Спасибо Итте Элиман (АПД рис)

Проезжая Финляндией, мы остановились на ночёвку у Итты Элиман

Миниатюрка, названная вчера "Время" пришла ко мне во время сна на её диване. Калейдоскоп картинок: огромный сумеречный дом, заполненный туманными нитями; девочка в балетной пачке, танцующая на колосьях спелой пшеницы; чудесная самоходная повозка на тонких ножках...

Приехав домой, я записала новый рассказ в сборник "Волна".

Минька посвящается Итте Элиман https://author.today/u/itta и её вдохновенному дивану.

В детстве Наталья ходила в балетную школу. Воздушные юбки, ленты, пуанты, легкие порхающие движения и страшная усталость. Ломота во всём теле, порождающая пустоту в голове. Она бросила эти бессмысленные танцы. Жизнь шла вперед. Приходили и уходили другие интересы и другие увлечения. Теперь у неё есть благоустроеная квартира, любимые дети и заботливый муж. Но опять замаячил назойливый вопрос: а что дальше?

Дети выросли, работа кончилась. Вот вам пенсия как у всех нормальных людей и... беспомощное ожидание смерти?

Она уставилась на поднос в своих руках: яркий стакан с шипучим напитком и горячая булочка словно олицетворяли центр вселенной.

Муж притормозил у придорожного кафе пообедать. Или позавтракать? Он наконец убедил ее навестить дом, где она родилась и где не была уймищу лет.

Крепко сжала поднос. Ощущение, что вокруг пустота и ничего кроме подноса не существует, было пугающим. Было страшно оглянуться, отвести взгляд от стойки с сэндвичами, где толпились и гомонили люди. А вдруг ничего кроме этого нет? За спиной окажется серая пустота, а единственная реальность — этот теплый, слегка шершавый поднос с отколотым уголком?

«Домой, вернись домой», — еле слышный шёпот вился в тенях...

— Дорогая, ты уже выбрала? — муж обнял за плечи, нежно поцеловал в щёку. — Пойдём! Нам надо ехать. Пей свой чай и вперед-вперед — навстречу детству!

— У меня кофе, — автоматически ответила Наталья и испугалась. Она же хотела взять газировку! Вот это старость?

В машине Наталья уснула. Снилась какая-то бредовая чушь. Она — маленькая девочка в балетной пачке, в поздних сумерках убежала из дому танцевать в поле, в бескрайнее поле колосящейся пшеницы. С каждым шагом она взлетала над колосьями и проскальзывала между ними словно ветерок... Но пришел огромный, как хмурая туча, дед. Молча посадил её на повозку, сплетённую из хворостинок, и повозка, перебирая тонкими ножками, сама повезла их домой. Она сидела, прислонясь к сгорбленной фигуре деда и болтала ногами в такт ножкам повозки. Почему-то было хорошо и уютно. И правильно. Как надо. Дед молчал. Его молчание было совершенно не злым, а уверенно-успокаивающим, его спина грела...

— Дорогая, приехали, — муж открыл дверь с её стороны и Наталья оказалась перед маленьким деревенским домиком. Новые хозяева раскрасили его в яркие, прямо сказочные цвета, а она помнила какую-то бесформенную серую громаду и постоянный вечер. Или ранее утро?

— Странно, я помню всё не так, — Наталья пожала плечами и поднялась по пяти ступенькам на крыльцо — новые хозяева разрешили ей пройтись по дому. Всё-таки на самом деле это же её родной дом!

Открыла дверь и вошла в прохладные сени. У лестницы на чердак стоял худенький подросток. Стоял так, как будто в любую минуту мог раствориться в воздухе или хотя бы удрать.

— Здравствуй, — она доброжелательно улыбнулась. — Меня зовут Наталья, я тут раньше жила, но сейчас тут все по другому. Можно я поднимусь на чердак? У меня была там тайная комната. Тебя как зовут?

— Сюда, — мальчик ухватил ее за ладонь цепкими жесткими пальцами и потянул под лестницу. — Не по ступенькам же! Ты звала меня Шептуном, я создаю звук, — мальчишка щелкнул пальцами и кругом заклубился туман. — Ты даешь ему движение, — мальчишка всё-таки втянул её под лестницу и дальше сквозь стену. Там оказался огромный полутёмный зал, затянутый туманом от мальчишки. — А Мусорщик из полученного хаоса создает материю. Но материя всё время разрушается, поэтому нам надо работать.

Мальчишка потащил её бегом через зал. Её шаги резали туман на пряди, на нити... Нити удлиннялись, надвигались, вились... Укладывались в плотные слои по боку от сгорбленного великана, сидящего в тёмном углу.

— Не называй меня так, — басом буркнул великан. — Я Творец.

— Да брось, — фыркнул мальчишка. — Мы все творцы.

— Это я создаю материю мира! — пророкотал великан и взмахнул руками. С другой стороны от него возникла стена дома, ещё больше расширяя зал. Стена была сразу с лепными карнизами, картинами и портьерами.

— Что бы ты создавал без меня и без Пряхи? — мальчишка хлопнул Наталью по спине. — Не спи!

— Я не пряха, я Танцовщица, — пискнула Наталья. Голос ломался, она сама менялась и непонимающе разглядывала свои, ставшие детскими, руки.

— Да называй себя как хочешь, — засмеялся мальчишка. — Мы то, чем хотим быть. Мы то, что мы есть, — и превратился в дородную матрону, пропевшую глубоким сопрано: — Мы то, что мы делаем, а не то, чем притворяемся. Как бы я не дразнил Мусорщика, он всё равно барахольщик!

— Мне снилось, что он — мой дед, — извиняющим тоном сказала Танцовщица.

— Я Строитель, — медленно и весомо промолвил великан. — Ткач. Гончар. Я никогда не был твоим дедом. Время — это мы вместе. А ты хотела убежать.

Танцовшица оглянулась: далеко позади незнакомый мужчина хлопотал над лежащей женщиной. Картинка вздрогнула и затянулась туманом, как и не была...

***

Миниатюра "Время" https://author.today/reader/1917/142863 в сборнике Волна

вариант рисика