Лютцен, или Warhammer European Battles. Часть II

https://author.today/post/208575 часть 1

Что ж, теперь можно перейти непосредственно к самому сражению. Тем более что оно случилось в этот самый день, 16 ноября. Вот так вот, да.

Итак, встречаем. На стороне шведов, они же протестанты, они же еретики — Густав II Адольф, одна из самых ярких фигур в шведской истории. Зачем этот парень вступил в войну, которая к тому времени полыхала уже 14 лет? Да по тем же самым причинам, почему и Гарольд Торкельсон из моей книги начал свою войну — он прекрасно понимал, что если католики победят, то не остановятся и пойдут дальше на север, нести слово Императо... э-э, простите, в общем, возвращать проклятых еретиков обратно под крыло папы Римского. Ну и кроме того, захват земель на южном берегу Балтийского моря означал полный контроль над ним и утверждение Швеции как мировой державы, но это уже несущественные мелочи.

Перед встречей под Лютценом он уже успел несколько раз навалять имперским войскам, причём воевал далеко не с новичками — новичков на этой войне к тому времени уже вообще не осталось. Так что уверенности в себе ему хватало, хотя недооценивать врага этот человек тоже не привык.

А недооценивать его уж точно не стоило. На стороне Империума выступал Император ЧелоАльбрехт фон Валленштайн, ещё одна весьма знаковая фигура в истории. Будучи весьма богатым и при этом титулованным, он на свои кровные набрал целую армию, с которой и прошёлся ураганом по землям протестантов, а при Дессау уничтожил их армию, понеся буквально символические потери. Радоваться ему, однако, пришлось недолго — с севера, увидев, что дела плохи, пошёл Густав Адольф.

Союзником фон Валленштайна выступал Готфрид-Генрих цу Паппенгейм — опытнейший к тому времени полководец, который уже успел встретиться с Густавом Адольфом под Брейтенфельдом, где командовал левым флангом. В том бою войска Империума получили жесточайших люлей, так что уж кто-кто, а Паппенгейм прекрасно знал, что будет нелегко.

В общем, противники друг друга стоили. То же самое их войска: к тому времени в обеих армиях сражались люди, которые хорошо знали, зачем пришли на эту войну. В отличие от Второй Мировой войны, им было плевать на идеологические вопросы, они просто жили войной. Католики? Протестанты? Да какая нахрен разница, лишь бы платили хорошо. Вообще Тридцатилетняя война на самом деле лишь с виду религиозная, тогда как в реале она, как и Первая Мировая, стала всего лишь закономерным итогом накопившихся за долгие годы разногласий и проблем. Достаточно вспомнить, что уже после Густава Адольфа при Рокруа между собой сцепились испанцы (махровые католики) и французы (не менее католические). Так что религия была лишь прикрытием.

Поскольку силы были явно равны, начинать сражение первым никто не хотел — оба главнокомандующих хорошо понимали, что в таком случае победа вполне может стать пирровой (спойлер: так и случилось). Однако Валленштайн, узнав, что противник начал готовиться к зимовке, отправил Паппенгейма захватить ближайший замок — чем и спровоцировал шведов на атаку.

Ну и раз я уж упомянул Ваху, то паралелли для Валленштайна стоит проводить не с Императором, а с инквизитором Криптманом. Для тех, кто не в курсе, кто это такой: Криптман сумел остановить нашествие тиранидов, которые подчистую уничтожали всё живое там, где проходили. Для этого он подвергал экстерминатусу — тотальному уничтожению — планеты, на которые высаживались тираниды, лишая таким образом чужих пищи и нанося Рою колоссальный урон. Правда, при этом погибали миллионы, а то и миллиарды людей, но с точки зрения Криптмана они бы и так погибли, зато в результате удалось остановить флот-улей.

В реале, конечно, масштабы поменьше, но и люди тут уже не придуманные. Валленштайн приказал вытолкать взашей жителей Лютцена и поджечь город, потому как сил удерживать его попросту не хватало, а отдавать укрепления шведам не хотелось. И, кроме того, он хотел создать помеху шведской артиллерии и в целом шведским войскам (спойлер: оправдалось на все сто). Для этого у него имелись веские причины, потому что Густав Адольф значительно превосходил Империум в артиллерии. Так или иначе, Лютцен был сожжен.

Утро выдалось туманным, да ещё и дым от горящего города прибавил апокалиптичной атмосферы. Именно в таких условиях шведы начали наступление. Остаётся только гадать, как всё это выглядело со стороны, но если пускаться в рассуждения с точки зрения искусства (мы ж на литературном сайте, ёпта, хр-р, тьфу), то наверняка вид был эпичнейшим. Мрачный, почерневший от дыма туман, грохот пушек, редкие залпы мушкетёрских линий - в общем, примерно всё то, что сейчас обычно показывают в такого рода батальных сценах. Только тут оно происходило в реале.

Первой же атакой Густав Адольф смял центр противника и захватил его пушки, выгнав стрелков Валленштайна из окопов. Затем конница под командованием полковника Торстена Стольхандске сошлась в бою с имперской кавалерией - ни те, ни другие не собирались уступать, но в конце концов шведы всё же оказались сильней. Казалось бы, всё, победа в кармане - кавалерия Стольхандске и смоландские рейтары крошат противника в капусту, имперцы дрогнули, но тут...

Да, только вместо Гэндальфа был Паппенгейм, а вместо первого луча солнца - апокалиптичный туман, пропитанный дым от горящего Лютцена. В общем, с появлением генерала ситуация резко изменилась: ещё недавно почти праздновавшие победу шведы были отброшены. В центре тоже всё пошло на лад - на помощь Валленштайну пришёл Оттавио Пикколомини, стоявший до того в резерве. Вдвоём они сумели отбить артиллерию обратно, хоть и ценой жизни Паппенгейма, и теперь уже войска Густава Адольфа начали отступать.

Шведский король, увидев такое развитие событий, сам возглавил контрудар. Это и стало роковым: в тумане его люди потеряли друг друга из виду, и и король с охраной в итоге наткнулся на отряд имперской кавалерии. Короткая стычка закончилась гибелью шведов, и тогда-то и прозвучал известный мем: 

- Кто ты такой? - спросил имперский рейтар у смертельного раненного кавалериста.

- Я был королём Швеции, - ответил тот, закрывая глаза.

Но если вы думаете, что на этом всё кончилось, то нет. Битва продолжилась. Командование армией принял один из ближайших сподвижников Густава Адольфа - генерал Бернгард Саксен-Веймарский, о смерти короля решили до поры до времени умолчать. В атаку пошли две пехотных бригады, "Синяя" и "Жёлтая", но, увы, тоже неудачно: "Желтая" попала в клещи под кинжальный огонь имперских стрелков и понесла тяжёлые потери, а "Синяя", не увидев этого из-за тумана и дыма, продолжала идти дальше, и, понятное дело, оказалась в одиночестве перед хитро улыбающимися имперцами. Где её и приняли как полагается.

Описанное происходило в центре сражения, тогда как на флангах уже шведы поливали имперцев артиллерийским огнём и сжимали клещи - Бернгард был полон решимости отомстить за смерть короля и давил изо всех сил. Но имперцы всё же выстояли, отразили нападение и даже перешли в контратаку, наступая по пятам уходящих шведов.

Эстафетная палочка снова сменила хозяина - теперь дрогнула армия протестантов. Однако на их пути встал имперский комиссар в лице полкового капеллана, который и толкнул такую речь, что преследующих солдат Валленштайна встретил сокрушительный удар, и - в который раз! - теперь уже шведы снова пошли в атаку. Чудовищная мясорубка продолжалась. Империум отчаянно защищал пушки, на помощью подоспел Пикколомини со своими бойцами, но был подстрелен каким-то удачливым мушкетёром. Полковник Бертольд Валленштайн, родственник Альбрехта, и вовсе погиб, свою рану получил и сам главнокомандующий. И в конце концов, уже перед самой темнотой, имперцев всё же выбили с их позиций, захватив многострадальные пушки.

Шведы победили, но победа досталась им слишком уж высокой ценой. Они даже бросили с таким трудом добытую артиллерию, впрочем, имперцы не смогли её забрать - они тоже потеряли много крови. К тому же погиб король, оставив войска без головы. Как скажет через двести с лишним лет маршал Ней - что за бойня, и без всякой пользы!

Ну и в завершение как же тут без Сабатона: