Новый порядок капитана Чанова

Первого августа погода испортилась, а пятого пошел град. Под этот град мы подъехали к воротам Туона и остановились. 

Всегда распахнутые, чисто формальные широкие ворота оказались перекрыты. По бокам стояли слесарные козлы, по всей вероятности взятые из нашей университетской пилорамы, а между ними, преграждая нам дорогу, лежал шест, в котором я с удивлением узнала обыкновенный спортивный инвентарь. 

Въезд в обитель знаний охраняло двое толстых, похожих на каменные кургана, гвардейцев в плащах.

- Стой! - один из охранников преградил повозке дорогу . - Выгружаем всех. Проверка. 

- Что ещё за проверка? Умом тронулись? - возмутился с козел мокрый до нитки наш сопровождающий. - Детей везу. Все по списку. 

- Твоим списком я подтереться могу. У меня приказ всех по документам. Вытряхивайте детвору. Да побыстрее! 

Студентов выгнали из повозки. Подъехали Эмиль и Эрик, тоже в насквозь промокших плащах.

- А это что за фраера? - неодобрительно оглядел братьев толстый. - Слезаем, и в линию. 

Братья молча спешились. Прибывших выстроили вдоль забора и начали опрос. Документы водились лишь у половины. Так что толстый плащ, сколько ни матерился, в итоге просто сверил списки. Каждому задал один и тот же вопрос: Фамилия, факультет, имя преподавателя курса. 

Прикрывая бумагу полой плаща и опирая его на здоровенное, как подушка пузо, он муслякал огрызок графита и ставил напротив фамилий кривые галочки - "принял". 

- Руки вытянули!

- Что? - обалдел Эрик.

- Руки, говорю. Вперёд вытянул и стоишь. 

Эрик хотел было начать возмущаться, но встретился взглядом с Эмилем и вытянул руки. Впрочем, у него ничего не нашли, зато у Эмиля тут же отобрали и арбалет, и меч. Заставили снять вместе с поясом. Сопровождающие нас гвардейцы пробовали объяснить, что меч трофейный. Их заткнули довольно грубой сентенцией, суть которой заключалась в изложении правил эвакуационного положения, запрещающих любое оружие, пусть даже "достанное из жопы самого рача". Так что Эмиль сжал зубы и, кипя как котел со смолой, снял меч белой ведьмы. Понял, что спорить с этими бычарами смысла нет. 

Потом толстые плащи приступили к обыску личных вещей. Рылись в мешках и сумках студентов, как в собственных карманах, выворачивая на белый свет все, вплоть до трусов. У кого-то изъяли нож, у парня из Северных Чуч - кинжал, изъяли все острое, даже набор отверток, которые Эмиль возил с собой всегда и которые были нужны ему для ухода за флейтой. 

Изъяли даже бутылку дедушкиного самогона предусмотрено прихваченную Эриком  "на первый вечерок с друзьями". 

Бубу и Неженку забрали в конюшню, в университетскую собственность. 

Привязались к Эрику, почему тот в гвардейской форме.

- Коллеги ваши, добрейшей души господа, выделили зад прикрыть. - Попытался пошутить Эрик. Самогон ему было очень жалко. Так что веселость его попахивала ядовитым душком.

Не тронули только арфу, и она фундаментально перекочевала через открытые ворота, чем слегка подняла настроение Эмилю. 

Привезшие нас гвардейцы сопроводили и сгрузили всех прибывших под козырек административного корпуса, а потом велели нам оставить вещи и идти отмечаться у капитана Чанова. 

- Налысо брить будут? - мрачно съязвил Эрик. 

-Тебя обязательно, - также мрачно отозвался тот усталый гвардеец, что последние сутки провел на козлах. 

"Как все странно," - подумала я. Вот мы уже, считай, дома. У нас тут у каждого своя койка, и даже, наверное, многие друзья уже здесь. А эти… вот этот… небритый парень с запавшими щеками и вечной папиросой в зубах, куда он теперь под остервенелым градом? За новой партией золотой молодежи? 

- Идем, - Эмиль потянул меня за руку. - Тигиль здесь, и Дрош, и Ами.

- Ты откуда знаешь?

- Списки видел. У этого, который меч мой забрал... - Эмиль мрачно кивнул в сторону далёких ворот Туона. - Я все-равно его верну… свой меч...

- Вернёшь, - согласилась я.  - Знаешь, я все думаю… Ведь кто-то может и не вернуться… ну, в смысле, кто-то погиб… или хуже того, в плену...

- Я давно об этом думаю, Итта, - грустно кивнул Эмиль и крепче сжал мою руку. 

Мы вошли в здание администрации вслед за небритым гвардейцем и поднялись в приемную ректора. 

Нас было десять, все уже слегка испуганные обыском, а потому притихшие и чинно вставшие в линию перед ковром, не решаясь пачкать его идеальный ворс грязной обувью. 

Приемная, в которой обычно стояла уйма кадок с растениями, два кресла и диван для ожидающих аудиенции потеснилась ради огромного стола. Диван и кресло оттащили к стене, выстроив в одну шеренгу с комнатными цветами. Второе кресло служило рабочим местом капитану, восседавшему за столом и носившиму не только квадратную, усыпанную оспинными ямочками рожу, но и, вероятно, жёсткую фамилию "Чанов" тоже. 

Рот капитана капризно был опущен уголками вниз, а взгляд проедал каждого по очереди, так долго, неприятно и так пристально, что Эрик от этого взгляда стал переминаться с ноги на ногу и крутить головой.  

Наконец капитан прекратил молчаливый осмотр и встал. Он был подтянут, и вполне мог стать блестящим примером для любого гвардейца. Он медленно пошел вдоль выстроившихся перед ковром нас, заложив руки за спину. Эта неестественно прямая спина пугала больше чем взгляд. Она жила своей жизнью, ерзала мышцами там под кителем, ей было скучно и хотелось размяться. Например, немедленно надавать кому-нибудь по щам.

- Вот что я вам скажу, детишки. Война вас не касается. Зато вас касаюсь непосредственно я и вверенный мне на военное время объект. 

Поэтому правила тут теперь действуют мои. И всякий, кто с этим хоть немного фактически не согласится, получит немедленных пиздюлей от гвардейского состава или добровольной дружины ваших же старшаков. Пиздюлей внятных и призванных защищать порядок и ваши нежные задницы. Это было главное. А вот архиглавное. 

Территория университета является закрытой, то есть никакая шлюха извне, - капитан безошибочно зыркнул на Эрика, - сюда не таскается, и никто отсюда не таскается к шлюхам, пивоварам и повитухам. Ни шагу туда, ни шагу оттуда. 

Второе - на территории запрещены все собрания, кроме ежедневных в шесть вечера в зале главного корпуса. И без опозданий. Явка обязательна. Неявившихся буду сечь лично. Драки, пьянки и громкая музыка запрещены. Комендантский час в восемь. После восьми на территории дежурит дружина. Дружина - моя правая рука. А значит имеет широкие полномочия пиздить каждого долбоеба, едва тот проявит себя как долбоеб. 

Вот, собственно, и все. 

Напомню одно. Королевская казна вас будет кормить и поить трижды в день в это непростое для страны время. 

И за одно это вам уже можно прикрыть свои хлебальники. - На этой фразе капитан Чанов встал напротив Эрика, подождал, пока тот закроет рот, и поощрительно хлопнул его по щеке. - Ходить исключительно на цыпочках и каждый вечер с восьми до отбоя молиться за здоровье своего короля.

Капитан удовлетворённо сел обратно за стол, взял поданный небритым гвардейцем список и сказал:

- Перекличка. Я называю фамилию, вы делаете шаг вперёд и отвечаете: "Я". Будете у меня учиться порядку. После переклички - в столовую и по своим комнатам. Общий сбор сегодня можете пропустить. Отметились уже. Первый. Семион Шустов…

По дороге в столовую мы с ребятами не произнесли ни слова. И только когда взяли кашу у нашей поварихи мадам Мил и углядели в окно идущего по дорожке завхоза Картофельный Глаз, нас слегка отпустило. Мы сели за стол, и Эмиль сказал: 

- Пришло время рассекретить пожарную лестницу...

- Угу, - с набитым ртом кивнул Эрик. - И меч твой вернуть. 

- Это само собой. Но сначала надо  найти Тига и собрать наших. Я весь список запомнил. Там и Колич и Левон. И Дамина. И да, Итта. Борей твой. Он тоже здесь. 

- Борей! - я уронила ложку. - Что же ты молчал?!

- Не успел сообразить, прости... 

Я бросила еду и побежала в мальчишеский корпус…  Сердце стучало от волнения. Если Борей здесь, то есть надежда, что и мои мама и бабушка в безопасности. Но надежда, это только надежда...

(Материалы для первой главы второй книги)