Подвески королевы

Подлинная история любви Анны Австрийской и герцога Бэкингема

Одного из наиболее читаемых беллетристов 19-го столетия, автора десятков авантюрных романов Александра Дюма-отца критики не уставали упрекать в том, что, сочиняя свои сюжеты, он без зазрения совести насилует историю. 

Дюма, усмехнувшись, ответил: “Да, насилую. Зато как красиво!”

Самым известным романом Дюма и поныне остаются “Три мушкетера”. Благодаря многочисленным экранизациям, в которых участвовали самые популярные киноактеры, перипетии этого произведения знакомы даже тем, кого не отнесешь к любителям чтения. Стержень интриги составляет легендарный эпизод с алмазными подвесками королевы Анны Австрийской, которая страстно влюбилась в герцога Бэкингема, а тот ответил ей взаимностью. Но была ли она, эта история романтической любви, на самом деле? Или же господин Дюма ввел нас в заблуждение? 

БРАЧНАЯ  НОЧЬ  ЦАРСТВЕННЫХОСОБ

В начале своей артистической карьеры Алла Пугачева нередко исполняла песню “Всё могут короли”, в припеве которой были такие строчки: “Но что ни говори, жениться по любви не может ни один, ни один король!” 

Французский король Людовик XIII уж точно женился на Анне Австрийской не по любви. 

Жениться его заставила родная мамаша – флорентийка Мария Медичи, упрямая, взбалмошная и хитрая особа, которая после гибели в 1610 году своего мужа Генриха IV от руки фанатика-убийцы была провозглашена регентшей при малолетнем сыне. Невесту выбирали, исходя исключительно из политических интересов Франции. И этой невестой оказалась инфанта (принцесса) Анна – дочь испанского короля Филиппа III из испано-австрийского дома Габсбургов. 

Помолвка состоялась, когда Людовику и Анне, а они были ровесниками, едва исполнилось одиннадцать лет. 

Свадьбу сыграли через три года – 25 ноября 1615-го. 

Вообще-то, нравы при французском дворе отличались раскованностью. Искусством любовных игр большинство придворных овладевало еще в отрочестве.

Но вот Людовик в науке страсти нежной так и не преуспел, оказавшись полным профаном по амурной части. Всё, связанное с сексом, с женской наготой вызывало у него отвращение. Странно даже, в кого он уродился, ведь его папаша был неисправимым ловеласом и веселым гулякой.  

Людовик пришел в ужас, когда в первую же брачную ночь его отвели вместе с невестой в спальню, и там, в присутствии его матери, а также ключевых фигур свиты, заставили раздеться донага и исполнить то, что именовалось супружеским долгом. 

Анна тоже была на грани истерики – и от неумелых действий неопытного мужа, и от десятков любопытных глаз, похотливо изучавших изгибы ее девичьего тела. 

Первая брачная ночь осталась в памяти молодоженов как некое публичное унижение. Телесная близость не подарила им ничего, что хоть сколько-нибудь ассоциировалось бы с радостью и наслаждением. 

СОЗРЕВШАЯ  ДЛЯ  СТРАСТИ

Стойкую неприязнь к женскому телу Людовик XIII, этот слабый, капризный, косноязычный, подверженный посторонним влияниям монарх, пронес через всю свою жизнь. 

Однако же страна ждала от королевской четы наследника. Требовалось осуществить акт зачатия. Ведомый этой тягостной обязанностью, король время от времени всё же захаживал в будуар королевы. 

Вот только год проходил за годом, а Анне так и не удавалось забеременеть. 

Между тем, сама Анна уже вступила, как женщина, в пору расцвета, созрела для пылкой страсти. От своих родителей она унаследовала царственную осанку, походку богини и безукоризненные манеры. Вот как описывал ее внешность Дюма:

“Отливавшие изумрудом глаза казались совершенством красоты и были полны нежности и в то же время величия. 

Маленький алый рот не портила даже нижняя губа, слегка выпяченная, как у всех отпрысков австрийского королевского дома, - она была прелестна, когда улыбалась, но умела выразить и глубокое пренебрежение.

Кожа ее славилась своей нежной и бархатистой мягкостью, руки и плечи поражали красотой очертаний, и все поэты эпохи воспевали их в своих стихах. Наконец, волосы, белокурые в юности и принявшие постепенно каштановый оттенок, завитые и слегка припудренные, очаровательно обрамляли ее лицо, которому самый строгий критик мог пожелать разве только несколько менее яркой окраски…” 

Многие мужчины посчитали бы за честь добиться ее благосклонности. Но воспитание и принципы не позволяли Анне завести интрижку с кем-либо из придворных. Она словно берегла себя для особой, возвышенной любви.

ИЗЫСКАННЫЙ  КАВАЛЕР   

Ей было около 26-ти, когда при дворе появился посланник английского короля Карла I Джордж Вилльерс, он же герцог Бэкингем, влиятельный фаворит и всесильный министр английского двора. Бэкингем прибыл в Париж с важной миссией, стремясь устроить женитьбу своего монарха на сестре Людовика XIII Генриетте-Марии. 

Герцогу было 35 лет и, по утверждению того же Дюма, он слыл самым красивым вельможей и самым изысканным кавалером, как во всей Франции, так и в Англии. В отличие от неумелого Людовика, герцог в совершенстве владел искусством обольщения и отлично понимал, что женщины “любят ушами”.

Английский лорд сразу же положил глаз на французскую королеву. Он танцевал с ней весь вечер. От тех слов, что он шептал ей во время танца, не сводя с нее пламенного взгляда, от многообещающих пожатий руки у королевы кружилась голова. 

Оказавшись, наконец, в своем будуаре, Анна ощутила неземное блаженство и в порыве откровенности рассказала о внезапно вспыхнувшем чувстве герцогине де Шеврез, которой и прежде доверяла свои тайные переживания. 

А затем, не в силах унять любовную лихорадку, Анна поручила герцогине передать Бэкингему подарок от нее – алмазные подвески, которые незадолго до этого были преподнесены ей королем. 

Получив столь неожиданный дар от самой королевы, Бэкингем расценил его как приглашение к следующему, более смелому шагу. Очевидно, любой мужчина на его месте воспринял бы это именно так. 

ОБМОРОК  В  САДУ   

Между тем, дипломатическая миссия Бэкингема завершилась полным успехом - сватовство состоялось. 

В честь отъезда французской принцессы в Англию, к будущему мужу, во дворце был устроен грандиозный праздник с танцами, играми и фейерверком. 

Пока придворные любовались сполохами разноцветных огней, Бэкингем незаметно для свиты увлек королеву вглубь сада. 

Анна последовала за ним, предполагая, очевидно, что снова услышит нежные слова и взволнованные клятвы. 

Но, едва они оказались в укромном уголке, как Бэкингем с силой привлек ее к себе, осыпая поцелуями, а затем подхватил на руки, опустил на траву и принялся задирать ее многочисленные юбки. Он-то считал, что ему дан полный карт-бланш! В Анне он видел искушенную женщину, жаждавшую, как и он, соединиться с любимым человеком.  

Мало сказать, что Анна была шокирована – в первое мгновение она просто потеряла дар речи. Никто и никогда не позволял себе в ее отношении ничего подобного. И, вместе с тем, в безрассудстве любовника было нечто такое, чему она покорилась бы с наслаждением…

Увы, отсутствие любовной практики сыграло с королевой злую шутку. С ней случился глубокий обморок. 

Несчастному герцогу пришлось звать на помощь слуг. 

СВИДАНИЕ  ВБУДУАРЕ 

Королева рыдала всю ночь. 

Ей казалось, что она потеряла Бэкингема навсегда. 

Ну, почему она не отдала своей любви единственному мужчине, которого сама так страстно желала?! 

Вскоре ей доложили, что герцог смиренно просит аудиенции. 

Она велела немедленно впустить его, но прежде удалила всех своих фрейлин и слуг, не сделав исключения даже для доньи Эстефании – единственной из ее испанских прислужниц.  

Бэкингем пал перед ней на колени, моля простить его за безумную смелость, которую он объяснялисключительно силой своего чувства к ней. 

Час или около того они оставались наедине. Не было ни одного свидетеля их общения. Но ведь и у стен, как известно, бывают уши… 

Через некоторое время среди придворных стали шириться слухи, что Бэкингем всё же сорвал желанный цветок, получив в королевском будуаре то, чего не смог добиться в ночном саду. 

Но так ли это, по-прежнему остается загадкой.

НЕЖДАННАЯ  РАЗВЯЗКА  

Бэкингем появлялся в Париже еще несколько раз. И всякий раз герцогиня де Шеврез устраивала ему тайные свидания с королевой, подчас мимолетные. Но даже это было непросто, поскольку в игру вступил всесильный кардинал Ришелье – глава правительства при ничтожном Людовике XIII. 

У кардинала были свои причины считать Анну опасным врагом. Через супругу английского посла в Париже графиню Люси Карлейль (миледи) – отвергнутую любовницу Бэкингема, жаждавшую отомстить ветреному герцогу, Ришелье действительно замышлял разыграть сложную интригу с алмазными подвесками, дабы опозорить королеву в глазах недееспособного, но ревнивого короля.  

Кто знает, к какой развязке привели бы тщательно просчитанные планы Ришелье, если бы не внезапная смерть герцога, которого заколол кинжалом офицер-пуританин по имени Фельтон, считая, что образ жизни распущенного вельможи не согласуется с церковной моралью. 

СВЯЩЕННЫЕ  РЕЛИКВИИ 

Потрясенная вестью о гибели возлюбленного, Анна несколько дней подряд не выходила из своей молельни, оплакивая, ни перед кем не таясь, невосполнимую потерю.  

Теперь-то король узнал наверняка, что сердце его царственной супруги принадлежало другому. В своей мелочной манере, желая хоть как-то сделать жене больно, Людовик не придумал ничего лучшего, как назначить балы на дни траура по герцогу. Про алмазные подвески речь уже не шла. 

И всё же Анна, вопреки придворному этикету и прямому распоряжению короля, так и не участвовала в танцах. Накануне с ней случился приступ нервной горячки. Почти месяц провела она в постели, повторяя, как заклинание, имя герцога. 

Когда боль от утраты несколько улеглась, Анна тайно выкупила за значительные суммы алмазные подвески – залог ее чувства, а также тот самый кинжал, которым был убит единственный на земле мужчина, разбудивший в ее душе способность любить. (По некоторым сведениям, всю операцию организовала неутомимая герцогиня де Шеврез, которая сумела отправить в Англию небольшую группу сообразительных, преданных королеве мушкетеров.)  

В последующие годы у Анны всё же были регулярные любовники, в том числе такие известные исторические фигуры, как брат короля Гастон Орлеанский и кардинал Джулио Мазарини. 

Но до конца своих дней она хранила, как святыню, реликвии, напоминавшие ей о ее единственной настоящей любви. 

Выходит, рассказывая об этих событиях, Дюма не слишком-то отклонился от исторических фактов. Он лишь придал им увлекательную беллетристическую форму.