Писательство и окружение

Писателей часто считают одинокими волками, которые если и выходят к людям, то исключительно за новыми сюжетами. В каком-то смысле так и есть. Но от жизни не сбежишь, и люди, особенно близкие, имеют большое влияние на судьбу писателя. 

Как бы сложилась карьера Стивена Кинга, если бы жена Табита, которая, кстати, тоже писала, не растила бы его детей и не вытаскивала бы его рукописи из мусорника? Самый надежный тыл – это люди, которые в нас верят. Но первый человек, который должен поверить в писателя, – это он сам. Тот же Кинг достаточно верил в себя, чтобы безрезультатно рассылать рукописи в издательства в течение многих лет. 

Я не относилась к писательству серьезно, но писать мне нравилось всегда. Так я высказывала мнение, с которым далеко не все соглашались. Первый спорщик – мама. Учителя тоже были не в восторге от моих идей, поэтому к пятерке приписывался жирный минус. На факультете психологии я дала себе полную волю и писала курсовые с сюрпризами, печатая текст задом наперед, высказывая более чем смелые теории из первоисточников, которые многие назвали бы сомнительными. Психологию я любила так, что оценки меня совершенно не волновали. Но, странное дело, преподаватели мои работы заметили и выделили среди других. Тогда-то я и поняла, что можно не только противостоять миру, но и сотрудничать с ним. 

Как вы знаете, ученого из меня не вышло. Мое писательство первым признали дальние круги. Незнакомые люди из интернета говорили, что у меня есть искра таланта, что моя книга помогла, брали мои рассказы в шорт-листы и находили в них что-то хорошее. Видя мое упорство, постепенно сдавались соседи, знакомые, друзья, начиная интересоваться моим творчеством. Близкий круг стал последним рубежом. После напечатанных в журнале рассказов и первых книг и мама признала, что ее дочь на что-то способна.  

Сейчас семья и близкие – надежный тыл. Я благодарна им за понимание, за готовность предоставить мне время на эти странные погружения в себя, за чуткость, с которой они относятся к моим потребностям. Но у них просто не было выбора. Я так долго горела мечтой о книгах, что им оставалось лишь поверить в меня.