Держи на Запад

Около переправы Кольбера было шумно. Шум создавали в основном лонгхорны, которых несколько ковбоев с криками гнали через реку. Лонгхорны протестующе мычали так, что за этим хором и звук выстрела-то было не различить, но нехотя заходили все дальше в воду и, что поделать, выбирались на оклахомский берег. Здесь несколько деловитых парней отсекали часть стада и направляли в сторону.

— Индейцы берут плату за переправу коровами, — объяснил Фокс, увидев, что я не понимаю смысл происходящего. — Денег ни у кого нет.

— Скажешь, тоже скотокрады? — я разглядывал мокрых с головы до ног ковбоев, которые заставляли стадо переходить реку.

— Да и гадать нечего, наверняка.

Мы переправлялись через Ред-ривер как белые люди, на пароме.

На техасском берегу чуть не у самой воды у дороги торчало строение со знакомой вывеской «Первый и последний шанс». На пороге, подпирая плечом косяк, стоял хозяин — это если судить по фартуку поверх костюма. Не будь фартука, я бы принял этого господина за проезжего джентльмена, настолько его городской костюм не сочетался с окружающей местностью.

Нам в салуне делать было нечего, и мы скромненько наладились было ехать в город Шерман, но салунщик нас окликнул:

— Фокси Кид? Ты, что ли?

Пришлось спешиться и засвидетельствовать почтение. Мы честно признались, что денег на выпивку нет, но салунщик отмахнулся:

— За счет заведения!..

Когда Фокс бывал в этих краях в прошлый раз, ему еще не по возрасту было околачиваться в салунах. Теперь он не то чтобы сильно повзрослел, но у него появилась репутация. Свет его репутации падал и на меня. Я был представлен салунщику, получил порцию виски и сидел-помалкивал, пока хозяин заведения расспрашивал Фокса о приключениях последней пары лет. Фокс был немногословен и ничего нового я не узнал: да, партизанил, да, теперь в «Вестерн Континентал», нет, ничего такого, с теми парнями в Форт-Смите случайно получилось...

Мы обрадовали хозяина известием, что у него тут скоро случится нашествие жаждущих ирландцев (салунщик только хмыкнул), и направились в недалекий Шерман.

В городе Фокса наверняка тоже помнили, и по дороге туда он застенчиво поглядывал на меня, стесняясь своей нечаянной славы. Знал бы он, что ждет его в Шермане! Но ни у него, ни у меня никаких предчувствий не было.

Мы, как подобает героям вестерна, въехали в техасский городок — тихий, мирный. Редкие обыватели посматривали на нас внимательными взглядами. В любом порядочном киновестерне это означало бы, что город насторожился и готов к неприятностям, но здесь вероятнее всего, начинали прикидывать, кто с нас может поиметь хоть немного денег. Однако мы проехали мимо седельщика и портного, мимо борделя и двух салунов, мимо местного подобия универмага и мимо гостиницы и спешились только около Первого национального банка. Пока Фокс привязывал наших лошадей у поилки, я прошел в помещение и остановился у стойки, для пущей безопасности оснащенной решеткой.

Молодой человек с безукоризненным пробором принял мои бумаги и углубился в тщательное их изучение. Пока он читал, вошел Фокс и встал около меня, с интересом посматривая по сторонам. По стенам были развешены рекламные картинки, листовки, какие-то перечни и списки. За спиной у молодого человека стоял сейф, в духе времени не просто железный прочный ящик, но ящик с каким-то орнаментом на дверке. Кодовые замки, похоже, уже изобрели, но сейф все равно не произвел бы на обывателя двадцать первого века никакого особенного впечатления: ну ящик... ну очень тяжелый ящик... все равно не надо быть специалистом-медвежатником, чтобы такой сейф вскрыть, если сильно потребуется. Это вам не бронированное хранилище, где дверь толще, чем весь вот этот так называемый сейф.

Банковский служащий все копался в бумагах и законную зарплату нашей ораве ирландцев что-то выдавать не спешил.

За моей спиной открылась входная дверь, и молодой голос жизнерадостно спросил:

— Говорят, здесь банк грабят?

Я на всякий случай медленно, чтобы ничего такого не подумали, повернулся. На пороге стоял парень возрастом немного старше нашего Фокса, а ростом и размахом плеч — куда внушительнее. Одежда на нем была сборная — от синих военных штанов до вполне гражданской выгоревшей вельветовой куртки, но знак на груди неопровержимо свидетельствовал о том, что перед нами представитель власти.

— Разве так банки грабят? — спросил я, улыбнувшись. — Мы и оружия-то не доставали.

— Ага, вижу, — парень сунул свой револьвер обратно в кобуру и прошел в помещение. — О, Льюис! Слышал, сейчас на телеграфистов работаешь?

— Это мистер Миллер, наш техник, — представил меня Фокс и, устремив на парня взгляд, призадумался. Было очевидно, что он и парня-то этого с трудом признает, а уж имени точно не знает.

— Карл Вебер, — представился парень, поняв его затруднение. — Присматриваю тут за порядком.

— Вебер... — протянул негромко Фокс. Парень бросил на него внимательный взгляд, но промолчал.

— У нас тут все в порядке, — улыбнулся я, чтобы сгладить неловкость. — Пока. — И посмотрел на банкира. Тот поспешно начал открывать свой бронированный ящик.

— Сейф неправильно стоит, — заметил я. — Зачем всем и каждому видеть, сколько в нем наличности?

— Действительно, Купер, — согласился Карл. — Вы бы ширмочку какую-нибудь придумали. А то в соблазн людей вводите.

— Здесь где-нибудь можно вкусно пообедать? — Спросил я, пока порозовевший от наших замечаний банкир отсчитывал деньги.

— Да вон, через улицу, — Карл кивнул на дом напротив, где висела не только вывеска «Гранд-отель», но и «Ресторан». — Я как раз тоже собирался сходить поесть, да тут вызов поступил, — он кивнул на банкира.

Я так понял, что у них тут имеется какой-то свой вариант тревожной кнопки.

— Ваша контора далеко? — уточнил я.

— Через стену, — Карл ткнул пальцем налево. Ага, наверное, туда веревочка с колокольчиком проведена: банкир где-то у себя под столом дергает, шериф спешит на помощь.

— Мы с Фоксом что — так подозрительно выглядим? — спросил я.

Карл смерил меня взглядом, как будто до того не оценивал ситуацию.

— Вообще — да, — признал он. — У нас тут телеграфисты в костюмчиках и при галстуках, да еще и янки, а тут явились двое южных парней прямиком из прерии...

— А что, ваши телеграфисты линию от Далласа до Шермана тоже в костюмчиках и при галстуках вели? — усмехнулся я.

— Они прямо с дороги в банк не ходили, — ухмыльнулся в ответ Карл.

Банкир с оскорбленным видом выложил на стол стопку гринбаксов и ткнул пальцем в ведомость: расписывайтесь, мол. Я тщательно пересчитал и расписался, как обычно, по-русски, и в скобочках повторил по-английски мелким чертежным шрифтом — D. Miller.

— Странная подпись, — заметил Карл, заглядывая мне через плечо.

— Он русский, — пояснил сбоку Фокс. — У них буквы другие.

Я распределил деньги по внутренним карманам куртки и тепло попрощался с банкиром, покидая его негостеприимную контору. Мы с Фоксом умылись и сполоснули руки из конской поилки, утерлись лоскутом, который нам вынес из своей конторы Карл, а потом все трое направились в местный ресторан.

— А что не так с этим Вебером? — тихо спросил я у Фокса, улучив момент, когда его поблизости не было.

— Да с ним все так, — шепотом ответил Фокс. — Просто его отца и дядю, как я слыхал, в начале войны тут неподалеку линчевали.

— За что?

— Они юнионисты были.

Во всех американских ресторанах и столовках, в которых мне до сей поры довелось побывать, действовала система table d’hôte, что в очень вольном переводе значит «жрите что дают». Перед входом в ресторан на доске мелом обычно писали, какой обед там сегодня подают и сколько это стоит, и если вас что-то не устраивает, вы идете мимо. Но нас с Фоксом устраивало все, что не было похоже на стряпню нашего отрядного повара. Я бы даже на жареную змею согласился, так мне надоела вечная маисовая каша с тушеным мясом. 

Мы вошли в ресторан при «Гранд-отеле» и сели за один из четырех столов.

Самым знаменитым рестораном в США считается «Дельмонико»: его постоянно поминают как олицетворение невероятной роскоши и сервиса. Говорят, там при входе стоят колонны, привезенные из Помпей. Говорят, официанты там так тихи и вышколены, что кажется, будто все появляется на столах волшебным образом. Говорят, там нету этого таблэдота, а посетителям преподносят меню, и посетитель может выбрать, что ему есть: какие-нибудь замысловатые трюфеля с фуагрой или простую картошку с бифштексом. Говорят, что эту самую картошку с бифштексом там готовят так, что всякие принцы уэльские и прочие герцоги, воспитанные на трюфелях, готовы отказаться от титулов и принять американское гражданство, лишь бы жить в Нью-Йорке и ходить в «Дельмонико» есть эту картошку.

В Техасе, впрочем, хорошим стейком никого не удивишь, а вот по картошке я очень соскучился, так что гарнир из ресторана шерманского «Гранд-отеля» для меня был как этот самый дельмониковский деликатес. И еще пирожки с персиками. И наконец кофе, похожий на кофе.

Добродушный Карл сидел с нами за одним столом и развлекал приятным разговором. Например, рассказом о том, как до войны жутко завидовал Фоксу. Ну еще бы, Карл был тогда обычным школьником, а Фокс, хоть и младше по возрасту, был наездником из «Пони-Релай», взрослым самостоятельным человеком, который мог пить виски, сквернословить и драться, и никто бы ему слова не сказал, разве что шериф. Мальчики из «Пони-Релай» — «о, это были настоящие отпетые парни!», — ухмыльнулся Карл.

— Ты пил тогда виски? — изумленно спросил я Фокса, занятого вкуснейшей едой, которую мы видали за последний месяц.

— Неа, — ответил тот. — Только ругался и дрался.

Вот в это я вполне мог поверить, сквернословить Фокс умел, как и драться.

— А вы в каком полку воевали? — спросил меня Карл.

— Я не воевал, — ответил я. — Я полгода только, как в эту страну приехал.

— Немного больше, — прикинул Карл. — «Султана» в апреле взорвалась, а сейчас декабрь.

— Ну, восемь месяцев, — машинально поправился я. — Какая разница? Войны, считай, и не застал, — и тут до меня дошло: — Погоди, а ты откуда про «Султану» знаешь?

Карл усмехнулся, отодвинул тарелку и встал из-за стола. Без слов покинул ресторан, пересек улицу и скрылся в своей конторе. Минуту спустя вернулся с книжкой в руке и шлепнул ее на скатерть перед нами. Это была дешевенькая книжка, такие по десять центов продавали, из тех бульварных приключенческих романов, какие любит почитывать Джейк, и какие, по слухам, пишет Дуглас. Вернее, не по слухам, а точно. Потому что если вот этот писатель М. Дуглас, как значилось на обложке, не наш приятель Дуглас Маклауд — я готов съесть собственную шляпу даже без соуса, и фиг с ним, что настоящего «стетсона» в этих краях пока не купить.

— «Лис с кентуккийских холмов», — прочитал я название и пролистнул до оглавления, где по теперешней моде не просто писалось «глава первая» или «глава вторая», а еще и расписывалось, о чем в главе говорится. Фокс вскочил со стула и завис над моим плечом, по складам разбирая аннотации к главам.

— Там в последней главе Лис встречается с доктором Миллером, русским ученым, который приехал в Штаты, чтобы изобретать электрические машины, — подсказал Карл, улыбаясь.

— Электричество — это он любит, — пробормотал Фокс, читая оглавление.

Аннотация: 1865 год, На Индейской территории (которая будущая Оклахома) телеграфной связи еще нет, а телеграфная контора уже есть. В ней работают: инженер Норман Ирвинг, бывший офицер Корпуса связи северян, Джейк Шерман, считающий себя пацифистом, и Фокс Льюис, бывший партизан-конфедерат. И еще там работает Дэн Миллер, а точнее - Денис, простой обычный попаданец. https://author.today/work/9117