Интервью - Вячеслав Паутов

Игра "Две стороны одной медали", летний сезон  https://author.today/post/116317  играем с автором Вячеслав Паутов

и его книга "Клеймо проклятия"   прочитать её можно тут https://author.today/work/106264

1. Книга "Клеймо проклятия", написана в память вашей дочери, в эту книгу вы вложили много сил и чувств, это видно в каждом слове и в запятой. Почему вы эту историю написали для неё?

Мне очень тяжело возвращаться к событиям 18-летней давности. Всегда ловлю себя на том, что личным делиться сложно. Стараюсь никогда этого не делать - тривиальность вопросов и необходимость ответов на них бередят душу, а это, поверьте, очень больно. Изначально, когда только вырисовывался образ Тордис, появилось ощущение, что она мне кого-то напоминает, что есть в ней что-то неуловимо близкое, знакомое и родное. А когда понял, что пишу о Маше - для неё и ради неё, то образ Тордия стал для меня самым желанным и дорогим, выстраданным когда-то, и теперь вернувшимся  обновлённым, с новым смыслом и новыми возможностями. Нет, это не слёзы по утраченному, а реквием по мечте, которая, выходит, теперь может осуществиться лишь на страницах книги. Клеймо времени, событий, смерти родного человека, собственного бессилия помочь ему, рано или поздно становится проклятием, которое  не смыть, не забыть, не задвинуть на задворки подсознания. От него не избавиться никогда, потому что старший должен быть мудрее, опытнее, сильнее, терпимее, иначе навсегда останется виноват.

У этой книги задумывалось другое название, а было их несколько. Сергей Орлов - мой друг, автор-коллега и собрат по основной профессии, на даст соврать, ведь это именно ему, инженеру большинства обложек моих работ, пришлось эти названия менять-переписывать. В итоге, я настоял на "Клеймо проклятия". Не как варианте самобичевания, а , как возможности, наконец уйти от него - поведать свои переживания людям, сделав Тордис главной героиней и наделив её образными чертами моей погибщей дочери Марии.

2. "Клеймо проклятия" это шестая книга цикла "На крыльях Северного ветра", чем они связаны между собой?

Цикл произведений о средневековой Норвегии и Швеции в различных формах, объёмах и стилях, в которых всё же преобладает осовремененная, литературно-художественная скандинавскаяская сага. Первоначальное название цикла: "И сквозь века в вены фьордов стучится всё та же, горячая Севера кровь" не вошло в строку, а "Кровь Севера" мне показалось банальным, потому и появилось сегодняшнее "На крыльях северного ветра":

Отражаясь от моря и снега.
Нежна как закат.
Но тверда как гранит.
На крыльях северного ветра.
Песня скальда по свету летит.
Про отвагу и верность поведает миру.
Не обойдёт и святую любовь.
И сквозь века в вены фьордов стучится.
Всё таже, горячая Севера кровь.

Говоря о канонической саге времён Снорри Стурлусона или революционно обновлённой Сигрид Унсет, нужно помнить, что она была и будет (древним или осовремененным) видом исторического фэнтези. Исторического, потому что это хроника мест, событий и фактов прошлого с участием реальных исторических лиц, информацию о некоторых можно подчерпнуть только из саг. Фэнтези, потому что одним из её первых канонов являлось непременное условие:

7. Колдовские и фэнтезийные элементы присутствуют обязательно.

Но воспринимаются они не как скрытое сверхъестественное, а как непременная часть жизни - люди в это верили и жили этой верой. Тоже самое можно сказать и о мифологичности скандинавской саги:

8. Необходимое указание на конкретные поступки и поучительные истории из «жизни» богов (Один, Тор, Фрея и т. д.) - примеры божественной  морали.

Но такого жанра, как "скандинавская сага" или "сага" вообще, на АТ нет, вот и приходится уточнять в тегах - "историческое фэнтези" или "история конкретного скандинавского государства". А теперь приведу все принципы сложения скандинавской саги (чёрным выделен изначальный канон написания, использованнный Снорри Стурлусоном):

1. Большой объём повествования, описывающий весь период жизни её героев — от рождения до смерти.
2. Большое количество участников повествования (иногда до сотни), где для каждого требуется указание его родства и родословной.
3. Обязательное описание облика и характеров действующих лиц.
4. Нет чёткого указания на то, что этот герой — плохой или хороший. Прежде всего, описываются его поступки и высказывания, а читатель сам решит — кто есть кто.
5. Четкая хронология времени и событий. Классическая скандинавская сага — в большей степени хроника, чем любая другой литературный источник.
6. Отношения между мужчиной и женщиной обозначаются штрихами, намётками. Нет ни эротики, ни физических подробностей, всё происходит при поддержке и одобрении свыше, а тайна интимности остаётся тайной, существующей только для двоих.
7. Колдовские и фэнтезийные элементы присутствуют обязательно.
8. Необходимое указание на конкретные поступки и поучительные истории из «жизни» богов (Один, Тор, Фрея и т. д.) - примеры божественной морали.
8. Перемещение героев саги по территории страны или стран, описываются подробно(где, как они туда попали, какие географические особенности местности увидели и запомнили).
9.Описание природы мест, в которых герои саги находились или находятся, с учётом их особенностей и времён года. Природа - неизменное действующее лицо (самостоятельный образ) и люди имеют с ней незримую, но крепкую связь.
10. Использование творчества скальдов, описывающих деяния героев саги и других героев страны, области, края.

11. Образный подход к персонажам современной саги деляет её настоящим литературно-художественным произведением.

Могу привести примеры авторов, использовавших эти правила в свём трорчестве - Сигрид Унсет оказалась не единственной, кто пошёл по пути новой саги, раздвигая её горизонты и делая скупую хронику художественной литературой. Хочется обратить внимание на Тима Северина, Томаса Бернхарда, Кирстен Сивер, Франца Гуннара Бенгтссона.

3. Ваша книга перенесла меня в детство, когда я читала классическую литературу. Стиль изложения был очень мне приятен и знаком. Как долго вы писали эту книгу? Где вы брали материалы, чтобы как красочно отобразить те времена?

В самом начале был просто рассказ на конкурс "Нежная сталь", но в малой форме, ограниченой заданным объемом, я сам себе показался неубедительным - требовался творческий простор и детализация впечатлений. У истоков романа стояли два человека - обе участницы вышеуказанного конкурса.  Тематические рассказы Оксаны Шуды и Александры Гай затронули во мне потаённое чувство - желание собственного, нового погружения в атмосферу скандинавского Средневековья: осознание своей модели "железной женщины" - "стальной нежности" - "нежности стали", отражение её жизненной трагедии, ставшей судьбой, поиски выхода из неё и неожиданный финал - связь времён, людей и, конечно - рун.

Почему именно о средневековой Швеции? Мой рассказ "Гордая" победил в литературном поединке на площадке Стекляннго Тира, а я так и не смог вернуться из той эпохи в настоящее. 

И на сей раз я избрал местом действия ту же Швецию, точнее две - ту, которой ещё нет и ту, которая уже была, но уж очень давно. Тема "западных янтарных балтийских берегов" и " пляжей золотого песка" всегда волновала моё воображение, потому и нашла своё место в приморском селении на юге будущей Швеции - в Восточном Гётланаде X в. И это не первая попытка проследить эволюцию древних готов, населивших Скандинавию во времёна "великого переселения племён и народов". Первая осталась в "Солнце над фьордами" и эти, норвежцы в последствии, готы-гёты были с западных земель Юга будущей Швеции - Западного Гёталанда, который граничит с Восточным по озеру Веттерн, а с Данией - через Каттегат.  Заканчивается эпоха шведского короля Эрика Победоносного, первого мужа Сигрид Стуррода и начинается время её второго мужа - Свена Вилобородого, короля Дании, Норвегии, Швеции и Англии... В самом начале планировался несколько другой эпилог, но мне опять не хватило места и времени закончить (подытожить) свои литературные впечатления в основных частях, потому что связь времён и людей прослеживалась не так чётко и явно, как хотелось бы мне самому. Шаг во времени, в данном случае, мне кажется вполне обоснованным. В итоге Эпилог был переписан, и с тех пор существует в том виде, который и видит читатель. А прежний стал рассказом "Последний эриль".

Соблюдена и истрическая локальность, в условиях которой развиваются события "Клеймо проклятия". Гульдсанден - современный Вольдемарсвик, Гаутдаль (как видите, датское название выбрано обосновано) - теперь область Южной Швеции на северо-восточной стороне озера Веттерн с центром в г. Мутала.

В романе воспроизведены две легенды (норвежская и гётская) о Нежной Стали ( в данном случае, это прозвища женщин-воительниц),  сменяющие друг друга трагичным концом для всех их участников, но у Тордис имеется своё мнение о нежности стали и её женских корнях, оставляя железу возможность быть женственно нежным - чувствительным, имеющим живые слёзы. Даже толика женской памяти способна воспроизвести целое - неистребимость женского начала, вечность женской натуры.  А ведь Тордис во сто крат сложнее и тяжелее соответствовать этому посылу: она не Сигрид Гордая и у неё за плечами нет целого королевства - у простой селянки нет права на королевскую гордость, но Тордис ценой жизни добывает себе право оставаться женщиной - свободной, назависимой от чужого влияния и непримиримой к насилию. В этом её "сельская"гордость. Судьба не даёт Тордис мужа, но она способна любить не меньше королевы Сигрид: смерть Стига Бортника становится для селянки последней каплей, переполнившей страдания её угнетаемой сущности - и из этой искры возгорается безжалостное пламя. Сигрид сжигает зарвавшихся женихов, оскорбивших её вдовью память, а Тордис - ненавистного Торда. Женщины  одной эпохи, являясь представителями разных сословий, поступают совершенно одинаково. Хотелось донести до читателя простую истину: женская натура - бессмертна, как и сама красота. Сколько она будет жива, столько и будет живо её женское начало.

А над романом "Клеймо проклятия" я работал четыре месяца.

4. Я очень люблю историю и тайны. Тайны закрыты от всего мира, ваше виденье мира и хроники прошедших лет о странах, про которые я только слышала, очень порадовали меня. Откуда вы берете вдохновение?

Вдохновение я рассматриваю, прежде всего, как желание поделиться с читателем  своей литературной историей, вдыхая в неё реализм повествования и образность его героев-персонажей. Вдохновение основывается на очень большом, горячем желании автора обрести читательскую веру - всякий автор стремится к тому, чтобы ему поверили. А для этого нужны чувства, эмоции, душевный напряг и ежедневная кропотоивая работа. На одном вдохновении далеко не уедешь, ведь даже у него имеются обратные стороны. Когда мне тяжело писать и я не могу выйти из ступора последствий ушедшего вдохновения, начинаю усиленно читать тематическую литературу, слушаю музыку, смотрю фильмы, читаю АТ-блоги, т.е. ищу моральной подпитки и уверенности в правоте того, что делаю или собираюсь сделать, что моя литературная позиция не теряет актуальности для читателей и коллег-авторов. Очень мешают проблемы со зрением, ещё пять лет назад через глаза я усваивал информации раз в десять больше, чем сейчас. Потому подспудно понимаю, что нужно спешить завершить то, что уже начато - обещано читателям.

5. Как вы относитесь к современной литературе? Что в наше время не хватает писателю?

Современная литература отличается многожанровостью, потому есть, что выбрать под конкретное настроение. Нет, я интересуюсь не только исторической прозой, но и классику перечитываю. Читаю и научно-популярную и чисто научную литературу. Последняя книга, которую я сейчас читаю с познавательным интересом "История Тевтонского ордена" Вольфганг Акунов.

На последний вопрос я приведу ответ писателя Ольги Славниковой (чей роман номинирован сразу на две литературные премии: «Большую книгу» и «Ясную Поляну»):

— Чего вам не хватает в современной литературе?

— Мощного сюжета. Жанровая литература захватила многие области, где такие сюжеты возможны. Серьезному прозаику как-то неловко писать про убийство, раз есть детективы. А что, в реальности никого не убивают? И не закручиваются вокруг такого события страсти и смыслы? Серьезной литературе, видимо, предстоит возвращать себе области, которые она уступила трэшу. Жду нового героя, написанного не полутонами, а резкими мазками. И сама такого пишу.

6. Есть ли у вас на АТ друзья, которые оказывают влияние на ваше творчество?

За пять лет на АТ сложился дружный и дружеский коллектив, людей, чьё мнение я уважаю и всегда принимаю - все они умеют его преподносить. Да, мы может дискутировать: особенно в этом горяч Виктор Стогнев - иногда такие беседы в ЛС длятся часами, но всегда имеют положительный результат. Даниил Калинин и Владимир Палагин, всегда обладая  холодным профессиональным рассудком,  способны долго слушать, непринуждённо обсуждать, аргументированно  предствлять свою позицию на тот или иной вопрос по тексту, композиции или образной нагрузке персонажей.

В результате последнего разговора с Даниилом Калининым, я пришёл к решению переписать пролог и укрупнить финал "Клеймо проклятия". Доводы оказались простыми: закольцованный пролог - финал, со снятием в последнем всех восьми вопросов, заложенных в тексте пролога - круто. Но только, если все читатели  (преимущественно) будут коллеги - авторы, способные понять и оценить подобный литературно-композиционный ход. А роман пишется для обычных читателей, далёких от этих процессов -для них развитию интриги ничего не должно мешать. Итог: пролог "Клеймо проклятия" будет переписан.

Вопросы от автора  Дмитрий Дубов

1. Как начали писать?

На жизнь смотрю глазами интроверта: не люблю говорить о личном (особенно о переживаниях, трагедиях, неприятностях и т.д.) или делиться им. Возможно, литература и является тем инструментом, что позволяет  достичь душевного комфорта, а, может, и возможность поведать о сокровенном, о том чего не вижу и не чувствую в современниках.

Писательство-авторство не является для меня ни профессией, ни хобби... Это, скорее,  - состояние души и потребность сгладить острые углы действительности подобным образом, возможность рассказать о том, что наболело или восхитило, или оттолкнуло в конкретных ситуациях от конкретных людей, или привело к другим, ставшим теперь ближе и доступнее.

С чего всё началось? Первый опыт - детско-подростковый: писал стихи к праздникам, тематические рассказы, очень любил школьные сочинения (всегда выбирал свободную тему), потом пошли короткие пьесы-миниатюры для СТЭМ - Студенческого Театра Эстрадных Миниатюр (имею диплом режиссёра, но это было давно, потому всерьёз его и не воспринимаю - чего только со студентами не бывает, но постановку "До третьих петухов" по Шукшину запомнил на всю последующую жизнь). Само  пребывание в образах театральных героев помогло  в будущем конструировать литературных персонажей. Основными отправными толчками для сегодняшнего творчества явились два временных периода: изучение скандинавских языков и истории, а так же компьютерная он-лайн игра BattleKnight (банально !?). В российском клане VIKING был Скальдом, да ещё много кем на датском сервере (там были и шведские кланы). Однажды случился литературный конкурс (стихи, рассказы произвольного жанра и формата), на котором я к своему полному удивлению победил с темой викингов, но отнёсся к победе скептически. Сокланы же вопросили: " А слабо о нас книгу написать?". Оказалось не слабо, а игру я забросил, вот так вышло. А потом пошли литсайты, где меня многому научили, на многое открыли глаза: терпеливые и талантливые люди занимались моим литературным просвещением, и я благодарен им до сегодняшнего дня.

2. Как раскручиваетесь?

Произведения мои - неформат. Кому сейчас нужны скандинавские саги, даже литературно-художественные, или историческая проза? Потому и раскруткой не озабочен.

3. Какие планы на будущее?

 Закончить вторую книгу "Солнце над фьордами"- "Сквозь тучи - к зениту", поставить точку в истории Хальвдана Чёрного. Дописать финал "Тень креста". Сейчас заканчиваю работу над новеллой "Один за всех и каждый за себя. Палитра крестоносного времени". Относительно "Клеймо проклятия" планируется продолжение под названием " Змей и Медведь", ведь Кьядли и Бьёрн остались живы, а значит продолжат вредить всему свету, и должен наконец найтись тот, кто остановит их навсегда.