Деннилвен. Сила слова и стрелы. Часть 1.

 - "Почему?"... Ты спрашиваешь меня "Почему?"... - тёмные глаза девушки возмущённо блеснули. - Да потому что мир не закончился, весь превратившись вдруг в один только Ривервуд!... Он не съёжился до размеров этой маленькой деревушки!.. Он огромен, интересен, он полон жизнью! Кипучей, великой жизнью! Он полон историями! Песнями! Полон древними преданиями, прекрасными и полузабытыми, о людях и непостижимых волшебных существах, живших тысячелетия назад. И он полон людьми, которые живут сейчас. Путешествуют, сражаются, любят и слагают новые песни и предания, уже о своей жизни!..

Чем дольше Деннилвен вела речь, тем большую силу набирал её голос, обычно довольно спокойный и певучий. К тому моменту, когда были упомянуты её любимые песни и предания, голос уже неприятно высоко звенел на всю их с Фендалом небольшую лачугу:

- Как вообще может спрашивать меня "Почему?" тот, у кого в углу лежит череп собственноручно убитого им чудовища с огромными зубами?.. На столе лежит его верный гибкий лук, с которым он неделями пропадает в лесу?.. На полке стоит книга из бестиария Гербейна о ледяных приведениях?.. О ледяных привидениях!! Кто-то еще в Ривервуде вообще знает, что они существуют? А у тебя на полке стоит книга о том, как на них охотиться!.. А эта броня? Настоящая босмерская броня, вкусившая пыл битвы, покрытая рубцами от бивших её клинков врагов! Почему ты хранишь её здесь, на виду, а не продашь или не уберешь пылиться в сундук?..

Девушка носилась по маленькому охотничьему домику, патетически указывая на перечисляемые вещи. Её пышная коса, обычно настоящим украшением ниспадавшая полукольцом с плеча на грудь, сейчас моталась позади неё на манер драконьего хвоста. Упомянутый череп в результате её стремительных перемещений был весьма непочтительно пнут носком мягкого сапожка и закатился под кровать, обиженно щелкнув там челюстью. Деннилвен этого даже не заметила.
Она уже стояла возле стола, обличающе указывая на тарелку похлебки.

- А это? - продолжал звенеть её голос. - Из чего этот суп, ты не напомнишь ли?.. Из острозубой твари, что местные зовут Рыба-Убийца, и опасаются заходить в воду озера, где она обитает. А ты ешь её на завтрак!..

Щеки девушки раскраснелись, Фендал понял, что она рассердилась не на шутку.

- Так что это Я должна спрашивать тебя - "почему"!.. Почему ты живешь тут безвылазно, в этом тëмном домушке, который даже и не твой!.. Когда ты последний раз выезжал куда-то дальше соседнего Вайтрана?.. Если хочешь знать, ты становишься трусом! Всё поселение знает, что ты любишь Камиллу, кроме неё самой!.. А ты не можешь ей признаться, хотя живешь тут уже - сколько лет, напомни?.. А лучше, напомни себе самому!.. Потому что, знаешь, я не хочу участвовать в такой твоей жизни. Довольно!.. Если ты боишься уехать дальше соседнего леса, я сделаю это без тебя! Оставайся тут, Фендал-бывший-искусный охотник, со своими этими тухлыми овощами. Но не жди, что я тоже буду сидеть тут с вами, и так же тухнуть!..

Она вышла, хлопнув старенькой дверью так, что пламя в очаге взметнулось и возмущенно загудело. А Фендал неожидано для самого себя тепло улыбнулся.

   Эта репейная колючка появилась в его жизни в начале прошлого лета. Фендал вышел как-то во двор утром, собираясь на охоту, а там стоит конь, перемазанный дорожной глиной, а на нем - не менее чумазая костлявая девчонка, с рыжей косой едва ли не толще её самой.
 Он не задавал вопросов, не спрашивал, что случилось с её семьей. Зачем спрашивать, если Фендал и сам так же бежал от войны какое-то время назад. А то, что она проехала столько миль сюда, на север, ясно давало понять - для босмеров в Валенвуде больше жизни нет. И что других родственников, кроме Фендала, у неë не осталось. Всех забрала смерть.
 Он ничего не спрашивал, а она не рассказывала. Только плакала иногда по ночам во сне. Война не щадит никого, ни правых, ни виноватых, Фендал знал это как никто другой.

Он подошёл к столу и поставил завалившуюся на бок грубо вырезанную из дерева миску из-под рыбной похлёбки. Вот тут она была не права. Купаться в воде с Рыбой-убийцей боятся разве что дети, на взрослого жителя она нападает редко. Да и порезы от её острых зубов не так уж опасны, хоть и сильно кровят. А называют её так потому, что если она поселяется там, где пасётся скот, то от постоянных укусов на ногах начинают заболевать и умирать коровы, и водопой приходится менять. Скайрим гораздо более суровый край, чем поëтся о нем в восхваляющих песнях бардов. И живущий тут народ - нордов, просто зубастой рыбой не напугать. Да и охотой на тех же ледяных привидений, книгу о которых упомянула Деннилвен, как слышал Фендал, нордские мужчины проверяют храбрость своих взрослеющих сыновей, становящихся охотниками. Рыбу-убийцу здесь почти не едят, это да. Потому что мясо у нее жестковато, сколь долго ни вари его или туши. Сам Фендал тоже лучше бы сделал похлебку из лосося, но тот весь уходит из реки в конце весны, спускаясь куда-то ниже по течению.
 И Камилле Валерии, если уж на то пошло, в своих чувствах он собирался признаться ещё прошлым летом. Да только в его жизни появилась Деннилвен, а мужчине, промышляющему простой охотой в этих краях, прокормить сразу двух женщин в доме нелегко. Дичь мелковата, ни мяса, ни ценных шкур один охотник много не наберëт. Особенно если этот мужчина-охотник - пришлый босмер, живущий в нордской деревушке. Но что эта пичужка может знать о жизни?.. Ничего, кроме того, что читала в своих любимых книгах. Эк завернула: "Мир полон непостижимыми волшебными существами"!..
 Фендал поднял опрокинутый череп. Деннилвен ошибалась, это был не охотничий трофей. Он нашел его уже таким, обглоданным до чистой кости. Шел как-то вдоль скальной гряды, и в скале была природная ниша, в которой лежал этот череп и много других костей. А Фендал решил их осмотреть, так как на останки никаких прежде виданных им животных они не походили. И чуть не оставил свои кости рядом с остальными, лежащими там, когда у него за спиной появился живой обладатель такого же черепа. Грязно-серый, косматый, высотой в полтора роста Фендала, а каждый клык был размером в большой палец. Этот череп почему у Фендала и оказался - бывалый охотник и ветеран битвы при Соудене (реальные места войны с талмором?) убегал от чудища прямо с ним в руках, со страху позабыв его бросить. Стрелять тогда он даже и не подумал, с такой плотной шкурой и толщиной кости стрелы Фендала были бы чудовищу что для медведя лучина. Алвор-кузнец, осмотревший позже череп, уверял Фендала, что тот забрел во владения горных троллей. Сам Фендал в троллей не верил, однако не сомневался, что это было именно какое-то опасное "непостижимое волшебное существо" каких на просторах Тамриэля обитало действительно немало.

Поэтому когда Деннилвен заявила, что хочет поехать в горы западнее Фолкрита, чтобы обучаться стрельбе из лука у какой-то живущей там охотницы-отшельницы, Фендал прекрасно осознавал, что это будет отнюдь не увлекательное путешествие, как представляется ей. А изматывающий многодневный путь, большую часть которого придется пройти пешком по горным перевалам, ведя лошадей под уздцы. И какие опасности встретятся у тебя на пути - никогда не узнаешь заранее.
 Сам-то он уже давно решил, что поможет ей добраться до этой охотницы. Во-первых, ему было интересно взглянуть на умелого мастера (как и всякий босмер, чье детство прошло на краю леса, Фендал был искусным стрелком, и даже сам часто давал уроки стрельбы приезжающим к нему из Вайтрана воинам). А во-вторых.. Во-вторых Фендал прекрасно понимал, что Деннилвен быстро перерастëт Ривервуд. Что она не останется жить здесь навсегда, как это сделал бы он. Это ему, выросшему в маленькой валенвудской деревушке, а потом полжизни проведшему в боях армии ополчения, нравилась простая, незатейливая местная жизнь. Его устраивал Ривервуд уже тем, что тут не было никому дела до того, босмер ты, альтмер или данмер, или что твои глаза и кожа другого цвета, нежели у северян-нордов. Если ты честен, привык трудиться и готов помочь оказавшемуся в беде - тебе тут рады. У него здесь была крыша над головой, теплый очаг - если он замерз и сытная похлебка, если оголодал. Большего Фендалу было и не нужно.
 Деннилвен была другая. Еë родители покинули поселок задолго до её рождения, и она выросла типичным жителем крупного города. Деннилвен читала книги в городском совете, училась астрономии, кулинарии, алхимии, музыке и прочим премудростям, бывала на светских собраниях и понимала толк в разных фасонах городской одëжки. Ей быстро наскучила бы местная деревенская жизнь.
 Так что своими вопросами он не дразнил её, а лишь проверял серьëзность намерений. Он-то знал, что такой поход потребует немалых затрат и длительной подготовки. Одна только покупка хорошей лошади, способной везти поклажу по горным перевалам, обойдется в круглую сумму. У Деннилвен был её Хашир, которого ей покупал еще отец, и с которым она была неразлучна. Характером он был, конечно, словно творение даэдра. Никто кроме Деннилвен не мог побыть с ним рядом и не получить укуса. Но зато и в выносливости его сомневаться не приходилось. Конь был силен и мясист, как молодой бычок. А вот для Фендала ничего подходящего в округе не было. Придется ехать к Скульвару и просить его найти что-то подходящее.
  Фендал прислушался. Эта щебетунья уже весело болтала с кем-то из жителей, позабыв про свой гнев на него. При всей своей вспыльчивости, сердиться она долго не умела, и вообще была добра сердцем, за что её безоговорочно любили все в деревне.
 Он вздохнул и поднял подгнившие тыквы с пола, которые не успев вызреть пошли темными пятнами от земли. Когда появилась Деннилвен, Фендал разбил небольшой огородик во дворе дома. Потому как для молодой девучушки не очень-то хорошо питаться, как питался он - месяцами на одной дичи и солонине. Нужны хоть какие-то овощи и фрукты. Только Фендал сглупил, и купил семена тыквы у Изольды в торговых рядах Вайтрана. А та сама часто не знает, откуда именно у неë взялся тот или иной товар, и видно незадачливому фермеру достался какой-то южный сорт, которому на местной земле было слишком холодно. Фендал собирался показать пятна Ри'саду, который со своим караваном бывал на юге, и наверняка мог что-то подсказать, чтобы спасти урожай. Подготовка к походу займет, как рассчитывал Фендал, два-три месяца, и все это время им с Деннилвен надо чем-то питаться.

  Надо отдать Деннилвен должное, когда Фендал объявил, что перед их поездкой она должна подтянуть свой навык стрельбы до приличного уровня, а также и помогать ему со сборами, она приняла это с готовностью и энтузиазмом. И даже попыталась умерить свой восторг, чтобы показать готовность к дисциплине. Что впрочем ей не удалось, потому что характером она была как деревенский пес Пенёк - восторженна, бесхитростна и всегда рада чему-то новому. Впрочем, свою серьезность она показала позже, когда они занялись делом. Фендал щадить её  в тренировках не собирался, так что от занятий с тугим тисовым луком, он знал точно, в конце дня у нее нещадно болели все мышцы. Однако она не подавала виду и выполняла все упражнения с максимальным старанием. Лишь иногда морщилась по вечерам, когда кисть от перенапряжения переставала удерживать тетиву и она начинала мазать по мишени.

 Когда в начале осени Фендал зашел в "Ривервудский торговец", его всегда добродушный и общительный владелец Лукан Валерий ехидно сощурился:
- Что за темные слухи доходят до меня, Фендал?.. Я конечно отказываюсь в них верить, но некоторые неразумные, представь, говорят, что ты обучаешь свою племянницу, всеми нами любимую прекрасную Деннилвен, урокам стрельбы?.. - он взял драматическую паузу.
- Вообще-то она мне не совсем племянница. - сказал Фендал и стал ждать продолжения. То, что он является учителем стрельбы из лука было для Лукана Валерия конечно же не новостью.
- Не племянница? - уже не наигранно удивился Лукан. Фендал молчал. Вдаваться в дебри запутанных родственных связей босмеров он сейчас не собирался, его ждали двадцать восемь невыделанных шкур.
- Тем не менее, всë равно странно слышать мне утверждения, что ты якобы обучаешь ее стрельбе... за деньги!.. Что с тобой сталось, брат Фендал?.. Ты же никогда не торговался, даже за лучшие шкуры?.. Какой хитрый лесной зверь тебя укусил?.. - его ухмылка стала еще шире.
Но Фендал уже понял, к чему тот ведет расспросы. Сам факт не бескорыстной учебы уж у кого-кого, а у Лукана Валерия никакого удивления точно не вызвал бы. Этот имперец, несмотря на добродушный нрав дело свое вел считая каждый септим и ставя во главу угла прежде всего прибыль. Так что факт оплаты вызвал бы у него только безоговорочное одобрение, хоть дочь Фендал свою учил бы стрельбе, хоть мать родную. Но до него дошли слухи об их готовящемся отъезде, и он забеспокоился, не лишится ли выгодного поставщика шкур и мяса для всей деревни.
- Да. - сказал Фендал. - Мы собираемся в небольшой поход. Деннилвен хочет учиться стрельбе у Анги, отшельницы, живущей в лагере в горах недалеко от Фолкрита.
- И насколько "недалеко" от Фолкрита эта Анга живет?.. - нахмурил брови Лукан.
- Перевалы к юго-востоку от главной дороги. - ответил Фендал.
И, так как был уверен, что Лукан ведет подсчет времени их отсутствия и своих возможных убытков, пояснил:
 - Я думаю, путь туда займет около трех недель, с учетом того, что мы не знаем, на какой именно гряде расположен её лагерь. Или неделя, если повезет с погодой и видимостью. Обучение будет длиться месяц-полтора, не больше. Если конечно она вообще возьмется кого-то учить. И на обратную дорогу принимаю примерно неделю-полторы в рассчёт, если зима в горах начнется рано.
- Что-то не слышал ни о какой такой Анге из тех мест.. - протянул Лукан. Он явно был недоволен предстоящими сроками их пути. - Неужели нельзя найти хорошего учителя где-то поблизости?..
 - Я тоже никогда не слышал об этой Анге. Зато о ней слышала Эйла-охотница. И отзывается о ней как о мастере своего дела, а Эйла слова на ветер просто так не бросает. А это значит, что отправляться в путь все-таки можно. Найдем её и увидим, выйдет ли что-то с обучением. Что же до платы, которую я беру с Деннилвен - та состоит в том, что она охотится и заготавливает шкуры наравне со мной. Я действительно оговорил с ней количество пушнины и дичи, которую она должна заготовить, с таким расчетом, чтобы денег от их продажи хватило на необходимые припасы в дорогу. И чтобы создать у тебя и у Алвора нужный запас из товаров, которыми вы будете вести торговлю как раз до того времени, пока мы не вернемся в Ривервуд. Так что если ты испытываешь негодование от того, что я беру с нее оплату, ты можешь просто платить за эти шкуры и стрелы на пару монет больше, чем обычно. Тогда мы сможем быстрее собраться в дорогу. Тем более что за каждую их этих шкур я получу в два раза больше, если сдам их в Вайтране. А если ты ссудишь 500 септимов (сумма?) в счет предстоящей оплаты, то я смогу закупить сразу партию стальных слитков у Алвора, и следующие стрелы, что сделает Деннилвен, обойдутся тебе еще дешевле.
- Ты же знаешь, что рынок живет по собственным законам! - деланно вздохнул Лукан. - И я не могу по своему желанию менять закупочные цены, иначе ко мне вовсе перестанут приходить за покупками... Да и такой огромной суммы у меня нет. Откуда?.. Все мои средства в работе, вложены в товар. Впрочем, если тебе нужны слитки, я как раз закупил недавно партию по выгодной цене. Они не пользуются у меня таким спросом, как в кузне у Алвора. Так что я вполне могу уступить их тебе по..  скажем... 13 золотых за штуку.

--------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
Дни неторопливо сменяли друг друга, и Фендал был доволен тем, как девчонка росла в своëм навыке обращения с луком. 

Он то днями напролет заставлял её стрелять по мишени, стоя рядом и следя чтобы Деннилвен не опускала локоть и не напрягала излишне плечо. Даже после того, как еë руки уставали от постоянного натяжения тетивы и она не могла попасть в мишень, находящуюся в пяти шагах от нее. Но она продолжала упрямо натягивать лук и пускать стрелу за стрелой, пока Фендал не командовал отбой. 

Или, когда девушка отправлялась спать, вечером уходил в лес и по следам лёжек находил зверька какого-то особого возраста или пола, а утром давал Деннилвен задание выследить его и добыть.
И, надо было отдать девушке должное - Фендал нарочно выбирал звериную породу пореже, а по повадкам - посложнее в выслеживании. Но его ученица почти всегда приносила то, что он требовал. По тому, что иногда она тратила на это больше времени, проводя двое, а то и трое суток в лесу, Фендал понимал, что она не смогла обнаружить зверя именно в том месте, ориентиры которого он ей сообщал (чаще всего это было место неподалеку от поселения). Но тогда Деннилвен находила и приносила требуемое, сама выслеживая зверька где-то ещë.
Возвращалась с такой охоты Деннилвен всегда уставшей и с серым лицом, но Фендал не давал ей долго отлёживаться. На следующее утро, с первыми же лучами солнца, разгоняющими утренние сумерки, они уже снова упражнялись возле мишени.
И девушка никогда не роптала, проявляя характер. Фендал был этим доволен. Отец правильно воспитал её.
Лишь однажды она позволила себе высказаться против. Когда Фендал приказал ей добыть целую семейку ласок: двух родителей и выводок их деток, чьи очень пушистые шкурки особенно ценились у кожевенников.
- Ненавижу охотиться!.. - с чувством сказала она, кладя связку снятых ею лоснящихся шкурок на стол перед ним. Фендал видел, что ей действительно искренне, до отчаяния в глазах, неприятно. Да и он сам, если уж на то пошло, очень любил наблюдать за озорными и потешными ласками, когда встречал их в лесу. И старался их не трогать, хоть их шкурки и стоили дорого. Но Деннилвен должна была научиться делать и то, что делать не хотела. И - такая охота, по мелкому, чуткому зверьку, ни секунды не остающемуся на месте, и не подпускающему к себе охотника, если тот не умеет тихо передвигаться в лесу - была сама по себе отличным упражнением. Так что, хоть ему и было жаль девушку в такие моменты, он только подзадоривал её:
- А как же твои любимые книги о древних босмерах?.. - усмехаясь, говорил он. - Диких и жестоких, а?.. Настоящих детей леса, которые сражаются с самым лютым врагом, а потом съедают его тело, чтобы стать такими же, как он?..
- Нет!.. Ненавижу убивать. - тихо, но упрямо повторила девушка, тряхнув выбившимися из косы кудряшками. - Если не нужно было бы охотиться - ни за что бы этого не делала.. И что за глупое желание соблюдать устаревшие традиции?!.. В наш век просвещения и торжества искусства, разве обязательно их придерживаться?..
И вот уже печаль в еë глазах сменило негодование, и Деннилвен во весь голос, звонкими речами изливает его сполна на Фендала, обличая его несовременные взгляды. А Фендал только усмехается в ответ, довольный, что смог отвлечь её от невесёлых мыслей.

Еще девушка делала стрелы. Сначала деревянные - просто особым образом обструганные гибкие ветки, с обожжённым на костре для крепости остриëм. Потом Фендал стал покупать железные и стальные слитки. И Деннилвен, пользуясь тем, что Алвор-кузнец без препятствий пускал их поработать на своей кузне, сама переплавляла их в заготовки для наконечников. 

Кузня Алвора располагалась под открытым небом, во дворе его дома, защищенная от дождя лишь бревенчатым навесом, который почти не давал тени. Поэтому, чтобы лучше был виден цвет, до которого раскалился металл, ковать было удобнее всего в сумерках или поздним вечером. 

Так что часто после тренировок с луком Фендал велел ей идти ковать. Чтобы стучать молотом нужны были другие группы мышц, поэтому Деннилвен даже оживлялась, словно сбрасывая усталость, накопленную в монотонной стрельбе по мишени. Ей нравилось работать с металлом, который, раскаляясь в горне Алвора, становился будто живым существом, чутко отзываясь и меняя форму под еë ударами. 

Умелый лучник должен быть способен изготовить себе хорошие стрелы. Даже просто охотясь в чаще леса, но, особенно - если собирается сражаться, и под рукой есть качественные материалы. Поэтому ковала Деннилвен много. Разлетавшаяся от ударов окалина неизбежно попадала на еë руки, поэтому нежная кожа девушки на кистях казалась пятнистой из-за постоянно образующихся маленьких белых шрамиков от ожогов. 

Часто Деннилвен слишком увлекалась работой над одним наконечником и дольше чем нужно держала клещами раскалённую заготовку, которая передавала им свой жар даже через рукавицу из плотной кожи, и жгла девушке пальцы. Получавшийся наконечник стрелы выходил особенно заострённым и качественным, но большой палец после такой работы был припухшим, покрасневшим и болел. На следующий день, упражняясь в стрельбе, Деннилвен шипела с гримасой ярости на лице, когда тревожила его тетивой. Но - не жаловалась.

Фендал придирчиво осматривал сделанные девушкой стрелы. Самые лучшие он оставлял для будущего похода. Остальные продавал Алвору и Лукану. Так, то в лесу, то у мишени, то в кузне, Деннилвен проводила день за днём. 

Сам Фендал, когда она стреляла или делала стрелы, неотлучно присутствовал рядом. Наблюдая и указывая на недочёты. Поэтому мастерство девушки довольно быстро росло. А в дни, когда Деннилвен уходила на охоту, он вëл битву с овощами. Те никак не хотели хорошо расти под опекой незадачливого фермера, и часто покрывались темными пятнами болезни, каким бы советам жителей деревни он ни следовал.