б.ядь! У Лёки есть фотодоказательства, что у неё был только один чёрно-белый котик, и он сейчас дома, а это неведомые ей дикие котята, они все меньше по возрасту и по размеру, чем её коты. Тётя Жанна трагически вопрошает, что теперь делать, ей кажется, что наступил конец света. Лёка нервно улыбается и сообщает, что раздала уже пять штук, вернее, четыре, а эти трое - чужая проблема. 

Тётя Жанна не верит, ей кажется, стоит Лёке лишь махнуть рукавом - и котята станут чистыми и ручными, махнуть вторым - и под подъездом вырастет очередь из желающих взять пятнистого демона-поработителя. Лёка много улыбается и наотрез сообщает, что в этот раз её хата точно с краю, и что ни одного из прошлых котят соседи ей пристроить не помогли, хотя она их просила, а затем идёт домой, чувствуя себя Понтием Пилатом.

Дома её ждёт котик, ему пофиг, Понтий Лёка, или Пилат. Он переборчив в еде и шкодлив, чист и весел, полон энергии и любви. Он полезен - намедни он где-то нашёл, извлёк и предъявил засушенную дохлую мышь. Как только Лёка ложится в кровать, он забирается к ней под ватное одеяло и включает тракторець.