Кина не будет

В баре "Филимон", собирались любители настольных игр, не на деньги, а так...ради фана.

Так уж случилось, что завсегдатаи бара поделились на две непримиримые партии: любителей реализма, игравших в шашки и нарды, и почитателей карточных стратегий на основе фэнтези и фантастических миров, которые обожали во время посиделок обсуждать соответствующие по жанру фильмы и книги.

Сашка — студент биофака, сначала примкнул к "гильдии шашечников" и у него неплохо получалось рассказывать приятелям истории из жизни во время игровых партий. Позже, наш ботаник увлекся фантастической литературой, голодным взглядом взирал на тусу игроков в "вархаммер" за соседними столами, и просьбы соратников-шахматистов поведать очередную курьезную байку из "Пятерочки" стали его тяготить.

Однажды, Санек повел длинный сказ о том, как его одолел соблазн в жизни, наподобие дилеммы Родиона Раскольникова: довел повествование до кульминационной развязки, и надолго замолк. Внезапно, Сашка осознал, что слушатели ждут от него чего-то перченого, так чтобы со смертоубийством, или навроде того. "Хм, а я ведь тут реальную историю рассказываю, случившуюся с обычным человеком, который души невинные не губил, на каторге не был, с декабристами на Сенатской площади не стоял... Да, моя история заканчивается весьма занятно, но дойдя до накала интриги уровня Раскольникова, просто не имела права обойтись без душегубства! Приврать — означает сменить жанр, но как-то неуютно от сей перспективы. Сменить жанр, а потом приврать!" — рассудил Сашка, поднял правую руку, расставил пальцы в фирменном жесте из "Стартрека"(и ведь тренировался же дома так делать, стервец), и провозгласил:

— А сейчас,....... пророчество!

Шашечники и нардисты приосанились, и удивленно уставились на Санька.

— Избранный грядет, который освободит нас от оков налоговой системы, перекует плуги на мечи, и поведет нас на священную войну против ненавистых узурпаторов соседней галактики...

Соратники хихикнули, покрутили пальцами у виска, и потребовали продолжения истории про "нового Родиона", но уста Санька, точно заговоренные, продолжали извергать тонны бреда.

Еще несколько смешков в сторону ботаника, и инициативу в рассказах "о жизни" перехватил Мишка, а на Сашку более никто не обращал внимания.

"Я исчез для них, будто меня и не было вовсе никогда!"— промелькнула мысль в голове студента: "Как же просто, порою, перестать быть душой компании, и превратиться в ментального невидимку!".

— Мистер Андерсон, — раздался оклик из компании любителей "Вархаммера", — у вас есть два возможных выхода из сложившейся ситуации: первый — вы продолжаете помогать соседке выносить мусор и развлекать офисный планктон историями таксистов; и второй — Вы выберете красную таблетку, и я покажу вам, насколько глубока эта кроличья нора...

Фантасты дружно взоржали после последних слов, и Санек устроился на работу по бурению кроличьих нор, переступив незримую черту между нардистами- реалистами, и мечтателями-фантастами.

"Правда — одна для всех, и всегда ютится на тесном пятачке мироздания, а вымысел — бесконечное пространство вокруг этого пятачка, а я предпочитаю просторную жилплошадь" — сам себе обьяснил последнее решение Санька.