Негатив: да что с тобой не так?

Анатолий Аркадьевич заметил меня и поманил к себе.

- Восстановился? – уточнил он, а стоило только мне без всякой охоты это подтвердить, окликнул Малыша: - Саша, подойди!

Мой бывший наставник приблизился, глянул без всякого интереса.

- Не впечатлили тебя успехи курсант, так понимаю? – усмехнулся мастер.

- Вообще не понимаю, чем он последние пять месяцев занимался, - рубанул правду-матку сержант. – Задору много, толку мало.

- Смотрел невнимательно, вот и не понимаешь, - укорил его Анатолий Аркадьевич. – А лично мне дюже интересно стало в естественных условиях на бойца глянуть. Выставишь против него своего?

Малыш пожал плечами.

- Почему нет? – он повернулся и указал Максу на незастеленный матами участок. – В круг!

Я без дополнительных указаний разулся, но Анатолий Аркадьевич меня придержал и многозначительно произнёс:

- Выход за пределы круга приравнивается к поражению.

- Понял, - кивнул я, полагая, что и в самом деле верно расценил заключённый в словах мастера намёк.

Мы встали в круг метрах пяти друг от друга, по команде начали сближаться, и поначалу я медлил и выжидал, точно также как и в поединке с Федей. Но вот когда дистанция сократилась метров до трёх, бросил себя вперёд импульсом, уклонился от запоздалого удара Макса и толкнул его в грудь открытой ладонью. Толкнул – не столько физически, сколько сверхсилой; просто передал противнику кинетическую энергию, легко пробив и естественную сопротивляемость, и заземление.

Максима отшвырнуло от меня и выбросило за пределы круга, но кубарем по полу он не покатился, раскинул руки в стороны и будто врезался спиной в периной сгустившийся воздух; остановился.

- Матвей! – коротко бросил Анатолий Аркадьевич.

Здоровяк вмиг очутился рядом с мной, и я скакнул в сторону, уклоняясь от его удара. Пригнулся, отмахнулся вслепую и едва вывернул запястье из вцепившихся в него цепких пальцев. Переставил ногу, не дав её подбить, парировал удар и врезал сам. Промазал, пропустил тычок в бок и погасил его, задействовав технику закрытой руки, следом попал левой и попытался откинуть Матвея импульсом, но тот лишь отступил на шаг назад.

Передышка долго не продлилась, громила ринулся в атаку и сразу до предела взвинтил темп. Пришлось действовать, ориентируясь не только на зрение, но и на сверхъестественное чутьё, улавливая и даже предугадывая движения противника по возмущению энергетического фона. Ещё подстёгивал собственные рефлексы точечными выплесками сверхсилы и почти сравнялся скоростью со своим противником. А потом Матвей поймал меня на приём, заблокировал энергетическое воздействие и не выбросил даже, а скорее выдавил за пределы круга.

Расстроился ли я такому исходу? Да ничуть. Слишком уж утомительной выдалась короткая вроде бы сшибка, да и соперник был объективно сильней. И без того немало против него продержался.

Пока я стоял и тяжело отдувался, подошли Анатолий Аркадьевич и Александр Малыш.

- Техника слабенькая, выезжает за счёт за счёт дублирования физических усилий сверхсилой, - заявил мой бывший наставник. – А заблокируют способности – и всё, приплыл.

- Есть такое, - кивнул мастер, жестом дал команду выпрямиться и вдруг без всякого предупреждения приложил меня сверхъестественным воздействием.

Точнее – попытался. Я машинально сместился, и лишь по лицу ветерок прошёлся.

- Чувствует энергию и даже пытается реагировать, - сказал сержанту Анатолий Аркадьевич. – А что до техники, так его учили не самообороне и не задержанию правонарушителей, а людей убивать. В специальном дивизионе подготовку проходил или у десантников?

Вопрос был адресован мне, и я подтвердил:

- У десантников.

- Оно и чувствуется.