Скидки, прода и хотфиксы

Дорогие читатели, в рамках своего творчества пришёл к такому мнению, что громкое слово самопиар в ситуации извещения читателей о продах и правках не совсем применимо. Потому просто заметки на полях, ибо интересны тем, кто уже читает автора, и не интересны остальным.

Но перейду к сути заметок.

1. С 13 ноября на три дня ввожу скидки 20% на «Потусторонний батальон».

2. Добавил к «Охотникам на попаданцев» 4-ю главу.

3. Внес небольшие корректировки в уже имеющиеся главы. Они не изменят сюжет, но сделают его сочнее. Дабы не заставлять никого перечитывать книгу, просто укажу изменения здесь.

Глава 1:

Добавлен эмоциональный эпизод.

***

Я долго глядел на все это, а потом прислонился к стене и сполз вдоль неё на тротуар, где остался сидеть, молча глядя на то, что когда-то было моей группой. Глаза защипало от слез, и пришлось поднять лицо, чтоб не выглядеть зарёванным на людях. Я привык к погибшим, они стали мне по-настоящему друзьями, а теперь их нет.

***

----------

Глава 2:

Немного изменил диалог со Старым.

***

- Ваше высокоблагородие, там попаданца привели, - произнёс он хриплым голосом, а потом с какой-то заботой, от которой стало немного тепле на душе добавил, - а что вы в темени сидите? Эти новые лампады такая прелесть, а вы с этой керосинкой.

- Старый, не лезь, - ответил я, встав и взяв со спинки кресла свою рубашку, и кобуру скрытного ношения на ремешках, а потом остановился и посмотрел на убелённого годами войн и тяжкого быта дневального, - Вот какая незадача, Старый, получается. Барышни нужны для контакта, а  близко их подпускать боюсь теперь. Вдруг, опять подорвут.

- А что, мужик не справится? – снова спросил он с прищуром. Мол, ругайся, начальник, тебе оно должно так. Вот что мне нравилось в этом служивом, так это его прямота без хамства, бесстрашие без дерзости и доброта без заискивания. Однажды я ему пригрозил плетьми, а он в ответ, мол, десять лет на Кавказе под пули да на острые шашки лез, чай и здесь не страшнее. Хотите выгнать, выгоняйте, а как с дитём обращаться не стоит.

- А вот какая еще, Старый, незадача. Многие с девицами лучше ладят.

- Так вы девицу в кирасу снарядите, - усмехнулся служивый, наблюдая, как я застегнул все пуговицы на рубашке, а потом звонко вжикнул золочёной затяжкой-молнией на сюртуке. Это тоже ныне модное нововведение. Хитрый барон Бодриков всех прибывших осматривает и всяк интересности патентует. У него даже подшефная мануфактура в пригороде имеется, где все новшества пробуют мастерить, а потом в свет выводить. На сие нарушение верхние чины закрывают глаза, так как у нас всегда есть деньги на снаряжение и на выплаты в случае порчи разного имущества, и из казны если и просим, то немного.

- Да ты умом тронулся, Старый. Девицу и в кирасу, - хмыкнул я. – Сам-то понял, что сказал? Меня же все засмеют. Я, может, и пойму, а наши верхние чины все как один консервативны и старомодны. Некоторые ещё крепостное право помнят.

*****

-----------------

Добавил небольшие уточнения во фрагменте с киргизом.

****

Я залез под сюртук, достал из кобуры револьвер и заложил руку с ним за спину, и оперся на трость, изображая вальяжную небрежность. Следовало конечно принять такого нарушителя в крохотной караулке на проходной, да только терпеть ее не мог. Каменный мешок, да и только, меня  в такую тесноту разве что самой суровой необходимостью заманить можно. Так что, лучше в зале.

- Впусти.

***

Я скрипнул зубами. За поимку пришлых давно объявлена награда, но при этом определён порядок их представления. В таких случаях требовалось в полицию сначала прийти, изложить суть вопроса. Там бы попаднца посадили в одиночку, а потом пришли бы и мы, или полицейские чины привели бы его сюда, но вот так самим – это верх наглости. Но с другой стороны, полицейские могут выгнать ходоков взашей, а поимку присвоить себе. Вот и привели.

***

- Вон! – выкрикнул я, достав из-за спины руку, так, чтоб стал виден револьвер. - А знаешь, что, Старый, подними караул в ружьё. Путь повяжут этих недоумков. За мошенничество.

- Ваш бродь, какое мошенничество? – запричитал молодчик, - Мы просто на водку хотели заработать.

- Идиоты! – прокричал я, а потом понизил голос и зло выдавил из себя. – Старый.

Дневальный достал из-под стойки обрез и навёл на ходоков. Ничего не понимающий киргиз, что-то залепетал, видимо думая, что это его могут пристрелить, как виновника всех событий.

- На пол, - процедил я, а потом сразу сорвался в крик. – На пол, суки! Руки за голову!

На мой крик в прихожую влетел часовой с винтовой на изготовку. Оружие зловеще сверкнуло в свете газоразрядных ламп штыком. Ходоки рухнули плашмя на паркет, а я на глазах у них, достал револьвер, офицерский самовзводный Наган, и под причитания «не надо»,  набрал в лёгкие воздух, чтоб в очередной раз разразиться гневной тирадой, но в этот самый момент с лестницы раздался крик Ваньки Бычкова.

- Ваше высокоблагородие, пробой!

----------

Изменил эпизод боя с дикарём.

*****

В то же было видно, как рабочие разбежались по углам и сейчас выглядывали из узких заводских окошек и из-за строений. Завод-то был не большой, особо и спрятаться некуда.

- Ты понимаешь меня? – негромко спросил я, мелкими шажками приближаясь к нему.

Дикарь поднял руку и прикоснулся дулом пистолета к деревянной маске с узкими щёлочками для глаз там, где под маской был лоб, а потом медленно провёл рукой сверху вниз, до подбородка. Раздался звук шелеста железа по пробковому дереву. В свете раннего утра едва заметно блеснули зрачки. Ладонь с пистолетом  опустилась вниз, а дикарь перестал трястись. Он явно выполнил какой-то ритуал.

А потом мне показалось, что контуры тела дикаря едва заметно дрогнули, словно я посмотрел на него через плохое стекло. Дрогнули и вернулись в прежнее состояние, а следом на мгновения дрогнул весь мир, кроме него и меня.

- Окуби. Идемони, - зло процедил пришлый режущим слух сухим голосом, полным невероятной ненависти.

Я замер, а дикарь сорвался на крик. Он что-то орал и орал, то подаваясь вперёд, то отступая назад. А потом вдруг поднял пистолеты. Щёлкнули курки, с шипением взметнулись небольшие облачка белого дыма, а потом пистолеты выстрели.

- Да черт тебя побери! – закричал я в ответ и вскинул руку с револьвером, услышав просвистевшие мимо меня пули. Пальцы сжались на рукояти револьвера с семью патронами в барабане. – Стоять! Не двигаться!

Дикарь разжал руки и быстрым движением выхватил длинный прямой кинжал, похожий на кавказский кама.

- Стоять! – ещё раз выкрикнул я, но пришлый нечленораздельно закричал и бросился на меня, стиснув в руках свой кинжал. Между нами было около полусотни шагов, и на раздумья просто не оставалось времени, осталось только убить.

Револьвер сухо выстрелил, потом ещё. Но дикарь не сбавил темп, хотя я точно видел, что он дёрнулся от попавшей в него пули. Пуля калибра три линии, или как модно сейчас говорит семь целых шестьдесят две сотых миллиметра, имеет очень большое останавливающее действие. Бывало, что даже лошадь могла остановить. Но дикарь все бежал.

Я снова начал нажимать на спусковой крючок, а когда все семь патронов кончились, без всяких затей дождался, пока пришлый не подбежит ко мне, и нанёс прямой удар ногой в живот. Мелькнула мысль, что зря я не ношу шашку или саблю.

К слову сказать, дикарь уже был на последнем дыхании, ведь все семь пуль попали в него, а маска сильно ухудшала обзор. Пришлый уже наверное  почти не соображал, так как вяло взмахнул клинком, распоров мне штанину чуть ниже колена и оставив небольшой порез на ноге. Он, шатаясь, отошёл назад на пару шагов, снова поднял клинок, готовясь атаковать, но эту дуэль дикарь проиграл.

- Идемони, - так же сухо и зло процедил этот странный попаданец, а потом кульком упал на спину, и стал дёргаться в судорогах в луже грязи.

-----------------

Кроме того убрал режущие глаз термины типа «искричество», заменив их на более привычные.

Приятного чтения, с уважением, Игорь Осипов.