Кажется, я настолько постарела, что дозрела до мемуаров…

В 80-е годы прошлого века я работала в районке с гордым названием «Авангард». Выходила она в рабочем поселке Козулька – центре, соответственно, Козульского района Красноярского края. (Кстати, козуля – это сибирский вариант названия маленького оленя-косули или архангельского пряника. А не то, что вы подумали).

Так вот, и поселок, и весь район действительно были рабочими. С сельским хозяйством были вполне объективные проблемы. В  Козульском районе - водораздел между Обским и Енисейским бассейнами. Мало, что Сибирь, так еще из-за высоты - холоднее, чем Красноярске или Ачинске. Едешь по железной дороге: в Ачинске уже черемуха цветет, в Красноярске – яблони распускаются, а в Козульке – березы едва-едва опушаются… Так что основными местами работы для людей в районе были «железка», леспромхозы, угольный и глиняный карьеры, газоперекачка, а не сельское хозяйство. Поэтому человеческие типажи в Козульке были не сказать, чтобы совсем деревенскими. 

Скажем, Колька-секретарский. По-своему уникальный парень. «Секретарский» он был потому, что работал водителем у первого секретаря райкома КПСС. Тот носил фамилию Давыдов и был в районе пришлым, переведенным откуда-то из более теплых краев. В те времена с этим было просто: перевели, дали квартиру – живи, служи Отечеству. 

Попал Колька в райкомовский гараж сразу, как вернулся из армии, да так и прописался там. Давыдов, когда зашел на район, не стал его менять – понравился ему парень. Личный водитель был не только шофером, но чем-то вроде порученца. Решал любые проблемы шефа, от доставки в нужное место к нужному времени до создания запаса пива, если предполагалось, то шеф может оказаться с похмелья. Захочет тот лечиться, не захочет – его дело, но пару бутылочек холодненького в запасе иметь надо.

Так вот, был Колька идеальным личным водителем. За рулем всегда трезв и элегантен, умению водить машину позавидует любой пилот «Кэмел-трофи». Вы не пробовали проехать хотя бы на УАЗике по лесовозной дороге, разбитой «Уралами»? Да еще ежели идет дорога по болоту, а вместо насыпи – бревенчатая, измочаленная в щепки гать – то, что называется «зимник»? Да еще в апреле, когда зимник окончательно «плывет»… Не пробовали – и не пробуйте. Если вы, конечно, не «секретарский»… 

Водил Колька виртуозно. Не менее виртуозно решал и те задачи, что подкидывал ему шеф. Что-то достать, разыскать, перевезти… Секретарская супруга на такого порученца нарадоваться не могла. У всех новожилов всегда множество проблем, а тут они решались, словно по мановению волшебной палочки.

Правда, иногда Колька понимал команды слишком буквально. Как в той истории про секретарского кота, к которой шофер тоже имел самое непосредственное отношение.

Не успел Давыдов заселиться в выделенную ему квартиру, как Колька возле райкома встретил начальника местного орса – отдела рабочего снабжения. Это – не стандартный городской «завмаг», это бери гораздо круче, потому что в леспромхозы по бартеру с заграницей шло немало импорта. Гнали, скажем, в Японию, лес, а оттуда – «Нисаны-патрули» и шелковые платья экзотических расцветок, со всяким бамбуками и сакурами. 

Так вот, решил начальник орса прогнуться перед новым первым. А как дорожку протоптать? Через шофера. Отловил Кольку и шепчет: «К нам рыба заграничная пришла, тунец называется, вкусная! Спроси своего – не надо ли ему?» Колька, конечно, к шефу с такой ерундой соваться не стал, позвонил секретарской жене. Та заинтересовалась: «Езжай, купи пару рыбок на пробу, привезешь – деньги отдам». Да, кстати, было тогда золотое правило – никаких подарков. Любое начальство платило за все по твердой, в накладных прописанной цене. Правда, была она обычно копеечной, так что никакого подвоха секретарская жена не ожидала. Ну не знала она, что тунец обыкновенный бывает до четырех метров в длину и до полутоны весом! Что тунец – именно та рыба, которую ловил хеменгуэевский старик…

Колька тоже не запаривался, пока не увидел «рыбок». Впрочем, как любой нормальный сибиряк, имеющий представление о размере, например, осетров, не удивился. Метнулся в сберкассу, снял с книжки трудовые сбережения (а чо? отдадут же), заплатил за пару мороженных рыбных бревен и погрузил их в багажник «Волги». Правда, целиком запихать не удалось, хвосты остались торчать наружу. Колька принайтовал тушки, чтобы не вывалились, и, гордый собой, поехал к секретарской жене. 

А надо сказать, что было это летом, в самую жару. Рыба моментально оттаяла, «Волга» принялась махать хвостами на каждой кочке. Зрелище, конечно, было еще то. К тому же Колька поехал не прямо на дом к первому, заскочил еще в магазин, потом заглянул к знакомой, попил чаю…

И вот тут начинается история кота, названного впоследствии, естественно, Колькой.

Рыба из открытого багажника пахла. Где-то по маршруту следования секретарской «Волги» оказался трехмесячный котенок класса «шпрота обыкновенная сибирская без документов». В смысле – серый, полосатый, умеренно пушистый в связи с летним временем и чудовищно грязный вследствие обитания и, может быть, даже появления на свет в угольном сарае. Как данному представителю семейства кошачьих удалось проникнут в багажник машины, не знает никто. Но, когда Колька зарулил во двор к первому, жена партийного начальства чуть не упала в обморок. Двухвостая «Волга» - это еще полбеды. Но когда из багажника на нее вызверился котенок – весь в пыли и тунце, приникший к рыбной туше и никак не желающий ее отпускать, она не выдержала. Колька услышал от нее все, что дама думала о его умственных способностях. В смысле, колькиных, а не котенка. Котенок, может, и ошалел от количества еды, но был в своем праве...

И что бы вы думали? Колька молча переждал бушевавший ураган, потом с невозмутимыми видом достал из кармана орсовсий чек: «Заплатил из своих, как было сказано…»

Сложно сказать, как были утилизированы сотни килограммов оттаявшего тунца. Поговаривали, что первый секретарь как-то договорился и сдал их в райкомовскую столовую, так что пару недель там был сплошной рыбный день. А котик, ко всеобщему удивлению, был пригрет секретарской женой, получил имя Колька и прожил счастливую кошачью жизнь. Правда, поговаривают, что секретарская жена, глядя на кошачьи проказы, с особым наслаждением произносила: «Колька, ты – идиот!» И била кота веником.

Но кто разбирается в таких психологических тонкостях?